Нашествие гениев (СИ)

— Вата! — рявкнула я. — А ну, живо поднял задницу с дивана!

О, подействовало! Ниар завозился, выпутываясь из-под одеяла, и… затих. Он ведь и не выпутывался вовсе — напротив, он лишь сильнее в это самое одеяло завернулся. Вот нахал! «Она сказала мне „нахал”, а я ей ручкой помахал», — подумала я и стянула с Ваты одеяло. Он таки переоделся в папины шмотки после душа, и теперь его худющие ноги-спички торчали из широченных бермуд, а тощее анорексичное тело было надежно спрятано в огроменной футболке. «Его в этой одежке не найти — он в ней заблудился», — мысленно съехидничала я и подумала, что Вате можно пижаму не покупать — пусть услаждает мой взор сим «великолепием». А что, надо же мне хоть иногда смеяться? А то с этими психами, пардон, гениями, я и сама скоро психом (к сожалению, именно психом) стану.

Ниар поморщился от холода и попытался нащупать одеяло.

— Хол, холодно, — пробормотал он во сне.

О! Я так и знала! Это она сделала из тебя копию Расиэля, обделенную эмоциями, да, принц недоделанный?

— Подъем, Ниар! — скомандовала я и потрясла парня за плечо. Дверь напротив хлопнула, но я даже не посмотрела, кто оттуда вырулил — мне было не до того. Ниар разлепил глаза и, увидев, кто его разбудил, чуть не застонал от разочарования. Ну, по крайней мере, он свои гляделки закатил с таким мученическим видом, что я подумала: апатия ему присуща явно не всегда. А уж спросонок он и вовсе сама эмоциональность по сравнению с вечером.

— Что, думал, сон? — хмыкнула я. — Я тоже на это надеялась. Но проснулась, а у меня под боком твой сэмпай. Вставай давай, а то там блины остынут скоро.

— Отстань, я сплю, — выдал Ниар и, отобрав у меня одеяло, продолжил косплеить гусеницу в коконе. Прячешься от реальности? Обломись…

— Чувак, так не пойдет, — хмыкнула я. — Блины остынут.

— Иди к Мэлло приставай.

— Не-а, для этого у меня есть ты, — хохотнула я.

— Боишься, что он тебя ударит, — апатично съязвил Ривер. Вот как можно говорить саркастичные вещи пофигистичным тоном, а? Он же как будто энциклопедию зачитывает! — Думаешь, что раз он мафиози, то может причинить тебе боль, потому боишься его, а раз я из СПК, то не подниму на тебя руку и меня не стоит опасаться.

— А что, поднимешь? — притворно ужаснулась я и склонилась над ухом Ривера. — Ты меня ударить хочешь? Плохой мальчик. Плохой! Надо было добавить в фанфик БДСМ, раз ты такое любишь!

Ниар подскочил, как ошпаренный, и зло на меня посмотрел. Бугага, два-один в мою пользу. Я его подняла, да еще и отомстила за книги.

— Вставай, Найт, а то блины и правда остынут, — хихикнула я и ушла на кухню в самом что ни на есть шикарном настроении. Ну а что? Правильно говорят: сделал гадость — себе радость…

На кухне у окна обнаружился дымящий сигаретой Дживас при полном параде — в жилетке, очках и с PSP наперевес. Я снова чуть не закашлялась и поспешила открыть окно.

— Утро! — поприветствовала я его и получила в обратку едва заметный кивок.

— Тебе в жилетке не жарко? — удивленно спросила я, поджигая на плите газ. — Тридцать градусов, а она теплая…

— Жарко, — пожал плечами Дживас. — Но я не могу ее снять.

— Почему? — озадачилась я.

— Потому что она отчего-то в норме, чего не скажешь о водолазке.

— Чего? — я не тормоз, мне просто вместо крови при рождении тормозной жидкости налили.

— Того, — фыркнул Майл. — Она в дырках.

— Почему? — опешила я. Да, похоже, мне и «жидкость» не долили…

Он посмотрел на меня, как на безнадежную идиотку, и тут до меня дошло.

— Погоди, но почему тогда жилетка в норме? — озадачилась я, а Майл лишь пожал плечами и вернулся к игре. — Слушай, это не дело. Давай зашью?

— Нет, — коротко и ясно.

— Не хочешь, чтобы Мэлло видел? — понимающе спросила я. О, прогресс — кажись, тормозная жидкость превращается в кровь, и я перестаю тупить.

Мэтт кивнул, и я тяжело вздохнула, усаживаясь на стул напротив него.

— Понимаю, — грустно сказала я. — Тогда давай я тебе куплю новую водолазку? Или футболку: сейчас жарень дикая, длинные рукава — пытка средневековых инквизиторов.

— Не пойму я, то ли ты круглая дура, то ли довольно умная, — задумчивым тоном выдал нечто странное Мэтт.

— Я безнадежная идиотка, и это не лечится, — отмахнулась я. — Ну так что насчет кофты?

— Ну, купи.

— А что купить?

— Водолазку.

— Так жарко.

— Да пофиг.

— И то верно.

Почему-то рядом с Дживасом на меня накатывала апатия. Видать, это он так дурно на меня влияет, заставляя поддаваться пофигизму. Лень заразна, граждане, и безразличие ко всему — тоже. Остерегайтесь разносчиков сей инфекции — лемуров! О, кстати, Мэтт на лемура еще и полосочками похож, хе-хе.

— А какой у тебя размер? — вдруг спросила я. Не на глазок же брать…

— Без понятия.

— А как одежку покупаешь?

— Да на глазок.

Логика, ау! Нет ответа. Кто там про «глазок» только что думал?

— И что делать? Я на глазок не куплю.

— Ну и не покупай.

Пофигизм — великая вещь. Я уже хотела было сказать: «Ну и не куплю», — но вдруг увидела, что по шее Дживаса стекает капля пота, и мне пришлось больно себя пнуть, героически напрягая лапку в коленном суставе, и начать уламывать геймера пойти со мной на рынок.

— Не пойдет, — поморщилась я. — Тебе же жарко. Пойдем со мной на рынок, сам купишь.

— Не хочу.

Нет, это кому вообще надо? Мне или ему?

— Тебе на себя настолько наплевать?

Тишина. Молчание — знак согласия, но что-то мне подсказывает, что не все так просто.

— Не хочешь оставлять Мэлло одного?

Короткий кивок. О, прогресс.

— А если взять его с собой? — поймав саркастичный взгляд Дживаса, я поспешила уточнить: — Ну есть же что-то, что может его заинтересовать! У нас вот шоколадная фабрика в городе есть — это поможет его вытащить на улицу?

— Мы вчера обсуждали дальнейшие действия, — нехотя ответил Мэтт. — Он планирует пройтись по городу, посмотреть, что да как, но с тобой он идти не хочет.

— Это из-за того, что я его котом назвала? — фыркнула я. Тоже мне, дитятко! Обидки строит! А я вот совсем не раскаиваюсь. Похож же!

— Не только, — пожал плечами Дживас. — Он тебя дурой считает, а дураков Мэлло не любит.

— Ох ты, какие мы! — возмутилась я. — Чем ему дураки-то не угодили? Тоже мне, Барин-боярин! «Я гений, а вы все — твари дрожащие, падайте ниц пред моим величием!» Что это вообще такое? Если он умнее, пусть покажет свой ум и не выкобенивается! К сирым и убогим надо снисходительнее быть!

Майл удивленно на меня посмотрел, усмехнулся и сделал глубокую затяжку.

— Вот потому я с ним и не согласен, — задумчиво возвестил он, возвращаясь к игре.

— Ты о чем? — не поняла я.

— Глупый человек никогда не признает, что он глуп, — выдал Дживас. — И только умный, считающий, что его знаний недостаточно, искренне назовет себя дураком.

Я опешила. Я всю жизнь была отличницей, но умной себя не считала. Я — это просто книги, книги и еще раз книги. И никакого мыслительного процесса, направленного на созидание. Я поглощаю информацию, запоминаю ее, но вот сконструировать самолет, скажем, не способна. Равно как и раскрыть преступление или поставить больному диагноз. Зато я умею философствовать, потому и пошла учиться на психолога. Сначала думала стать учителем литературы, но все же душа болела именно за психологию, и я поддалась душевному порыву, о чем нисколько не жалею. Как говорили раньше: «Нет мозгов — иди в пед, нет совести — иди в мед», — а я, скажем так, «совместила»…

— М-да? — пробормотала я. — Это мне как комплимент расценивать?

— Ни в коем разе, — фыркнул Майл. — Простая констатация факта.

— Я бы поспорила, но мне лень, — зевнув, сказала я и налила себе, Мэтту и Рюзаки чай. Ниар, скорее всего, опять завалился дрыхнуть или просто послал меня в игнор, наплевав на вопли собственного желудка, а Мэлло так и вовсе, насколько я поняла, еще не просыпался. Высыпав в чашку Лоулиетта половину сахарницы, я сбегала в комнату, позвала его завтракать и вернулась к уплетавшему блин с икрой Дживасу.