Узы крови (СИ)

– Прости, – Гермиона посмотрела на фотографию. – Ты играла в квиддич?

На фотографии Стелла, одетая в квиддичную форму, стояла в окружении высоченных широкоплечих парней, и была единственной девушкой в команде.

– Что значит «играла»? – отозвалась Стелла. – Я собираюсь стать лучшим охотником за всю историю факультета Гриффиндор.

– Как твой отец? – отвлеченно спросила Гермиона, любуясь самым высоким парнем на фотографии Стеллы, больше шести футов ростом, с черными волосами ниже плеч, в которые была вплетена монетка, сверкающая на солнце.

Гермиона невольно улыбнулась.

– Ты что? – оскорбилась Стелла. – Мой отец был загонщиком! Стыдно не знать такого о самом красивом парне за всю историю Хогвартса. Кстати, а ты чего улыбаешься? Приглянулся кто-нибудь?

– Да нет, что ты, – Гермиона вернула фото на тумбочку.

– Они, конечно, красавчики, – согласилась Стелла. – Но подонки в самом прямом смысле этого слова. Сыновья Пожирателей, из тех, кто просто в восторге пополнить их ряды и как можно скорее начать издеваться над людьми.

Гермиона еще раз взглянула на парня с монеткой в волосах и опечаленно вздохнула. Такой красивый. Досадно.

– Ну что, идем? – махнула рукой Стелла. – Мы с Поттером сегодня в рабстве у смотрителя Филча. С ума сойти, правда? Все из-за того, что у профессора Снейпа другие планы.

– А если у меня не получится? – не выдержала Гермиона.

О своем проклятье она говорила со Стеллой еще в тот день, когда узнала: с Гарри сейчас поделиться не представлялось возможным, к тому же, Стелла уже кое-что слышала об этой «особенности» Морроу от матери.

– Ты еще даже не пробовала, – резонно заметила Стелла. – Глупее всего отчаиваться заранее. Здесь как раз стоит вспомнить, кто твои родители. Их сила в твоей крови.

Гермиона кивнула и слабо улыбнулась.

– Говоришь, как твоя мама.

– Я с ней согласна, – пожала плечами Стелла. – Не так уж и плохо оказаться дочерью таких сильных волшебников.

Гермиона опять кивнула. Вместе со Стеллой она спустилась вниз. По дороге им встретился Симус, от которого шарахнулась стайка девчонок.

– Что это с ними? – озадаченно спросила Гермиона: обыкновенно Симус пользовался у девушек большой популярностью.

– Ходят слухи, что он заразный, – заговорщическим тоном прошептала Стелла.

– В каком смысле? – Гермиона покраснела от собственной догадки.

Стелла многозначительно кивнула в подтверждение.

– Маленький распутник, – тоном профессора МакГонагалл произнесла она.

Гермиона покосилась на Симуса через плечо. Что творится в Хогвартсе?

На втором этаже она попрощалась со Стеллой и в одиночестве спустилась в подземелья. В голове снова кружилось удивленное «Снейп – мой отец», но она по-прежнему не могла поверить в это. Наверно, никогда и не сможет. Гермиона замерла перед кабинетом зельевара. Сердце громко стучало в ушах. Сейчас она, ко всему прочему, опозорится как никогда раньше.

Поборов острое желание сбежать, Гермиона постучала в дверь.

– Входите.

Она переступила порог, тихо прикрыла за собой дверь и в нерешительности замерла. Снейп сидел за письменным столом. Не отрывая глаз от книги, он холодно произнес:

– Встаньте напротив стола.

Когда Гермиона выполнила приказ, он добавил:

– Очистите голову от мыслей, освободитесь от эмоций, представьте, что пламя внутри вас успокаивается, гаснет. Сосредоточьтесь. Закрытые глаза на начальном этапе очень помогают. Я буду считать до трех. Раз.

Гермиона нервно вздохнула и закрыла глаза. Руки предательски тряслись.

– Два.

Она попыталась представить гаснущий пожар; по мере того, как гасло воображаемое пламя, ей становилось холоднее в сырых подземельях.

– Три. Легилименс!

Воспоминания понеслись перед глазами, словно кадры из фильма. Гермиона попыталась открыть глаза, но даже не поняла, получилось ли – воспоминания полностью вытеснили реальность. Вот она роняет на пол красивую фарфоровую куклу – единственное, что осталось Джейн от ее матери… Затем самозабвенно любуется своим отражением в зеркале, ей десять лет и она играет принцессу в рождественском спектакле, платье привело ее в восторг… Живоглот прыгает на голову Рону, шерсть кота воинственно встопорщена… Гарри на метле едва уклоняется от столба пламени из пасти дракона, трибуны ревут, кажется, у нее сейчас случится сердечный приступ… Она спускается по лестнице, Святочный бал, восторженные взгляды окружающих, комплименты Виктора…

– Какие сопли, – протянул холодный голос.

Гермиона с удивлением обнаружила, что лежит спиной на каменном полу и глазеет в темный потолок.

– Вы еще бездарнее, чем Поттер.

Она села, уязвленная словами Снейпа, но ей попросту не хватило решимости огрызнуться. Снейп изогнул бровь: он явно ожидал бури эмоций.

– Хорошо, копнем поглубже. Легилеменс!

Гермиона открыла рот, чтобы запротестовать, но в следующий миг вновь потеряла связь с окружающим… Малфой впервые обозвал ее грязнокровкой, Гарри удивленно вскидывает брови, ничего не поняв, Рон выхватывает покалеченную волшебную палочку, слизняки… Она поджигает мантию Снейпа во время матча по квиддичу… Зеркальце дрожит в руке, ей ужасно страшно заглядывать за угол, но иного способа проверить, там ли василиск, нет… Они бегут в темноте через лес, паника, палаточный городок сжигают Пожиратели… Из-за плеча Люциуса Малфоя появляется Беллатриса…

Гермиона опять лежала на полу, внутри все горело, и она совсем не чувствовала холода каменных плит. Сбившееся дыхание казалось оглушительным, она словно пробежала несколько миль без остановки. И в то же время ощущался прилив сил. Она без труда поднялась на ноги. Снейп следил за ней колючим взглядом.

– Попытайтесь хоть немного сопротивляться, – холодно отчеканил он.

Гермионе казалось, будто в груди у нее бушует пожар, но от него становилось так тепло и надежно, что совершенно не хотелось с ним расставаться.

– Легилеменс!

… Огромный черный пес уволакивает Рона в щель между корнями Гремучей ивы… Люпин запрокидывает голову и его крик переходит в леденящий душу вой… дементоры вьются над измученными Гарри и Сириусом на том берегу, никто не придет, сейчас они погибнут… палочка Пожирателя направлена на нее, он уже произносит Смертельное проклятье, но в последний миг Гарри сбивает его с ног… по телевизору показывают ее собственный дом…

Воспоминания вдруг вспыхивают огненно-красным, глаза жжет и в тело будто вонзаются тысячи иголок.

Темнота.

***

Девчонку вдруг обвил вихрь ослепительно яркого пламени, Северус зажмурился, но в следующий миг в кабинете воцарилась привычная полутьма. Девчонка без сознания лежала на полу, целая и невредимая, словно не ее только что охватило пламя. Ничего подобного Северусу видеть не приходилось.

Взмахом волшебной палочки он отправил ее на кушетку в углу кабинета, затем осторожно приблизился и проверил пульс: слегка учащенный, но в целом девчонка выглядела нормально. Настоящий феномен. Северус принялся ходить из угла в угол. Возможно, это совсем неплохо. Некоторое время ее сила наверняка не будет такой, хм, взрывоопасной. То есть, он очень хотел на это надеяться.

Северус остановился. Если сила Гермионы «выдыхается» при вот таких вспышках, то можно попробовать заставить ее колдовать без волшебной палочки, когда дело касается огня. Это уменьшило бы давление силы и дало время, чтобы научиться окклюменции… если она способна ей научиться. Как гриффиндорцы бездарны по части самоконтроля! Честные, Мордред их подери, и открытые, вся душа нараспашку!

Северус мрачно взглянул на нее. Его дочь. Она ведь даже не похожа на них с Гиневрой. Никакого сходства, разве только цвет волос точь-в-точь как у Гиневры, но у многих людей каштановые волосы. В остальном – ничего общего. Он бы предпочел, чтобы она была похожа на свою мать. Но нет! И тут Северусу не повезло.

Он снял с полки пузырек со спиртом, откупорил и поднес к носу девчонки. Она закашлялась и открыла глаза.