Чудо на Рождество

- Видимо не мужа, который предупредил, что остается ночевать в лаборатории вместо супружеской спальни, - зря я выпила, ой, зря. И глаза он так прищуривает когда злится, пора мне прятаться.

- Пей, - и протягивает фиал с зельем. Это я что допрыгалась, и мне яд предлагают?

- Не буду, – качаю головой, отступая, пытаюсь выйти. Подходит ближе и прикладывает флакон к губам.

- Пей и останусь ночевать там, где скажешь. – Представив его в кровати и мой хладный труп рядом, сжимаю зубы.

- Да-а, Синистра, как была девчонкой, так и осталась, - сам выпив зелье, прижался, целуя в губы и заставляя выпить очередную мерзо… а нет, нормально, с привкусом мяты.

- Что это? - сам же пил, значит, вдовцом становиться не собирается. А то закрадывались мысли - не даю развод, отправлюсь к предкам.

- Наш будущий ребенок и нормальная супружеская жизнь, – подхватив меня под локоток, муж аппарировал нас прямо в спальню. Я от неожиданности не сопротивлялась. Точнее я и так бы не отбивалась.

- Отвратительное платье, - комментировал Северус, выцеловывая возле ушка и спускаясь к плечу. – Чтобы больше не надевала, - смотрю, как от взмаха палочкой прекрасная ткань ленточками опускается к моим ногам. А руки мужа все сильнее давят на талию, вынуждая прижиматься все ближе и сильнее. Губы он целовал не спеша, как впервые, терзая и наслаждаясь вкусом. Пальцы поглаживали, тискали, играли с мои телом, вызывали неконтролируемую дрожь.

- Сев, я не могу иметь детей. - Это сказала моя совесть, подпоенная вином.

- Теперь можешь, главное помолчи. – Молчать я умела, да и муж вроде не сердился. Вспомнилось зелье, это что ж он знал? И молчал?! И зелье придумал, как раз к Рождеству. Целоваться, когда не можешь удержать улыбку, было сложно.

- Ты плачешь, - длинные ухоженные пальцы вытерли мокрые дорожки. – Что не так? – я буквально почувствовала, как он старается отдалиться от меня и снова закрыться. Тянусь за рукой и целую те самые пальцы, мой собственный фетиш.

- Это от счастья, спасибо, Северус, – и тянусь, чтобы поцеловать его так нежно, как давно себе не позволяла, упиваясь его теплом и доступностью, радуясь нашему счастью, смотря на него широко открытыми глазами и ничего не пряча внутри, буквально открывая все свои страхи и радости.

- Синистра, - меня так же нежно обнимают, - никуда я от тебя не денусь, ни в это, ни в следующее Рождество. Да и не отдам тебя никому, так что платье можешь не восстанавливать. – Тихонечко смеюсь, мне всегда нравилось, как он говорил. – И это я должен перед тобой извиняться. - Внимательно смотрю в его глаза. – Ты же еще совсем девчонка. Соблазнил тебя старый саркастичный ублюдок, женился, да еще и не уберег. – В шоке понимаю, что таких откровений не ожидала.

- Так ты потому со мной не спал! – теперь наблюдаю, как одна его бровь вопросительно поднялась.

- Если моя дорогая супруга вам не хватало моего внимания, могли бы намекнуть. Уж точно бы не отказал, – щеки у меня резко краснеют.

- Намекаю, - все так же упрямо смотрю в глаза. А потом подталкиваю к постели. В чувствах разобрались, семью сохранили, но я то зелье выпила. Ребенок ждать не будет, пора и делом заняться. С улыбкой глядя на мужа понимаю, что это лучшее Рождество в моей жизни, с моим личным чудом.