Вознесение (ЛП)

Люси задрожала напротив Даниэля.

- Может быть мы все можем получить второй шанс в искуплении. - Обратился Даниэль к ним. - Если мы в состоянии остановить Люцифера... нет никакой причины, по которой ваш вид не может тоже...

- Нет! - одетый изгой сделал выад со своей опоры в Даниэля, его тоскливые, потрепанные крылья, широко расправились с потрескиванием как хворостина.

Крылья Даниэля ослабели вокруг ее талии, а в ее руки был втиснут ореол, когда он поднялся из воды для самообороны. Лидер в мантии не шел ни в какое сравнение с Даниэлем, который поднялся и выбросил вперед правильный крест.

Изгнанник отлетел назад на 20 футов, пробегая по воде словно по твердой поверхности. Он выпрямился и взгромоздился на устойчивую поверхность. Он взмахнул рукой, после чего вся его команда создала круг в воздухе вокруг него.

- Вы знаете, кто она! - закричал Даниэль. - Вы знаете, что она значит для всех нас. Хотя бы раз за все ваше существование, сделайте что-то храброе вместо трусости.

- Как? - бросил ему вызов Изгой. Вода стекала по краям его одежды.

Даниэль тяжело дышал, следя за Люси и золотым ореолом, мерцающим под водой. На мгновенье его фиолетовые глаза выглядели испуганными, а затем он сделал последнюю вещь, которую когда-либо ожидала Люси.

Он посмотрел глубоко в мертвые глаза одетого Изгоя, протянул руку и сказал, - Присоединитесь к нам. - Изгой засмеялся, мрачно и долго.

Даниэль не вздрогнул.

- Изгои не работают ни на кого, кроме себя.

- Это вы ясно дали понять. Никто не просит, чтобы вы связали себя договором. Но не работайте против единственного, что является правильным.

Не упускайте шанса спасти всех, включая себя. Присоединяйтесь к нам в борьбе против Люцифера.

- Это - уловка! - закричала одна из девушек Изгоев.

- Он пытается обмануть тебя, чтобы получить свою свободу.

- Схватите девчонку!

Люси в ужасе пристально смотрела на Изгоя в мантии, нависшего над нею. Он приблизился, его глаза с жадностью расширились, его белые руки дрожали, когда достигли ее. Ближе.

Ближе. Она закричала...

Но никто не услышал этого, потому что в этот момент мир затрясся.

Воздух и свет, и каждая частичка в атмосфере, казалось удвоились и раскололись, а затем свернулись в себя со скрежетом грома.

Это случилось снова.

Через чащу коричневых длинных непромокаемых пальто и грязных крыльев, небо поменяло цвет на тусклый и задымлено серый, как это было в прошлый раз в библиотеке Меча и Креста, когда все начало дрожать. Другое времятрясение. Люцифер приближается.

Огромная волна накрыла ее с головой, Люси крутилась, вцепившись в ореол, яростно гребя, чтобы держать голову над водой.

Она увидела лицо Даниэля, когда слева от них раздался сильный скрип.

Его белые крылья направились к ней, но не достаточно быстро.

Последнее, что видела Люси перед тем, как ее голова погрузилась под воду, казалось, происходило в замедленном движении: зелено-серый церковный шпиль наклонился к воде, наклоняясь вниз очень осторожно по направлению к ее голове. Его тень стала огромной, и с глухим стуком он потащил ее в низ, во тьму.

Люси проснулась, качаясь на волнах: Она была на надувной кровати.

Красные сетчатые занавески были натянуты на окна. По легкому серому скольжению за занавесками можно было предположить, что был сумрак. Голова Люси болела, а ее лодыжка пульсировала. Она повернулась на черных шелковых простынях... и натолкнулась на девочку с сонными глазами и огромной копной светлых волос.

Девушка застонала, сомкнула и заслонила веки, подняв свой слабый кулак на головой. - О, - сказала она, звуча не так удивленно, как чувствовала себя Люси, проснувшись рядом с ней: - Как долго мы пробыли здесь прошлой ночью? - невнятно пролепетала она на итальянском языке. - Эта вечеринка была сумасшедшей.

Люси попятилась назад и упала с кровати, погружаясь в плюшевый белый коврик. Комната была пещерой, холодной и затхлой, с темно-серыми обоями и кроватью самого большого размера на огромном ковре в центре.

Она не знала, где была, не знала, как попала туда, халат, в который она была одета, был той девушки, которую она видела накануне вечером. Что если она провалилась в Предвестник? У кровати лежала аккуратно сложенная одежда с рисунком зебры, которую она оставила в гондоле, на ней был белый свитер, который она одела несколько дней назад в доме ее родителей, ее изношенные джинсы и сапоги предназначенные для катания на лошадях. Серебряный медальон с вырезанными изображением, который был у нее до того, как они с Даниелем нырнули в воду, лежал на подносе, который располагался на ночном столике.

Она одела его через голову и завозилась со своими джинсами.

В постели лежала девушка, которая спала на черной шелковой подушке, ее спутанные светлые волосы показывались из под нее. Люси заглянула за большое изголовье кровати и увидела два пустых кожаных кресла, которые стояли перед пылающим камином в дальнем углу, а так же плоским жидкокристаллическим экраном, уставленным над ним.

Где был Даниэль?

Она уже застегнула свой второй ботинок, когда услышала голос за резной французской дверью напротив кровати.

- Ты не пожалеешь об этом Даниэль.

Прежде чем он успел ответить, рука Люси была на дверной ручке... и с другой стороны она нашла его, сидящего на двухместном диване-зебре в гостиной, напротив Изгоя Фила.

При виде ее в дверном проеме Даниэль встал. Фил тоже поднялся, напряженно стоя около своего стула. Руки Даниэля обхватили лицо Люси, поглаживая ее лоб, который, как поняла Люси, был ушиблен.

- Как ты себя чувствуешь?

- Ореол...

- Ореол у нас. - Он указал на огромный с золотыми краями диск, опирающийся на большой обеденный стол в соседней комнате. За обеденным столом был Изгой, одной рукой он ел йогурт, другой держал руку скрещенной на груди. Они оба были перед Люси, но это было невозможно сказать, они знали, что делать. Она чувствовала себя на краю, когда была рядом с ними, чувствовала себя ребенком, но доверяла спокойному поведению Даниэля.

- Что произошло с Изгоем, с которым ты боролся? - спросила Люси, ища бледное существо в мантии.

- Не волнуйся о нем. Ты - вот о ком я волнуюсь. - Он говорил так нежно, как будто они были одни.

Она помнила церковный шпиль, падающий на нее с собора, разрушенного под водой. Она помнила крылья Даниэля, отбрасывающие тень на все, когда они опускались к ней.

- Ты получила сильный удар по голове. Изгои помогли мне вытащить тебя из воды и привели нас сюда, чтобы ты могла отдохнуть.

- Как долго я спала? - спросила Люси. Это были сумерки. - Сколько времени мы потеряли...

- Семь дней, Люси, - сказал Даниэль спокойно. Она могла чувствовать, как остро он ощущал, что время уходило от них.

- Ну тогда не стоит больше впустую тратить время здесь. - Она взглянула на Фила, который наливал в стаканы что-то красное из бутылки под названием "Кампари".

- Вам не нравится моя квартира, Люсинда Прайс? - сказал Фил, притворяясь, что осматривает постмодернистский стиль квартиры впервые. Стены были усеяны картинами Джексона Полоцкого, но Фил не мог остановить взгляд Люси на них. Его кожа была темнее чем она помнила, с тяжелыми фиолетовыми кругами вокруг его свободных глаз. Она холодела каждый раз, когда вспомнила его разорванные крылья, держащие ее в воздухе над задним двором ее родителей, готовые лететь далеко во тьму.

- Я, конечно, не могу видеть ничего из этого, но мне сказали, что она будет украшена таким способом, который молодые девушки нашли бы привлекательным.

- Кто знал, что у меня разовьется такой вкус к смертной плоти, после проведенного времени с твоей Нефелимской подругой Шелби? Ты встретила мою подругу в спальне?

Она - милая девочка; они все такие милые.

- Мы должны уходить. - Люси властно потащила Даниэля за рубашку.

Другие Изгои в комнате внимательно наблюдали за ними.

- Вы уверены, что не хотите остаться выпить? - сказал Фил, перемешивая заполненный стакан с вишнево-красной жидкостью, которую он не мог пролить. Даниэль положил руку на горлышко бутылки, наливая вместо шампанского грейпфрутовую содовую.