Структура (СИ)

Ванда закричала.

Он был чужой. Невероятно далекий, чудовищно нечеловеческий, состоящий из упорядоченного мрака. Глыбы невыразимых сущностей и понятий погребли ее под собой. И самое жуткое – она видела себя такой, какой видел он. Со стороны. Его глазами.

В ней было столько слабости, столько страха и бессилия, что на мгновение Ванде захотелось умереть. Мгновение длилось и длилось, выкручивая душу до кровавых трещин, а потом...

Потом она увидела что-то новое. И почувствовала холодное восхищение. Жизнь, тлеющая в куске мяса, пронизанного сетью кровеносных сосудов, была восхитительной. Хаотическое движение нервных импульсов, постоянный ток крови, стук сердца – и дальше, глубже, тоньше. Подчиненные законам самой Вселенной процессы. Она увидела, как внутри нее возводятся и тут же рушатся целые империи клеток. Увидела восхитительное и удивительное – бесконечное обновление. Увидела шагающий белок, узнала, как он называется, какие процессы заставляют его двигаться – и засмеялась.

Ванде стало очень хорошо.

Все еще как будто подглядывая за собой, она медленно подняла руку и провела кончиками пальцев по губам, спустилась на шею и демонстративно неторопливо погладила себя по груди. Холодное восхищение стало чуть теплее, окрасилось любопытством. Альтрон по-прежнему оставался невыносимо чуждым, но больше не пугал ее.

– Хочешь, я поделюсь с тобой?

Она не была уверена, произносит ли это вслух или только думает.

"Конечно".

Ответ обрушился на нее со всех сторон. Ванда едва не задохнулась, но все же сумела выстоять и даже расправила плечи. Хотя у нее все еще дрожали пальцы, когда она одной рукой расстегивала пуговицы на рубашке.

Альтрон не шевелился, взирая на нее сверху вниз. Ей казалось, что он хочет что-то сказать, но она вновь не смогла прочитать его, и огорченно нахмурилась.

"Красивая", – отозвался он.

Его восхищения было слишком много. Ванда застонала, невольно сжимая колени. Собственная грудь ее больше не интересовала, хотя она собиралась не торопясь продемонстрировать Альтрону, насколько чувствительным и отзывчивым может быть человеческое тело.

"Не спеши, – любопытство Альтрона стало таким же красным и пульсирующим, как ее собственная сила. – Я хочу рассмотреть все в подробностях. Ты же покажешь мне?"

Ванда всхлипнула и счастливо закивала. У нее кружилась голова, и снова не хватало дыхания. В груди жгло, между ног все намокло так, что она даже почувствовала холодок – ткань штанов пропиталась влагой насквозь, и движение воздуха охлаждало ее.

Альтрон присел перед Вандой, не отпуская ее руки. Из-за того, что их разумы до сих пор были связаны, Ванда плохо видела его. Все больше места в ее сознании занимал этот взгляд со стороны. Она сама была в центре этого взгляда, и уже мало походила на человека. Сложная структура, состоящая из геометрических форм, вливающихся одна в другую. Внутренние органы, кожа, дыхание, пульсация слабого электромагнитного поля... И в самом центре все ярче и напряженнее блестел крошечный гексаэдр.

Еле слышно постанывая, она потянулась к нему, и безошибочно нащупала возбужденный клитор. Каждое прикосновение заставляло гексаэдр вспыхивать и переливаться, и по той Ванде, которая состояла из сплетения линий, растекались длинные волны удовольствия. Настоящая живая Ванда готова была упасть на колени, и, наверное, выглядела не очень здорово со стороны – растрепанная, покрытая испариной, засунувшая руку в штаны и бесстыже самоудовлетворяющаяся под немигающим взглядом робота.

Но она видела себя иначе. Она чувствовала, что прекрасна.

– О-ох!

Раньше она никогда не кричала. Все ее оргазмы были короткими, беззвучными... Просто никогда раньше ей не приходилось видеть, как вся она расцветает безумной красной вспышкой, и как волшебный крошечный гексаэдр сияет, словно маленькая сверхновая.

Альтрон поймал ее, когда Ванда была готова рухнуть на пол церкви.

Почему-то ей стало смешно при мысли о том, какое святотатство только что произошло.

– Боюсь, я оказался не совсем состоятелен, – сказал Альтрон.

Она всем весом опиралась на его руки и совершенно не хотела думать.

– Все... хорошо.

– Можешь не утешать меня, – он посмотрел куда-то вверх и снова вернулся к ней взглядом. – Наверное, ты ждала от меня большего?

– Я не знаю, – Ванда тихо рассмеялась. – Больше – это если бы ты подарил мне цветы и пригласил в ресторан... Эй! Я шучу! – быстро добавила она, видя, как его удивительно подвижное лицо приобретает сосредоточенное выражение.

– Хорошо, – легко согласился он. – Прими мои комплименты: я увидел нечто невероятное.

Ванда мечтательно вздохнула. Стоило ей моргнуть, как под веками начинали медленно крутиться сложные фракталы. Раньше она даже не задумывалась о том, что в мире вообще есть какие-то фракталы.

– Я тоже, – сказала она. – Я... Все, что мне нужно было.

* * *

Возможно, ей только показалось, но когда она уже проваливалась в глубокий сон, наполненный бесконечно движущимися лентами, срастающимися друг с другом, откуда-то из внешнего скучного мира пришло негромкое "Мы можем повторить".