Симфония чувств (СИ)

- А мне, думаешь, легко?! Сядь! - Джон поднялся и схватил парня за руку, толкнув на диван, и как-то странно и неуклюже сел обратно на своё место, - На нас люди смотрят.

- А мне плевать! Ты зачем позвал меня? - пытаясь сдерживать бушевавшее негодование, юноша присел напротив за столик, - Почему ты не давал о себе знать? - он старался угадать мысли собеседника в глазах, скрытых темными очками.

- У меня мало времени, - привычным, почти механическим, движением мужчина закурил, - Обещай мне позаботиться о них, обещай защитить её.

- Мог об этом и не просить - я буду защищать её даже ценой своей жизни, - резко бросил Марк.

- Ты мне головой за неё отвечаешь, ясно?! - Джон схватил его за рукав, - Только тебе я могу доверить самое дорогое. Ты извини меня, я знаю, что она важна для тебя... Мне некого больше просить - ну, не Ондзи же, в самом деле...

- Ясно, - Марк не мог не заметить, что Джон не похож на себя, что он держится и ведет себя очень странно, - Да что с тобой такое? - он взял его стакан с виски и поднял над столом, Джон ощупал стол рядом с тобой:

- Поставь стакан. Ты же не пьешь, - но, голова его даже не повернулась в сторону юноши.

- Ты?... - чтобы окончательно удостовериться, парень поставил стакан и провел рукой перед его лицом - Джон не отреагировал.

- Я не вижу, но, чувствую, - Джон отхлебнул виски из своего стакана.

- Так ты поэтому не возвращаешься? - Марк принялся изучать меню, - Ты просто идиот, если думаешь, что она не примет тебя таким! - резко отложив буклет, он осуждающе посмотрел на Джона.

- Да кто ты, чтобы судить меня?! Думаешь, ты самый умный? Считаешь, мне легко далось это решение? Уже слишком поздно. Всё гораздо сложнее, - его руки сжались в кулаки, - Я услышал от тебя то, что надеялся услышать. Я почти что мертвец, понимаешь? Я уже ни чего не могу им предложить, но, у них остаёшься ты - ты сумеешь... Теперь оставь меня, пожалуйста - я хочу выпить за упокой своей души. И только попробуй кому-нибудь рассказать о нашей встрече.

- А как же ты? - юноша посмотрел на него с некоторой долей сочувствия, - Где ты остановился?

- Не важно. Я вызову такси, - отмахнулся мужчина.

- Такси, блин, он вызовет... Как скажешь, - Марк поднялся со своего места и подошел к нему - Что бы ни случилось, ты можешь рассказать ей всё. Она имеет право знать всё, что с тобой происходит. Какой ты, всё-таки, эгоист... - произнес он ему в самое ухо, - Ну, почему ты всё держишь в себе?

- Я не могу! Понимаешь, не могу! - тот с силой стукнул стаканом об стол, - За свои поступки я должен отвечать сам. Я не сказал вам всей правды о себе. Я предал собственные принципы. Пусть она лучше ненавидит, так она скорее забудет меня. Ради их же блага - пусть они все ненавидят меня, тогда мне будет не так больно,- он сделал знак бармену, - Ещё виски! Я сегодня собираюсь напиться - это всё, что мне осталось, - Джон опустил голову на стол и закрыл уши руками, чтобы не слышать громкую музыку и голоса людей - ему так хотелось прямо сейчас оказаться рядом с семьей, но, он мог лишь позволить себе оберегать их только на расстоянии.

- А теперь ты послушай меня! - Марк развернул его лицом к себе, - Где тот Джон, которого я знал?! Который не сдавался ни при каких обстоятельствах?

- Сейчас я бессилен, и я ненавижу это состояние бессилия, - Джон залпом опустошил второй стакан с виски, - Не хочешь пить со мной - уходи.

- Мне, вообще-то, всё равно. Если ты не вернешься, то не смей появляться ей на глаза, не трави душу, - криво ухмыльнулся юноша, обходя столик.

- Тебе же не всё равно, - Джон остановил его за руку.

- Да, чёрт возьми, мне не всё равно! - в конце концов не выдержал Марк, - Вы поверили в меня, когда все от меня отказались, и я не могу спокойно смотреть, как вы оба заживо хороните себя! Я могу что-нибудь сделать?

- Защити их, даже, если вынужден будешь защищать от меня...

- А, может быть, не так уже и сильно ты любишь, если не в состоянии бороться... - бросил юноша, выходя из бара, - Я бы стены грыз, но боролся... Знаешь, что твой сын считает меня своим отцом - ты же не об этом мечтал, я надеюсь? Ты несешь ответственность за свою семью - не я. Больше я ничем не могу тебе помочь, ты сделал свой выбор. Ты ведь и моего сына не видел, а я хотел просить тебя быть его крестным отцом.

- Прости, Марк, прости, - мужчина успел задержать уходящего парня за руку, - Ты сделал уже достаточно, и я благодарен тебе за это.

Марк вздохнул и ничего не ответил.

Оставшись один, Джон допил свой виски, дал знак Тристане, и она проводила его к такси.

Если говоришь человеку "Я люблю тебя", то будь добр, люби пока не сдохнешь или закрой свой рот навсегда.

Умрет в крови начало дня,

И больше нет меня, здесь больше нет меня...

За все расчет - немой покой,

Песком сквозь пальцы протечет, что было мной...

Моя судьба лежит в пыли -

Вкусил любовь и умираю от любви...

Так вот зачем летел вослед,

Мне черный полдень напророчил мой рассвет...

Мою слезу останови,

Дыханье адского огня,

Я стал избранником любви,

Но гибель выбрала меня...

Моя судьба, мой нежный взгляд,

Не удержал тебя в горсти,

Прости, прости меня, прости...

Колокола поют, звеня,

И больше нет меня, здесь больше нет меня!

Уже легли в мою ладонь

Прохлада траура и гаснущий огонь,

Вот-вот допьет меня до дна

Моя судьба, моё прозрение и вина...

Моя судьба лежит в пыли -

Вкусил любовь и умираю от любви...

К её объятиям, увы, однажды мне не прорасти...

Прости, прости меня, прости...

Мюзикл "Дон Жуан"

"Я - бог разрушения. И все, чего бы я не коснулся, ждет погибель. Я уничтожаю мир за миром, вселенную за вселенной. Меня ненавидят. Меня проклинают. Таков мой удел. Я всегда один, ведь иначе и быть не может. Я привык к этому. Но почему я чувствую такую пустоту в сердце? Будто мне вырвали кусок, и я потерял что-то очень важное?..."

Sion R. Darkness & Kimirra "Once upon a Time"

Мужчина метался по комнате как раненый зверь, своими руками круша всё вокруг. Голова болела и кружилась, но он с упорством обезумевшего продолжал тратить последние силы на то, чтобы сорвать свою злость на дорогой мебели. Черт возьми, но прав Марк, прав! Господи, а ведь когда-то он голыми руками готов был безжалостно разорвать любого, кто вздумал бы отобрать у него страсть и любовь, его жизнь. Он хорошо помнил до сих пор ту черноту, что поднималась внутри, когда чуть не зарубил Марка в приступе ярости и боли. На счастье стражников, притихших за дверью - неизвестно, чего еще можно ожидать от господина в таком состоянии, сейчас он довольствовался деревянным мебельным гарнитуром. Как же он дошел до такого, что сам отказался от своей женщины и своих детей? И как только языка не лишился, когда говорил ей, что отпускает... Как отпустить, когда с ума сходит, если представит, что кто-то другой дотронется до его женщины? Он однажды отпустил уже рыжую, но ситуация тогда была иная: она призналась ему, что любит его не той любовью, коей жене должно возлюбить мужа. Только Маргарита не отказывалась от него. Марк сказал, что его сын принимает парня за своего отца - что страшнее может услышать мужчина?

Но что он может дать теперь своей женщине, своим детям, своей семье? Так права ли Лаурита, говоря о его проклятии приносить несчастья тем, кого любит, и разрушать все, к чему прикоснется? Не лучше ли ему оставаться в одиночестве, чтобы его разрушительная аура не задела тех, кто ему дорог?