Песня ветра. За Семью Преградами (СИ)

Смех сам собой сошел прочь, сменившись какой-то странной золотой пустотой внутри нее. Все казалось Лиаре сейчас таким ничтожным и бессмысленным. Таким глупым, что она поражалась, как могла жить в этом долгие-долгие годы. А Дани смотрела на нее, и глаза ее расширились от животного ужаса, будто не Лиара стояла перед ней, а сама ее смерть.

- А на самом-то деле все это не имеет никакого значения, - продолжила Лиара, глядя вдаль. Слова лились откуда-то изнутри, откуда-то из невероятной пустоты, которой она сейчас была. – Не имеет значения привязанность, потому что она всегда – желание получить, желание обладать, униженное раболепие и неспособность существовать одному в этой сосущей всепоглощающей пустоте, конца и края которой нет. Не имеет значения попытка понять или научиться, попытка добыть знание и удержать в ладонях, потому что ты никогда не удержишь пламя, даже если ты Дочь Огня, - Лиара засмеялась собственной шутке. – Все меняется, каждый миг, каждый вздох, каждый взгляд – все иное, и единственный путь – меняться вместе с ним. Мы лишь можем благодарить, если рядом с нами плечом к плечу стоит тот, кто согласен разделить все это поровну, но мы не имеем права требовать от него этой жертвы, потому что она слишком тяжела.

- Ты злая! – вдруг всхлипнула Дани, и Лиара вздрогнула, вырываясь из той странной пустоты. Она и не помнила даже, что говорила. Она была так далеко отсюда, так высоко… Но, видимо, чем-то задела эту девочку, по лицу которой катились огромные градины слез. Всхлипнув еще громче, Дани утерла лицо рукавом, грядя на Лиару горящими ненавистью глазами. – Ты – змея, в которой свернулась кольцами вся ненависть мира. Я ненавижу тебя!

С этими словами она сорвалась с места и бросилась к входной двери, едва ли не плечом выбив ее наружу. Грохнула о косяк тяжелая литая дверная ручка, и ночь приняла в себя всхлипывающую Младшую Сестру.

Рядом зашевелились другие анай, кое-кто из них заспанно вскакивал со своих одеял, охрипшим голосом пытаясь узнать, что случилось. Пошевелилась во сне Рада, что-то сонно пробормотав, но не проснулась. А Лиара все стояла и смотрела вслед Дани, безразличная ко всему и до краев полная ослепительно золотого света.

Все имело свою цену. Просто были те, кто не хотел платить.

========== Глава 47. Солнце за плечами ==========

Рада проспала без задних ног всю ночь и почти весь следующий день и глаза смогла разлепить едва ли не к самому заходу солнца. В голове было такое ощущение, будто ее набили шерстью под завязку, да еще и разогрели над жаркой печью. Глаза слипались, как у разбуженного раньше срока медведя, и она не совсем понимала, где находится, что происходит, и почему все смотрят на нее с такой тревогой и спрашивают о самочувствии. Единственное, чего ей сейчас хотелось по-настоящему, это есть. Поэтому Рада умяла миску с кашей, которую принесла ей из едальни искорка, побродила немного вдоль казармы, все никак не в состоянии проснуться, а потом плюнула и забралась обратно под одеяло. Несмотря на то, что проспала она сутки, глаза сами собой закрылись, и в следующий раз Рада проснулась уже утром следующего дня. Того самого дня, которого они ждали так долго.

Позавтракать им не дали, и с этим пришлось смириться, хоть ее желудок настойчиво рычал внутри, требуя еды. Позевывая и прикрывая рот рукой, Рада вышла следом за искоркой из казармы, где на открытом пятачке перед дверьми Младших Сестер Каэрос строила Ута.

Утро было бодряще свежим, полным запаха влажной зелени и цветов, полным лета. Прохладный ветерок ерошил короткие волосы Рады, сгоняя с нее последнюю сонливость. По небу тянулись бело-розовые, нежные-нежные, будто перышки птенчика, облака, и сквозь их узор вниз лились пока еще мягкие лучи Роксаниного щита, окрашивая в золото просыпающуюся ото сна Рощу криптомерий. И на волосы искорки эти лучи ложились плавленым золотом, нежными мазками акварели, делая ее еще красивей, хоть Раде и казалось, что это просто невозможно.

Младшие Сестры шумели, выстраиваясь в шеренгу, возбужденные и радостные в предвкушении долгожданного посвящения и крыльев. Рада встала рядом с искоркой в переднем ряду, поглядывая на то, как строятся вокруг остальные. Ута в стороне разговаривала с невысокой Жрицей, закутанной в прозрачную белую шаль. Даже с такого расстояния было видно, что она абсолютно обнажена, и лишь татуировки огня украшают ее тело, едва скрытое тонкой тканью.

Чуть дальше, у других казарм, строились Младшие Сестры остальных трех кланов. Рада с интересом взглянула туда. Ближе всех стояли черные как смоль макушки Раэрн: те держались ровно, почти не шумели, глядя на возглавляющую их разведчицу, которая согнулась в поясном поклоне перед Жрицей. Та положила ладонь ей на макушку и что-то говорила. С такого расстояния было заметно лишь, как двигаются ее губы. Издали доносился гомон и громкие вопли: высокая худощавая разведчица вовсю драла связки, пытаясь утихомирить едва не подпрыгивающих на месте от нетерпения светловолосых Нуэргос. Женщину не слишком-то слушали, хоть она и выбивалась из сил. Последними были Лаэрт, черноволосые и носатые, в плотно обтягивающей их тела черной форме. Все они выстроились как на подбор, и огромная Лунный Танцор, почти того же роста, что и Неф, расхаживала перед строем, что-то объясняя. Правда, впечатление подпортил подзатыльник, которым она наградила одну из Младших Сестер, проходя мимо строя. Видно, та не удержалась от какого-то комментария в адрес наставницы или озвучила его чересчур громко.

Рада ощутила, как сердце в груди едва из глотки не выпрыгивает от волнения. Еще несколько часов, и она получит крылья. Самые настоящие крылья, как и у других анай, и даже сможет летать. Не как во сне, не как в своих глупых детских мечтах, а по-настоящему. Взглянув на искорку, она негромко прошептала:

- Ну что, маленькая моя, вот и добрались! Вот и получилось у нас все!

- Да, Рада! – глаза искорки горели таким же предвкушением, она едва не подпрыгивала на месте от нетерпения.

- Волнуешься?

- Немного! – широко разулыбалась та.

Рада в ответ ободряюще сжала ее ладошку. Она и хотела бы сказать что-то, чтобы поддержать ее, да только от волнения горло пережало, и больше Рада не могла выдавить из себя ни звука. Как это будет? Как это произойдет? Им никто ничего не рассказывал про церемонию, лишь Лэйк как-то мимоходом помянула, что проходить она будет в святилище Роксаны, но этим и ограничилась.

Наконец Ута низко склонилась перед Жрицей, та мягко тронула ее затылок и благословила, а затем повернулась к строю. Она была красивой женщиной средних лет с глазами зелеными, будто первая трава. Совсем короткий ежик волос отливал каштаново-рыжим, на солнце превращаясь почти что в огонь. Веснушки покрывали все ее лицо с правильными чертами, татуировки огня разливались по телу, едва скрытому прозрачной шалью на ее плечах. Взгляд Жрицы был слегка затуманен, зрачки расширены, а губы полуоткрыты, и она с каким-то странным выражением то ли восторга, то ли экстаза рассматривала собравшихся перед ней Младших Сестер.

Каэрос сразу же подтянулись, перестав шуметь и во все глаза глядя на Жрицу. Смотрели они со смесью благоговения и желания, и Рада в который раз уже задумалась о том, кем же именно для племени являются Жрицы? Какую роль они выполняют? Для посредниц между Богами и людьми она была или слишком большой, или вообще незначительной. Даже Хельда, с которой Рада порой виделась в становище Сол после того разговора, когда Первая Жрица Каэрос очень помогла ей прояснить собственные мысли и чувства, так и не смогла до конца пояснить Раде эту разницу.

Взгляд Жрицы обежал весь ряд собравшихся Младших Сестер и остановился на Раде с Лиарой. Она заулыбалась еще шире, словно их-то и высматривала так долго, и направилась к ним навстречу. Рада переступила с ноги на ногу под ее нежным взглядом. Ощущение было такое, словно Жрица вообще позабыла обо всех остальных Каэрос, которые моментально перестали ее интересовать, а на них с искоркой смотрела как на родных дочерей, которых не видела последние лет десять, не меньше.