История Нового Каллена — Недосягаемая (СИ)

— Ты вся дрожишь, милая… Тебе нужно отдохнуть. Утро вечера мудренее, — отрывочными фразами произнесла она, прикладывая свою ладонь к моей щеке. Лицо ее снова было безэмоциональным.

В ее руках я превратилась в безвольную куклу, с осторожностью и заботой уложенную на широкую кровать. На прикроватной тумбе примостился алюминиевый поднос с большим стаканом молока и шоколадным печеньем.

— Ты ничего существенного за день не съела, — с нотками укора произнесла она и вручила мне стакан молока, из которого я сделала маленький неуверенный глоток. Слишком приторное. Мед? Мускатный орех?

— Я кое-что нарисовала для тебя, — прошептала я и отправила в рот половинку мягкого овсяного печенья с шоколадом. Мое любимое, и, конечно же, она это знает. — Он на туалетном столике, — указала я на лист, и Таня с энтузиазмом матери поднялась со своего места, подхватывая рисунок и с несколько секунд недвижно его рассматривая. В легком полумраке комнаты было сложно разглядеть на ее лице эмоции, но то, какой неподвижной она стала, как ее золотистые глаза словно уставились в бесконечность, с какой бережностью ее пальцы накрыли лист бумаги, говорили лишь о яростном противостоянии, сковавшем бессмертную женщину. На несколько коротких секунд она крепко зажмурилась, и меж бровей залегла складка. Уголки вишневых губ опустились вниз и она глубоко вздохнула, и, словно пересилив себя, посмотрела мне в глаза. «Я буду скучать, мам» — гласила моя подпись на рисунке.

— Ты даже не можешь себе представить, как буду скучать без тебя я… — разбито прошептала она и забрала из моих рук стакан с молоком, крепко обнимая. — Я буду тебе звонить, буду заполнять фотографиями твой iChat, ты не заметишь, как пролетит время… — ее голос стал доноситься как через дымку, и я не сразу поняла, что мои веки отяжелели и опустились, а тело по привычке, безвольно обнимает мою дорогую, прелестную Марвел.

— Я люблю тебя, мам… — прошептала я, окунаясь в какой-то смазанный, приторный сон, словно выпитое молоко коконом обволакивало мое тело со всех сторон.

— Будь умницей, мышонок…

========== Bonus Maximilien ==========

Комментарий к Bonus Maximilien

Сегодня я представляю вашему вниманию совершенно неожиданный, а от этого (по задумке) еще более интересный бонус. Чтобы подсластить пилюлю для всех, кто ждет следующую главу, знакомлю вас с Максимильеном.

Этот бонус вышел в свет именно сегодня, потому что посвящается одному очень значимому человеку ♥

Кафе и рестораны на борту парома быстро заполнились людьми, скрывающимися от колючего холода и дождя, что принес с собой океан. Вампирам же было достаточно навеса над головами и вида на подернутую густым туманом бухту, расстилающуюся впереди.

Таня неслышной тенью остановилась на палубе и попыталась стереть с лица тревогу, вглядываясь в темно-синий бурлящий океан. Семью ждал непростой разговор; Элис понимающе взглянула на кузину и ее требовательный взор остановился на докторе, который все так же задумчиво вглядывался вдаль. Он давно лелеял мечту отправиться в путешествие на собственной яхте, вот только с питанием однозначно возникли бы трудности. Ему доводилось пробовать кровь рыб и морских гадов в былые, тяжелые времена, и на вкус она была жидкой и пресной, совершенно не удовлетворяющей.

— Есть одна небольшая деталь, о которой я не упомянула в нашем телефонном разговоре, Карлайл, — наконец заговорила Таня, и замечтавшийся доктор обернулся, со вниманием вглядываясь в лицо вампирессы. Джаспер смотрел на Элис, которая всеми силами старалась не показывать своего отношения к происходящему. Было невозможно определить, известны ли ей невысказанные слова Тани или нет. Доктор приблизился и краем глаза быстро оценил на предмет опасности человека, облокотившегося о борт рядом с ними, чтобы выкурить сигарету. Дым от нее сливался с туманом. Таня брезгливо поморщилась; она не терпела запаха дешевого табака.

Густое молчание повисло над палубой. Таня прокашлялась.

— У Лиззи есть дар, — произнесла она так тихо, что для людских ушей эти слова слились бы с шумом волн и рокотом работающих двигателей.

Брови доктора поднялись вверх, а губы сложились в тонкую линию. Хмурая гримаса выразила частичное понимание, почему Таня не сказала об этом сразу; казалось, он ждал чего-то подобного. Как и Джаспер, принявший этот факт с полным отсутствием эмоций на лице. Эсме встревоженно поглядела в сторону беспечно курящего человека и крепко сжала ладонь мужа.

— Елеазар сказал, что ее дар не попадает под какое-то конкретное определение — слишком разношерстный и неразвитый. Но она может защитить себя, — ее голос соблазнительно оборвался на выдохе, когда по ее лицу прошелся заинтересованный взгляд пассажира, выбросившего за борт свой окурок. Было трудно сосредоточиться. Если бы дело не касалось Лиззи, она бы уже переключила свое внимание на опрятного мужчину с выразительными скулами, чья кровь чувственно пахла бергамотом.

— Должно быть, дар нешуточный, раз Елеазар смог его распознать в человечестве, — тихий голос доктора звучал холодно и расчетливо. Он явно складывал в голове логическое уравнение. — Падение самолета, одна в глуши, наличие дара, скорый визит Вольтури. Ты не подозревала, что…

Золотые глаза расширились, и в ладони вампирессы раскрошился кусок алюминиевой балки, за которую она схватилась. Эсме шикнула на нее и поспешно вытряхнула обломки за борт.

— Нет-нет! Этого просто не может быть, — она покачала головой, словно слова доктора казались ей безумной и болезненной чушью.

Элис с тревогой посмотрела на отца с матерью. Если Таня и понимала, к какому заключению мог прийти Карлайл, для остальных все было слишком непонятно.

— Как вы узнали, что она действительно была на том рейсе? — поинтересовался Карлайл, и Таня виновато поджала губы. Когда Лиззи только-только появилась, она, охваченная любопытством, следила за былыми продвижениями девочки как настоящий агент ЦРУ.

— Записи с камер в аэропорту. Она с родителями и братом вышла из такси. Регистрация на рейс. Багаж уезжает, они сидят в зале ожиданий, — отрывочно отвечала она, вспоминая, как безошибочно различала в квадратиках некачественной записи лицо Элизабет, казавшееся незнакомым, детским и счастливым. Нашла она уже совершенно другого человека.

— Ты просмотрела их полностью? От начала и до конца? — снова атаковал доктор, и Таня раздраженно отбросила назад волосы.

— Только те фрагменты, где была ее семья. Потом удостоверилась, что она поднялась на борт. На этом все.

Джаспер с замешательством посмотрел на Карлайла; показатели раздражения и страха Тани зашкаливали, но доктор непреклонно продолжил инквизицию.

— Ну, а как насчет списка пассажиров? Может, там были подозрительные имена? — Таня безмолвно покачала головой: она столько месяцев пыталась в этом разобраться, искала какие-то зацепки, но пришла к единственному выводу: девочку спас ее же дар, но от чего — непонятно.

— Неужели ты думаешь, что самолет мог быть уничтожен изнутри? — скептически поинтересовалась она и поправила шарф, потревоженный порывами разгулявшегося ветра.

— Это было бы гораздо проще устроить. Больше шансов на удачную посадку и спасение того, кого стратегически нужно спасти. Вскрывать самолет снаружи — привлекать лишнее внимание, да и руки замараешь. И вряд ли человек смог бы осуществить подобное, — тоном знатока объявил доктор. Должно быть, он сталкивался с жертвами авиакатастроф во время судебно-медицинской практики.

— Но ведь все пассажиры погибли от удара, — прошептала она, постоянно бросая взгляд на лестницу. В ней горело необъяснимое желание проверить дочь внизу.

— Лиззи тоже находилась в списках жертв, но сейчас она преспокойно спит в машине — так сказать, во плоти. В новостях не было сведений о пропавших. Число взлетевших людей соответствовало количеству тел, обнаруженных в креслах, — категорично отрезал он. Таня хотела было что-то сказать, но он предупредительно поднял пухлую, тонкопалую хирургическую ладонь и продолжил. — Если только девушка не умеет телепортироваться, на Земле есть лишь одно существо, способное организовать аккуратную авиакатастрофу, подменить человека на тело и доставить в дебри Денали. Должно быть, Вольтури позаимствовали технику нападения у людей.