Нашествие гениев (СИ)

— Уйди, — прошипел Кэль. Что ж он все шипит-то? Прям не котик, а кобра, ага…

— Я говорил: она не так проста, как кажется, — спокойно сказал Дживас. — Если вы сейчас все разнесете, толку не будет. Поступи как обычно — используй ее, а потом разберись.

Повисла тишина. Я усмехалась фирменной ухмылкой Акулы Варии, а Михаэль сверлил меня тяжелым злым взглядом, что-то мысленно просчитывая.

— Ладно, — бросил он и вышел в коридор. Ути-пути, какие мы обидчивые! Чёрт, Дживас, ты увел у меня добычу! Кстати, я не сошла с ума. Думаю, я справилась бы с Михаэлем Кэлем. Откуда такая уверенность? Просто я, по жизни неуклюжая и неловкая, медлительная и ленивая, недалекая тугодумка, действительно отлично умею делать лишь одно — драться.

— Хи-хи, Лайтик, пойдем и мы! — заявила Юля и потянула своего Ками в коридор. Бейонд последовал за ними и, проходя мимо меня, хищно усмехнулся. Чего это он? Тоже надеется меня пришить потом, как Мэлло? Ниар и Рюзаки молчали, а Мэтт заявил:

— Зря, очень зря.

— Вроой! Мусор! Ты ни черта не понимаешь! — с этими словами я ломанулась к входной двери, а Мэтт, прикурив, поспешил за нами. Когда все вышли из квартиры я заперла ее на ключ, а Грелля присобачила меч на место. Кстати, она успела откопать в моей комнате катану, настоящую, японскую, которую мне привез с островов моей мечты мой папик. Я там ни разу не была — мама говорила, что если я попаду в эту «страну шикарных технологий и диких анимешников», то окончательно тронусь рассудком, а потому они каждый год предлагали мне отдохнуть вместе с ними на море, но я отказывалась. На кой черт мне пляж и рыбки? Плавать я не умею, а на берегу сидеть — радость небольшая.

Забрав катану из цепких лапок шинигами, я быстрым шагом направилась вниз по лестнице. Через десять минут мы шли по улицам нашего достославного города и весело болтали. Точнее, Греллюшка в своей очаровательной манере комментировала наряды, походку и выражение лиц прохожих, а я в образе Скуало громко их критиковала. Остальные предпочитали отмалчиваться. Периодически мы вспоминали о них и поясняли мимо чего, собственно, проходим, но реакции не следовало даже на это: Мэлло все еще злился, Кира, видимо, мысленно сетовал на судьбу-злодейку, закинувшую его к еще большей идиотке, чем Миса-тян (и хорошо, что он так думал, граждане!), Бейонд хищно усмехался и внимательно смотрел по сторонам, а Мэтту как всегда было на все наплевать. Счастливый, я завидую! Я тоже хочу плюнуть на них и забыть как страшный сон, пнув коленом под пятую точку. Но не могу — совесть потом загрызет. До смерти…

— Ах, какой чудный паренек, — укаваился Грелль на парня лет семнадцати, шедшего впереди нас. Ну да, ее типаж: черные джинсы на стройных ногах, черная же футболка и жилетка с кучей цепочек на мускулистом теле. Волосы до плеч цвета воронова крыла, собранные в хвост, и симпатичная моська лица. Бисёнен, одним словом. Да еще и гот.

— Вроой! Просто очередной мусор, — отозвалась я. Меня внешность реальных парней всегда интересовала слабо. Мне важен был внутренний мир. Хотя длинные волосы я у парней в реале терпеть не могла.

— Ну, посмотри какие ножки! — пропел Грелль.

— Мослы неоткормленного бройлера!

— А какие ручки!

— Грабли старого пугала!

— А какая попка!

— Ему на ней сидеть больно — тощая задница, из которой тазовые кости выпирают!

Грелль захихикал, а парень обернулся и зло бросил:

— Помолчали бы! На улице находитесь!

— Вроой! Мусор! Ты нарываешься! — рявкнул Скуало, то бишь я, а парень, увидев, что говорит с косплейщиками, закатил глаза, усмехнулся и заявил:

— Ааа, шизики! Ну-ну, развлекайтесь, детишки полоумные!

С этими словами он перешел на другую сторону улицы, а Грелль возопил:

— Куда же ты, милый? Мы обсудили еще не все твои достоинства!

— Недостатки! — перебила я подругу.

Наконец мы добрались до автобусной станции, рядом с которой располагался железнодорожный вокзал. Как раз около этих наиважнейших транспортных точек города и находился рынок.

— Вроой! — возопила я, распугивая толпы народа, собравшиеся у автобусных остановок. — Это вокзалы: автобусный, а дальше — железнодорожный. Захотите свалить из города — советую сделать это побыстрее — вам сюда! А там — рынок!

Мы прошествовали на вышеозначенный рынок и начали шариться взглядами по лоткам. Я не шопоголик, как и Юля, и вытащить меня за покупками может только она. Кстати, она хоть и не очень любит шляться по магазинам, иногда все же делает это. Для чего? Для того, чтобы найти новый атрибут для косплея, конечно же! Именно в одном из таких походов она нашла текстильные розы, которые потом нашивала на свой костюм Шинку из «Розен Мейден» или, к примеру, солнечные очки для косплея Шизуо из «Дюрарара», коего играла я — Юлька была Изаей Орихара («Темная Сторона» рулит и бибикает, ага). Думаете, мы слишком много косплеим? Вы правы. Стоит нам «переболеть» одним персонажем, как тут же делается костюм для другого. Обычно на это уходит месяц, плюс месяц активного косплея, а дальше — здравствуй, новый персонаж, так что база костюмов у нас воистину огромна. Кстати, родители Юли оба занимаются бизнесом и, ясное дело, деньги у них водятся.

Грелль заметил лоток с нижним бельем и ломанулся к нему. О, шикарно… Сейчас мы будем покупать труселя для бисёненов — зашибись, перспективка! Значит, Лайтику можно купить семейники с яблоками, L — с клубничками, Мэлло — с шоколадками, Мэтту — с красными машинками, а Бейонду… А Бейонду — красные стринги со стразами, ага. Он же мечтал отличаться от всех детишек Вамми-хауса… Да, меня заносит. А все потому, что я даже в костюме Суперби Скуало не могу не переживать, покупая труселя для толпы чужих мужиков!

Мы подошли к лотку, и продавец на нас подозрительно посмотрела.

— Вроой! Чего пялишься, мусор? — рявкнула я, а Греллюшка захихикал.

— Простите моего Ску-тяна, — «блин, прозвучало как «скотина», — мысленно хихикнула я. — Он не имел ввиду ничего плохого, он всех так называет, да, моя Акулка?

— Заткнись, отброс! — я начала разглядывать семейники, а Грелль развел руками:

— Вот видите? Лайтик, — она повернулась к Кире, — а какой у тебя размер? И что нам тебе купить, милый?

Продавщица, не распознавшая в Грелле девушку (тонна косметики и не то скроет) удивленно воззрилась на Лайта, а тот поспешил исправить оплошность моей подруги (намеренную, кстати):

— Юля, не думаю, что девушкам стоит покупать белье парням.

— Вроой! Истину глаголешь, мусор! — рявкнула я и прочла на лице продавщицы немой вопрос: «Вот это хамоватое орущее чмо — девушка?» Впрочем, я косметику не наносила, и по мне было понятно, что я не парень, но комплекция и поведение заставляли дамочку удивляться. — Короче, вот вам бабки, купите себе труселя, — я вручила деньги Мэтту, как наиболее здравомыслящему из этой толпы. — И чтоб L и Вате тоже купили, а мы ушли!

Я потянула Грелля подальше от лотка, а она начала ныть и причитать:

— Я хочу увидеть белье Лайта-куна! Пусти, Скуало! Ну пустиии…

Ясен фиг, я ее не отпустила — не наше собачье дело, что они там носят под кожаными штониками, потертыми джинсами и дорогими брюками…

Пока парни отоваривались, мы с Греллем прикупили этой Незолотой Орде носки, нашли лоток с водолазками полосатого окраса, и я поспешила обратно — отлавливать геймера. Узрев неподалеку рыжую макушку Дживаса, я заорала на весь рынок:

— Стоять, отброс! Двигай сюда, я нашел тебе новую тюремную робу!

Майл поморщился, но все же подошел, и я ломанулась к лотку с водолазками. Вскоре подошли и остальные члены нашей группы. У всех, кроме Мэлло, в руках красовался пакетик с нехилой стопкой белья — похоже, они решили затариться основательно. Чёрт, они же не хотят здесь на ПМЖ остаться, правда?.. Мэтт вручил мне пакет с бельем для L и Ниара, а сам, оставшись с двумя пакетами (угадайте, чей второй!), углубился в изучение кофт полосатых расцветок. А он привередливый, оказывается! То ему ткань не дышит, то воротник неудобный, то крой дурацкий… Наконец, переворошив весь прилавок, он нашел пару приемлемых вариантов: черно-красную кофту с широкими горизонтальными полосами без воротника и водолазку с бело-алыми узкими полосочками, причем белые полосы были несколько шире красных. А что, вкус у Дживаса определенно есть… если ты любитель шансона и тюремной романтики. Захотелось запеть «Таганку», но я сдержалась — образ не позволял.