О пользе неудачной помолки (СИ)

— Лёш, а ты ведь тоже уезжаешь?

— Да, но на три дня позже. И у меня, к сожалению, не отдых, а деловая поездка, — не моргнув глазом, солгал он.

Всё-таки ложь это привычная часть нашей жизни, словно мы впитываем актёрский талант с молоком матери. Сейчас покидать дом родителей было страшно, но жизненно необходимо. Теперь это стало не просто интересом, а попыткой сбежать из реальности и найти саму себя.

— И тебе желаю удачи, — улыбнулась мама, поцеловав мужчину в щеку. — Будь осторожен.

— Всенепременно, — кивнул он, и мы, постояв еще пять минут, прощаясь, двинулись к автокару.

Я откинулась на спинку сидения, смотря за уплывающим городом. Жизнь неожиданно стала другой, как моя сегодняшняя прическа. Я уже себя не узнаю, но новая личность мне определенно нравится.

— Почему решила измениться?

— Тебе нравится?

— Как всегда, — пожал плечами он, и я насупилась.

Конечно, куда мне тягаться с его моделями, которых он меняет как перчатки! Черт, как же бесит!

Долго я на него обижаться не могла, да и мне было необходимо узнать мнение друга по поводу собственного плана. Надеюсь, он подумает о том же.

— Леш, я просмотрела записи на флешке, — сообщила мужчине я, и он застыл, чуть снизив скорость.

— И к какому умозаключению ты пришла?

— Все к тому же, — ответила я, — наверное, ты уже догадался о сути моего плана.

— Ты собираешься обанкротить фирму Дадарио, — кивнул Леша, — сейчас ждешь, пока в день свадьбы акции достигнут запредельных цен. Но, я так понимаю, свадьбы не будет?

— Ты прав, — кивнула я, чуть улыбнувшись, — никакой свадьбы. Будет фикция, нужно подкупить определенных людей. Но белое платье все же придется надеть. Или черное. В общем, притворюсь, что действительно выхожу замуж.

Друг чуть поморщился, но не прокомментировал, продолжая размышления.

— И за время достижения акциями самой низкий точки, когда все тут же начнут продавать их, ты будешь скупать. Итого: ты будешь иметь контрольный пакет акций, — улыбнулся Изумрудов, — только тогда тебе стоит попросить в качестве свадебного подарка пять процентов акций, потому что контрольный пакет Дадарио составляет пятьдесят один процент.

— Думаю, я справлюсь с этим, — чуть ли не потирая ручки, ответила я.

— Элис, это, конечно, все хорошо, — вздохнул друг, пересекая черту города, — но главное, чтобы ты не потеряла саму себя в вендетте. Просто останься собой, и не превратись в расчетливую стерву.

— Но ведь для этого у меня будешь ты, — улыбнулась я, и Алексей заметно расслабился.

План был еще не до конца продуман, но на это у меня будет еще месяц. Сейчас же необходимо ознакомиться с материалами о Куане. О нашем с Лешей браке я боялась спрашивать, подумав, что этот вопрос могу оставить на его попечительство. Я надела на руку браслет и сняла обручальное кольцо Дадарио, которое я носила редко, только на официальные мероприятия. Просто я не любила кольца.

— Боишься? — спросил Леша, когда мы уже пролетали над полем, принадлежащим моим бабушке и дедушке.

— С тобой мой страх пропадает, уступая место безрассудству. Просто в твоем присутствии мне не обязательно беспокоиться о чем-то, ведь это сделаешь за нас двоих ты.

Он улыбнулся, начав снижение на небольшую парковку. Дедушка стоял и улыбался, опираясь на черенок лопаты, и уже что-то кричал своей жене. На лицах моих стариков проявились первые морщины, им было за сто шестьдесят лет. Преклонным возрастом считался двухсотый рубеж. Я вышла из автокара, бросившись к дедушке, который любезно позволил расцеловать себя. Дальше выбежала бабушка, и тут уже я предоставила ей подобное право. Дальше внимание переключилось на Изумрудова, которому тоже достались бабушкины ласки. Он был ей как внук. Бабушка с дедушкой со стороны его матери еще в молодости покинули планету, а со стороны отца никого не осталось в живых, так как он был уже довольно старым, в возрасте ста восьмидесяти лет, когда у него родился единственный сын. Он всегда выглядел моложавым, насколько я его помню, и любил компании людей, младше его по возрасту, например, компанию моего отца.

— Покрасилась, дед, смотри! — рассмеялась бабушка, трогая мои локоны, — покрасилась! Тебе очень идет, красавица!

— Спасибо, бабуль, — искренне поблагодарила я, искоса глядя на Изумрудова.

— Мы с отцом вас так рады видеть! — воскликнула женщина, принявшись поочередно обнимать то меня, то Лешу, — почему вы так редко приезжаете? Работа это не отговорка! Вот будут у вас внуки, и вы меня поймете!

— Николаевна, хватит ворчать, — добродушно улыбнулся своей жене дедушка, — веди детей в дом. Чай пить. С малиновым пирогом. Малину я сам собирал.

Мы с другом улыбнулись и последовали за бабушкой, дед остался на улице доделывать свою работу.

— А чем мистер Стоун занят? — спросил Леша, разуваясь.

— Он что-то в огороде выкапывает, — пожала плечами бабушка, — у него все приборы сломались, а мастера вызывать не желает. Самому же мозгов не хватает сообразить.

Дедушка был весьма умным мужчиной, но как-то по части финансов, с техникой он никогда не дружил. Леша же получил техническое образование и только потом гуманитарное по управлению персоналом и финансовыми расчетами.

— Тогда я помогу ему.

— Переоденься! Возьми что-нибудь у отца в шкафу, — задержала его бабушка, и мужчина пошел на второй этаж в комнату дедушки.

Он был здесь как дома, ведь мы провели тут большую часть детских лет. Счастливое было время. Беззаботное и улыбчивое.

— А ты идем со мной на кухню. Чай попьем, а потом пельмени лепить будем, и сразу расскажешь, почему у тебя не было времени на стариков, и что это за игра с фиктивной помолвкой, — позвала меня бабушка, направившись в сторону кухни, а я остановилась.

Откуда она знает о нашей с Лешей фиктивной помолвке?! Я вытаращилась удивленными глазами на бабушку, которая усмехнулась.

— Что, думаешь, я не пойму, что помолвка фиктивная? Этот Дадарио тот еще лис, в такого бы ты не влюбилась. Да и наш Лешка-то лучше этого псевдо-жениха, — усмехнулась бабушка.

И я поняла, что она высказала частичную правду, но не всю. Хотя догадалась она определенно о большем, чем остальные. И сколько у нее наблюдательности, если на расстоянии поняла то, что я не могла понять больше месяца? Я бы, действительно, не влюбилась в Дадарио, это был жестокий самообман.

— Я сразу раскусила, что это ваши финансовые делишки, — пояснила бабушка, ставя передо мной малиновый чай, — да и я же знаю, что вы с Лешей поженитесь. Как только он согласился на этот фарс?

Я закашлялась, подавившись горячим чаем. Бабушка похлопала меня по спине, приговаривая, чтобы я так не торопилась. Словами бабушки я была обескуражена, и совершенно не представляла, как ей объяснить то, что она не права? Думаю, что намного легче совсем ничего не объяснять. Тем более ведь мы с Лешей действительно поженимся, только вот именно этот брак и будет фиктивным.

Внезапно я почувствовала уныние. Почему в моей жизни все должно быть построено на обмане? Неужели я никогда не смогу построить настоящую любящую семью?

— С чего ты взяла, что Леша должен быть против? — все-таки из любопытства спросила я.

— Но ведь приехала ты к нам именно с ним, — загадочно улыбнулась бабушка. — А если бы ваша с Дадарио свадьба была настоящей, разве ж он тебя отпустил к другим твоим родственникам? Вот ты бы отпустила Лешу к Зинаиде Николаевна с той же, например, Дашей?

От сравнения меня покоробило, и во мне проснулись рвотные рефлексы, а руки непроизвольно сжались в кулаки. Вот уж с ней бы я, точно, своего Лешку никуда не отпустила! Но вот я задала себе вопрос: а с другой бы?..

Ответ собственного сердца мне совершенно не понравился.

— Бабушка, как вы тут с дедушкой? Чем занимаетесь? Я так по вас скучала!

Женщина улыбнулась, принявшись не спеша рассказывать о сельских занятиях. Потом мы переключились на светские новости, которые бабушка видела в совершенно ином и забавном свете. Лепка пельменей создавала домашнюю атмосферу, которую не заменишь никакими деньгами.