Lurk (СИ)

Он улыбается, а затем они молча идут по коридорам. Эллисон отстает на два-три шага, она держится за ремешки своей сумки, внимательно смотрит на спину идущего впереди парня и думает о том, что он и Лидия неплохо бы смотрелись вместе. Да, еще года полтора назад Стилински был ребенком, немного переросшим для своего пятнадцатилетнего развития, но теперь он был вполне…

Вполне.

Эллисон опускает взгляд и решает, что лучше больше не думать на эту тему. Она и так слишком дерзка и смела в своих мыслях в последнее время.

«И в поступках тоже», — шепчет совесть. Эллисон отмахивается от нее, нагоняет Стайлза уже почти в дверях школы, и когда они выходят, то она быстро произносит:

— Ты можешь… звонить. Я не буду говорить, что с тобой что-то не так.

Она стоит напротив него, смотрит внимательно-изучающе, а Стайлз ощущает взрыв ее эмоций и думает о том, что если просто обнимет ее по-дружески, то она ничего и не заметит. Ведь ей ничего не стоит просто отдать часть своих переживаний. Ей самой станет легче.

— Оу… спасибо, — произносит он, намереваясь обнять ее, но Арджент лишь быстро разворачивается и направляется в сторону парковки. Стайлз чувствует себя так, словно его раскусили. Словно Эллисон догадалась. Или кто-то ей подсказал.

Стайлз сжал зубы, ощущая, как на него накатывает… злоба? Он злится, но ведь не имеет на это право. Ему стоит двинуться с этого места, но он припаян — не может двинуться, не может сбросить с себя подступивший и пленивший его мрак.

Это как жестяной корсет — секунда, и ты не можешь дышать.

Еще секунда — и ты больше не задышишь никогда.

Стайлз закрывает глаза и берет свои эмоции под контроль. В конце концов, Эллисон ему особа и не нужна. У нее свои маленькие грязные секретики с Айзеком, которые она плохо прячет под напускным безразличием к Лейхи. Можно обойтись и без ее псевдоподдержки, ведь она — не последний человек, кто может поделиться своими эмоциями.

Стилински выходит из оцепенения и направляется в сторону автомобиля, уже точно зная, куда он поедет дальше.

3.

Его визит приятно удивляет обитателей этого дома. И сам Стайлз удивлен, что он переменил свое решение почти в последнюю минуту. Будто что-то — или кто-то? — подсказало ему, что от Малии толку будет мало. У нее бушуют гормоны, и сама она еще чужда в том, чтобы испытывать подавленность, злость или депрессию.

Зато Скотт — отличная для этого кандидатура.

Мелисса готовит ужин, а в это время Стайлз с легкостью придумывает тысячу тем, а Скотт с прежней легкостью включается в разговор. Они говорят обо всем и ни о чем одновременно. Темы, которые они вообще никак не затрагивают — это двухдневное отсутствие Стайлза, Кира и Эллисон. Стилински почему-то хочется поведать другу о своих разговорах с Арджент, но он решает тактично умолчать.

В конце концов, у каждого должны быть секреты.

И в конце концов, это не предательство.

Просто выгода в какой-то мере.

За ужином словно царит теплая атмосфера, но Стайлз не чувствует голода и лишь мешает еду в тарелке, о чем-то увлеченно толкуя, но так ничего и не пробуя на вкус. Единственная роскошь, которую он себе позволяет — маленький глоток апельсинового сока в большом стакане, и все. На замечание Мелиссы Стайлз говорит, что он поужинал в школе после подготовки. Он не упоминает об Эллисон, но МакКолл заметно напрягается и хочет что-то спросить. Стайлз ему этого не позволяет — сразу начинает разговор на другую тему.

Подавление Скотта увеличивается.

Спустя час Стайлз благодарит Мелиссу и прощается со Скоттом на пороге. Они обсуждают ближайшие игры, тренировки и договариваются на том, что останутся после уроков, чтобы потренироваться вдвоем, как это было раньше. Затем Стилински пожимает руку друга и, по-дружески обнимая его, хлопает по плечу.

Стайлз чувствует, как по его венам начинает течь растопленный воск, который замедляет кровообращение и дыхание. Вены при этом становятся черными и еще более выпирающими, чем они были до этого. Стилински хватает секунды — и он отходит на шаг, чувствуя себя намного-намного лучше.

У Скотта же создается впечатление, что его обокрали, но он не может понять, отчего у него такие ощущения. Будто его обманули. Стайлз улыбается, а затем разворачивается и уходит. Его сердцебиение — МакКолл слышит — спокойное. И только его мысли слишком шумные — Скотт этого не знает наверняка, но отлично чувствует.

Он хочет спросить Стайлза о чем-то важном, но на него внезапно обрушивается слабость — Скотт ощущает, как земля уходи из-под ног, а затем он сам погружается в темноту.

========== Глава 10. Пахнет духом молодежи. ==========

1.

Они встречаются уже в спортивном зале, за двадцать минут до начала концерта. Эллисон отвела им отдельный столик, за которым помещалась вся их компания. Нужно сказать, что начало вечера уже определенно… удалось. Светомузыка, напитки и угощения, радостные подростки создавали определенный стандарт настроения, который к вечеру лишь повысится за счет принесенной тайком выпивки или травки. Эллисон встречала каждого учителя, провожала его за столик и вновь шла к выходу. Айзек и другие ребята помогали ей. Спустя пару секунд объявились Скотт с Кирой и Лидия, которая шла в гордом одиночестве. Она была даже более обворожительной в своем одиночестве — независимая и гордая, самодостаточная и не нуждающаяся в подачках. Конечно, ее авторитет заметно подрывался — Лидия Мартин и без сопровождающего, но саму девушку это мало беспокоило. Все втроем они поприветствовали Эллисон, после чего посыпались комплименты и восхищения — ах, какой праздник ты устроила, Элли! Элли улыбалась, старалась не замечать Киру, а Скотт делал вид, что не видит руки Айзека на талии Арджент.

Все просто — не подавай виду, и ты не нарвешься на неприятности.

— Вы проходите в зал, — произносит Эллисон, — мы скоро тоже подойдем, нам осталось встретить всего лишь мистера Бабкока, тренера Финстока и…

Она сыпет именами как конфетами, стараясь тоже затянуть чем-то зияющее молчание и явное напряжение, либо просто довольствуясь тем, что заняла место школьной активистки. Сама Лидия накидывает ей семь баллов из десяти за старания.

— Лиам и Хейден уже там, — добавляет она, и троица удаляется.

Арджент и Лейхи остаются за их спинами. Лидия входит в зал и на нее тут же обрушивается шум. Музыка смешивается с голосами учеников, с их мыслями и ударами сердец — этот хаос начинает резать слух. Перед глазами все мерцает и трясется как в конвульсиях, кто-то снует туда-сюда, кто-то суетливо бегает от одного столика к другому, еще кто-то переглядывается и шепчется с кем-то по поводу внешнего вида остальных. Это кажется невыносимым, и Лидия почему-то невольно думает о террариуме. Она замирает на секунды, озираясь по сторонам и задаваясь только одним вопросом: на кой-черт ей это нужно? Сейчас ей хочется залезть под одеяло, накрыться с головой и читать с фонариком какие-нибудь старые романы о любви — честно, ей бы это пришлось по вкусу.

Скотт аккуратно касается локтя Мартин, выводя ее из забвения и приглашая за столик. Лидия кивает и идет следом. Она видит Лиама и Хейден, совершенно не понимая, с каких пор они стали частью их компании? Она даже не разговаривала с ними с той вечеринки на песчаной отмели, а ведь прошло уже больше двух недель.

Или меньше двух недель?

Лидия совершенно не следит за временем.

Она переводит взгляд на улыбающегося и такого почти что родного Скотта, который кажется ей сейчас недосягаемой иллюзией. Из замкнутого и закомплексованного мальчика он трансформировался в храброго и уверенного в себе мужчину. Лидия думает о том, что это следствие не только обращения, но и отношений с Эллисон. Она завидует Скотту, потому что Скотт не чувствует тьмы в своем сердце и всегда умеет правильно делать свой выбор. Даже Лиам — уже достойный его преемник, а верная Хейден — своеобразная интерпретация самой Эллисон. Затем Мартин смотрит на Киру, и абсолютно издевательское спокойствие кажется вполне адекватным для такой-то девушки. Лидии даже на пару секунд кажется, что у нее просто паранойя, и в Юкимура ничего сверхъестественного нет.