Подкидыш для Цербера (СИ)

Сандро провел рукой по объективу так заботливо, что я немного позавидовала безжизненной квадратной коробке. Все же свою фотокамеру итальянец любил больше всего на свете. И был предан ей безоговорочно.

- Это «Hasselblad», - произнес он так, словно это название должно для меня что-то значить. - С годами она не потеряла ни шарма, ни функциональности. Известно ли тебе, что такая же фотокамера побывала даже на луне?

- Нет, - буркнула я сквозь зубы и обиженно отвернулась.

Еще бы он ходил на свидания. Какая нормальная девушка выдержит его разглагольствования о фотокамерах? Вот если бы Сандро предложил мне полюбоваться луной - тогда да.

И, словно по волшебству, мои брови сошлись над переносицей, а губы непроизвольно поджались. А ведь я обещала фотографу не меняться.

Но стоило подумать о мрачном, как у меня сильнее заслезились глаза, точно кто-то невидимый бросил в них комком пыли. И в ушах появился гул, похожий на помехи в переговорном устройстве.

- Мне пора! - Сандро поднялся с места и бегом направился к выходу.

- Куда? - Я тоже подскочила и с силой потерла лицо ладонями. Неужели это моя изменившаяся внешность так подействовала на него? - Останься... Обещаю, больше не буду приставать с расспросами.

- Меня зовут, - голос Сандро донесся уже из коридора.

Я заозиралась: кто зовет? Куда? Как все же он получает сообщения о новых трагедиях?

- Не все ты мне рассказал, коварный Цербер, - сказала я Сандро, хоть его и не было рядом. - Придется попытать тебя еще раз.

Я распахнула шторы на окнах и удивилась переменчивости погоды: после прошедшей грозы ярко светило солнце, заставляя дрожащие на листве капли переливаться всеми цветами радуги. Из ворот выехала машина Сандро - она неслась с такой скоростью, точно за ней гнался сам дьявол.

Как только серый фиат скрылся за деревьями, я тут же воспользовалась своим передатчиком. Вернее, попыталась это сделать. Помехи были такими сильными, что мне никак не удавалось расслышать оппонента. Я пробовала кричать и даже несколько раз хлопнула ладонью по передатчику, но тщетно.

И тогда-то я по-настоящему испугалась. Выбежала на улицу, пометалась среди промокших деревьев, попыталась взобраться на крышу дома. И сдалась, только когда прибор окончательно «сдох».

- Пусть это временно... пусть не насовсем... - шептала я себе под нос, поднимаясь в свою спальню.

Но что-то мне подсказывало, что надеяться на чудо не стоит.

Сандро

Надежда так внимательно рассматривала фотографии девушек и полагала, будто Сандро не замечает, как она мысленно сравнивает их с собой. Забавная. Она и не представляла, насколько хороша в тот момент. Широко распахнутые, горящие любопытством глаза, полные чувственные губы и слегка вздернутый носик. Пожалуй, даже слегка нахмуренные брови не умаляли ее очарования. Она словно бы светилась изнутри, согревая окружающих светом чистой души.

Надежда спросила, кто нравится ему больше, и Сандро поразился дрожи в ее голосе. Разве не понимает, что для него сейчас существует она одна? Видимо, он слишком привык жить чужими эмоциями, позабыв, как выражать собственные. И не хотел такой судьбы для Надежды. Она должна быть счастлива.

И он предложил ей уехать до того, как окончится контракт. Она, разумеется, не согласилась. Но что двигало ею: необходимость выполнить работу или собственное желание? Неужели он нравится ей настолько, что она готова пожертвовать разумом?..

Сандро терялся в догадках. Его мозг приказывал выставить обманщицу вон, тем самым спасая ее от дурного влияния. Но разбуженное горячее сердце отказывалось расставаться с Надеждой.

Она не поверила его рассказу о юности и кличку «Цербер» сочла неподходящей. Сандро и сам иногда думал о нереальности своего прошлого. Но память вновь и вновь заставляла переживать и с головой окунаться в бездну безысходности. Так трудно и так горько.

Попытки Надежды подружиться, искренний интерес и сочувствие еще сильнее расположили к ней Сандро. Внимание к его прошлому, проявление заботы - все это словно дало толчок к сближению. Сандро расчувствовался настолько, что признался в своем тайном страхе. Об этом он мало кому рассказывал. Только Симона и еще несколько работников знали все подробности его жизни.

Но он не сказал Надежде главного, боясь напугать. Есть вещи, которые лучше не видеть и не знать об их существовании.

Глава 9

Надежда

Николаич предупредил, что в случае, если Бруни заставит меня снять часы, мне придется самостоятельно принимать решение. Но в отдел я должна вернуться только после выполнения задания. Вариант с выходом сверхточного оборудования из строя начальником всерьез не рассматривался. И совершенно напрасно.

- Справится и ребенок - ха! - передразнила я Николаича. - Сверхчувствительный датчик работает при любых условиях - дважды ха!

Так я рассуждала, поднимаясь по лестнице на второй этаж. Злая на начальника, а больше - на себя саму. Мне не удалось справиться с поставленной задачей, зато угораздило втюриться в поднадзорного. Похоже, история с Игорем меня ничему хорошему не научила. И я, словно майский жук, билась о стекло, надеясь, что смогу преодолеть невидимую преграду. И обрести счастье и свободу, поддавшись внутреннему порыву.

- Дура! - ругала я себя. Но противиться притягательности Сандро не могла.

Он манил меня и пугал одновременно, как настоящий Цербер, которого нельзя приручить. Не тот это пес, что мирно дремлет у домашнего очага. Он всегда на страже, никогда не отдыхает и мало думает о повседневном, обитая где-то в ином, собственном мире.

И все же Сандро воплотил в себе те качества, которые так нравились мне в мужчинах: ум, доброта, честность и щедрость. И только его болезненная страсть к фотографированию доводила меня до бешенства. Но даже с этим я могла смириться.

На что рассчитывала? Да ни на что. Хотела почувствовать себя другой, пожить той жизнью, о которой и не мечтала в самых смелых фантазиях. А после вернуться в обычный мир, сохранив в душе тепло сказки.

Но вернуться не с пустыми руками. Я была полна решимости вскрыть потайную комнату и добраться-таки до цели. И не только потому, что того требовала моя работа. Скорее, мне хотелось отомстить этим дьявольским снимкам за то, что они не позволяют Сандро быть самим собой. Отнимают его у меня. Не дают нам сблизиться так, как мне бы того хотелось.

Гнев придал мне сил и заставил мозг работать на полную мощность. Нужная комбинация цифр всплыла в памяти так легко, будто была вытатуирована на внутренней стороне моих век. Я видела перед собой этот чертов код и легко повторила действия Сандро.

Запор щелкнул, и дверь приоткрылась. Собрав волю в кулак, я распахнула ее сильнее и шагнула вперед.

И оказалась в гигантских размеров комнате со множеством стеллажей, снизу доверху уставленных папками.

- Боже, как он здесь ориентируется? - ужаснулась я, прикинув, сколько времени уйдет, чтобы отыскать нужный снимок.

В довершение ко всему, помещение освещалось слишком тусклым для моих глаз красноватым светом. Приходилось двигаться практически на ощупь. Я прошлась вдоль одного ряда, добралась до еще одной комнаты: судя по раковине, полке с реактивами и хитроумными приспособлениями - это была проявочная. Всюду царили идеальный порядок и чистота - Сандро прекрасно заботился о своих «друзьях».

В комнате шумно работали вытяжки, и их звук немного раздражал. Поежившись, как от холода, я наугад взяла одну из папок и раскрыла. Всего две фотографии одного места. На первой - пустынная улица, одинокий фонарь и кирпичная стена довольно старого здания. На второй - искореженный автомобиль, врезавшийся в препятствие. Нет, Сандро не смаковал смерть водителя и, похоже, снимал с довольно большого расстояния. Но все же это изображение заставило меня внутренне содрогнуться. От него словно веяло холодом, оно приковывало к себе взгляд и наводило на нехорошие мысли о тщетности бытия.