Ведьма по имени Джиневра (СИ)

Она нарушила правило. Еще одно правило. Не сталкивать лбами глэйдеров, да? К черту правила, глэйдеров и Алби. Провались они все пропадом. Так резко захотелось домой к маме, что из груди Джинни невольно вырвался хриплый стон.

Открыв глаза, девушка увидела все тот же облупившийся потолок, старую раскореженную дверь и луч солнца на деревянной стене. Хомстед. Радовало только то, что здесь не было Гермионы. Болела ли голова? О, да, еще как болела. Зачем она вчера вообще пила? Зачем позволила Минхо поцеловать себя? Хотя, признаться честно, ей понравилось. Такой сильный, храбрый, тёплый Минхо. Он всегда был рядом. В лабиринте, в Глэйде, против Галли. Он определенно притягивал её, ей хотелось бы чаще быть с ним рядом. Быть под его защитой, быть уверенной, что никто и пальцем тронуть не посмеет под его четким контролем. С ним было спокойно. Почти также, как с Ньютом.

Джинни закрыла лицо руками, шумно выгоняя воздух из легких.

Хотелось содрать с себя чертову кожу.

Поток отвращенных мыслей к самой себе дополняла тупая боль в черепной коробке. Какое было бы наслаждение сейчас сунуть руку в голову и выдрать оттуда мозг.

Нельзя. Так. Поступать.

Интересно, что теперь думает о ней Ньют? Больно ли ему было вчера? Догадывался ли он, что Джинни не хотела бы, чтоб он был наблюдателем? Но он ведь точно испытывал к ней что-то. А что вообще Джинни хотела?

Желание содрать с себя кожу возродилось.

Процесс самокопания прервал скрип открывшейся двери.

— Кто это у нас тут проснулся? — слащаво-задорным голосом пропела Гермиона, что-то втаскивая в комнату.

Только её здесь и не хватало для полного счастья.

Шатенка поставила, судя по звукам, табурет на пол и, взяв с него что-то, уселась рядом с закрывающей ладонями лицо Джинни.

— Эй, Джинни.

Девушка в ответ сделала шумный выдох.

— Выпей это. Полегчает.

Девушка медленно убрала руки от лица и, кряхтя, села. Затошнило. Лучше б она не вставала. Гермиона выглядела бодрячком: собранные на затылке волосы, свежая одежда, задорный веселый взгляд. Очевидно, наблюдать за Джинни было сплошным развлечением. В руках у девушки была кружка с жидкостью, которая пахла травой. Свежескошенной травой.

— Что это?

— Просто пей.

Больше просить не требовалось. Джинни послушно приняла из рук подруги кружку и осушила ее почти полностью, хоть и отвар на вкус был похуже любого горького творения. Оставалось уповать только на то, что это и впрямь поможет.

— Я вчера перебрала, — тяжко вздохнув, рыжеволосая снова опустилась на спальный мешок и прикрыла лоб внутренней стороной руки. Гермиона понимающе хмыкнула.

— Да уж, танец у костра был чем-то на грани фантастики.

Джинни с ужасом уставилась на подругу, на мгновенье убирая руку с головы.

— Чего?

— Минхо пел какую-то идиотскую песню, хлопая в ладоши и топая ногами, а ты танцевала у костра. Смотрелись вы эффектно, — шатенка описала руками что-то наподобие полукруга и наигранно мечтательно уставилась куда-то в сторону. Джинни закатила глаза: Гермиона поддержать умела.

— Что еще?

Гермиона призадумалась.

— Ах, да! — внезапно воскликнула она, подпрыгивая на месте. Так, что Джинни почувствовала новый удар боли внутри головы. — Вчера еще кое-что произошло.

— Гермиона, во имя святого дементора, не тяни кота за…

— Представляешь, вчера, практически перед самым отбоем… Ньют подошел ко мне и поцеловал.

У Джинни внутри что-то ёкнуло. Гермиона сидела около нее со счастливой улыбкой на лице, вероятно, ожидая реакции подруги на столь приятную новость. Приятную. Джинни попыталась изобразить на лице подобие радостной улыбки. Получилось как-то не очень, мягко говоря.

«И почему же я так яростно желаю придушить тебя, Гермиона?»

— И… Как же это всё произошло? Тебе понравилось?

«Ну конечно ей понравилось! Улыбка с лица не сходит».

— Да, знаешь, все было очень волшебно. Я вообще не ожидала, что это случится, — девушка глупо засмеялась, краснея и смущаясь, — но он внезапно взял меня за руку, посмотрел в глаза и просто поцеловал. Это длилось не долго, но, Джинни, я чуть не умерла от счастья!

В глубине души Джинни горько усмехнулась, понимая, что даже если Ньют сделал это из-за их с Минхо, то сделал это весьма эффектно. Знал, что Гермиона ей все расскажет? Или даже не помышлял о таком. Может, девушка и впрямь ему нравилась, а Джинни только казалось, будто он смотрит на нее как-то иначе? Но на душе было противно. Больно и обидно.

— Я рада за тебя, Гермиона, — Джинни все-таки смогла искренне улыбнуться.

В конце-концов, Гера ни в чем не виновата. Она любила его долго, верно, искренне. Её чувства были куда сильнее чувств Джинни. И к тому же, Гермиона вряд ли когда-то сомневалась в своих чувствах к нему. Ньют молодец. Ох, Ньют большой молодец.

И все-таки на смену досаде приходила злость. Злость на себя и на Ньюта. На себя из-за неопределенности и некой аморфности, а на Ньюта из-за столь идиотского отношения. Так или иначе, он им обоим пудрил мозги. Либо ей, либо Гермионе. Ей, Джинни, когда впервые так трепетно сжал её ладонь в своей в медицинском шатре, когда смотрел на нее самым нежным в мире взглядом и просил быть рядом чаще. А Гермионе прямо вчера, поцеловав. Так или иначе, обе в этом погрязли. Обе хотели быть рядом с ним, обе готовы были бороться, обе догадывались друг о друге.

Больше никакого Ньюта. Он уже сделал свой выбор.

Ни-че-го.

— Джинни? — Гермиона смотрела на подругу недоумевающе.

— Что?

— Я уже полчаса рассказываю тебе о своих мыслях, а ты смотришь в одну точку и кусаешь губу. Все нормально?

— Да, прости. Похмелье и вчерашние события не дают покоя, — Джинни поспешно поднялась на ноги и потянулась, хрустя суставами.

Гермиона понимающе кивнула.

— Спасибо за отвар, Гермиона. Мне и правда полегчало. Я, наверное, пойду освежусь и что-нибудь съем.

Ну да, полегчало. Только вот голову освежил далеко не отвар из непонятной ботвы, а недавние вчерашние горяченькие новости. Стоя под ледяной водой, Джинни отчетливо слышала удары своего сердца. Оно колотилось, как ненормальное. Ньют поцеловал Гермиону. Ньют поцеловал Гермиону. Ньют поцеловал Гермиону.

«Ньют, мать его, поцеловал Гермиону!»

«А меня поцеловал Минхо».

Зачем она об этом подумала? Холодная вода продолжала бить по лицу и стекать по подбородку вниз по телу. На мгновенье девушке показалось, что вода стала чуть теплее. А потом в голову пришло осознание одной простой вещи: она плакала.

***

Джинни укрылась на кухне у Фрайпана и попыталась не вылезать оттуда весь день, помогая повару. Тот был естественно не против и принял девушку с распростертыми объятиями, приговаривая, что было бы не плохо, если бы она и после выздоровления осталась у него. Как на удивление весь день шел дождь, которого ранее в Глэйде никогда не было: Фрайпан так сказал. Джинни уже начинала задней мыслью подумывать, не она ли является причиной этой внезапной смены погоды. Ведь ей было и впрямь очень грустно.

Она до жути боялась возвращения Минхо. Самым страшным даже, наверное, было то, что девушка не знала, что ему сказать. Есть ли у нее чувства к нему? Что-то в глубине души било тревожным колокольчиком, напоминая о своих чувствах к Ньюту. Но на смену ему тут же приходило осознание того, что Ньют, похоже, любит Гермиону.

До закрытия ворот оставался час. Минхо должен был вот-вот вернуться. Значит, он скоро заявится на кухню, надеясь, что девушка здесь. Нельзя этого допускать. Нужно все обдумать.

Джинни едва успела скрыться за дубом, как только краем глаза заметила фигуру возвращающегося бегуна. К счастью, он не заметил ее и пробежал мимо. Воспользовавшись ситуацией, девушка легким бегом побежала в глубь леса. К счастью, Галли был сейчас в Кутузке и последовать за ней не смог бы, чтоб предпринять очередную попытку покушения. Ну или пытки. Пройдя примерно пол лесочка, Джинни вышла к небольшой речушке. Вот так-так. Она и не знала, что где-то здесь есть речка. Водоем простирался откуда-то из лесной чащи, которую не проследовала девушка, и до бетонной стены, которая являлась стеной лабиринта. Хм, наверняка там внизу прутья или еще что-то такое. Парни бы в любом случае попытались проверить, нет ли там выхода. Хотя, какой там выход и как это проверить? Вода, однако, была кристально-чистой. Сквозь нее можно было увидеть камни на дне речушки, проплывающую мимо рыбу. Обалдеть, тут еще и рыба есть!