Лунный охотник (СИ)

— Послушайте, я тут подумал, — заскрипел своим высоким и хриплым голосом дракон.- Есть способ дать вашему миру отсрочку. Сложно, конечно, но чем черт не шутит — вдруг поможет? В общем, надо просто немного восстановить равновесие.

— Путано излагаешь, юноша, — устало вздохнул Од.

Дракон недовольно уставился на великана.

— Я говорю, давайте прикопаем поглубже Повелителя Светлых Путей, — изрек Деструктор и замолчал с довольной улыбкой на лице.

— И только-то? — насмешливо фыркнула Лана. — А ты раньше пробовал «прикопать поглубже» Повелителя хоть какого-нибудь?

— Мое дело — предложить, — насупился юноша.

Молчащий до этого Змей тряхнул смоляной своей гривой раздраженно:

— План хорош, но не подходит. У светлых на троне сидит ребенок. Не думаю, что кто-то из нас пошел бы на это.

— Вот интересно мне, Виймэ, чем же ты так проштрафился перед Беглянкой, раз такой опасный вариант предлагаешь..? — скривился Од и стряхнул с молота какую-то ярко-оранжевую соплю и чей-то глаз.

— Предал я ее, — недружелюбно и без прикрас ответил дракон.

— Зашибись у тебя друзья, Ланочка, — пробурчал себе под нос великан и, не глядя, огрел молотом двуглавую собаку с хорошего теленка ростом. Оставшись с одной головой, собака взвыла совершенно не собачьим голосом и попыталась Ода укусить за подвернувшуюся ногу. Ногой же и получила по здоровой голове, отчего мявкнула, окосела и свалилась на мостовую. — Вот зараза! Почти дотянулась. А, может, нам, Разрушитель, тебя зарыть поглубже, и не надо будет искать и убивать детишек. Мы и отсрочку получим и тебя, такого неверного друга, накажем.

— Рискни здоровьем, — прошипел сквозь зубы дракон. Зрачки в его глазах тут же утратили привычную форму и стали вертикальными, как у кошки.

— Так, успокоились оба! — рыкнул Змей.

— Я просто не понимаю, почему мы стоим тут и дружески треплемся с этим мелкотравчатым, который ничего, кроме зла, не приносит никому?! — вспылил Кочерыжка.

— Потому что, это Лане решать, — отрезал Змей и вопросительно глянул на девушку: «Что это с Одом?» Лана лишь едва заметно пожала плечами в ответ.

— Эх, не сваришь с вами каши. Хотя, я бы, все-таки, попробовал завалить Светлого, — дракон вопросительно уставился на Лану.

— Вот ни стыда у тебя ни совести! Впрочем, как всегда, — развела руками Лана и отвернулась.

В черёмной дымной мгле города полыхали пожары, выстрелы не замолкали ни на секунду, перемежаемые взрывами — люди пытались защититься как могли. Только проку от этого было мало.

— Вы как хотите, други, но я страсть как хочу сожрать чего-нибудь. И выпить, — нахмурился Од и обвел улицу ищущим взглядом.- Вон там, вроде, должны харчи быть какие-то. Лана, пошли. Пора подкрепиться, или свалишься. Пошли, пошли. Не ожгуряйся.

Девушка покорно шла за Одом и смутно удивлялась его лексикону, но задуматься, откуда это он таких слов набрался, сил просто не было.

Они прошли в какую-то почти не разгромленную закусочную с обвалившейся вывеской. Стекло громко хрустело под подошвами сапог. Столы и кресла замерли ровными рядами в ожидании посетителей. Лана заставила себя аккуратно сесть, а не устало рухнуть на диванчик у самой стойки в глубине забегаловки. Сразу захотелось спать.

Змей и дракон садиться не стали, а по-хозяйски полезли в глубину кухни. Откуда-то сбоку поднимались сизые клубы дыма — Од решил сперва покурить и подождать, чего найдут кухонные разведчики.

— Не засыпай, Беглянка, сейчас наши мародеры чего-нибудь раздобудут поесть и сразу станет полегче, — глухо и смутно долетало откуда-то издалека.

— Од, когда все закончится, что ты будешь делать? — язык плохо слушался Лану, но нужно было нарушить эту мягко наваливающуюся тишину.

— Пойду искать мир, откуда Тир привел Блудницу. Там остался его сын. Тоже пилот…а ты?

— Если дракон обломается, то останусь. Кто бы ни сел на трон, девочкам нужна будет помощь в этом гадючнике, — она так и не открывала глаза, вслушиваясь в себя. Неужели и правда хочется остаться?

— Это ты верно приметила. Наверно, и я задержусь, пока это все не уляжется. А я уж было подумал, что ты с драконом уйдешь…

— Ну и зря подумал.

— Так, может, я сам останусь, — скрипнул подошедший Виймэ и поставил перед Ланой чашку кофе и пару шоколадных батончиков.- Остальное протухло без электричества, — пояснил он сконфуженно.

— Ну я так не играю, братцы! — разочарованно вздохнул Од, кисло осматривая содержимое когтистых рук Змея, — Крылатый, а ты не можешь своих духов поднапрячь? Пусть нормальной еды притащат…

— Не могу. Духи тем же, что и мы заняты, -пожал плечами Змей. — Не нравится — жуй сапог.

— Эх, вот так и помрешь голодным, — Од рассеянно почесал грудь сквозь замшевую свою рубаху и направился к стойке.

— Горячее, — с наслаждением отхлебнула из своей кружки Лана.- Как умудрился?

Вопрос предназначался дракону, но ответил почему-то Змей:

— Огнедышащий он, или как?

— Ни разу не видела, чтобы он огнепыхал…- удивилась Лана.

— А вот для тебя пыхнул! — язвительно выдал дракон и обиженно замолк.

— Люди-человеки! Я бурбон нашел! А значит, есть жизнь после конца света! — возликовал из-под стойки Один.

— Ну, началось…- выдохнул обреченно Змей.

— Беглянка, давай накапаю — сразу повеселеешь! — подошел великан побулькивая бутылкой.

— Что-то я сомневаюсь…- Лана чувствовала, что бурбон может ее просто свалить на месте, но Кочерыжка посмотрел таким взглядом, что она невольно протянула полуопустевшую уже кружку.

— Лана, не пачкай бурбон в кофе, выпей так, — устало пробасил Од и в ответ протянул ей бутыль.- Раз не было у нас тризны по недомерку и вряд ли будет по нам… То не нажраться ли сейчас? — широкое лицо Кочерыжки посуровело и добродушные обычно глаза блеснули холодком.

Стоящий рядом Змей потянулся и перехватил у Одна бутылку, отпил, крякнул в кулак:

— Ну и гадость же вы пьете, люди!

— Это еще ничего так гадость. Бывает и похуже, — отпил в свой черед дракон.

— У моего народа было принято веселиться на поминках, — оскалился Кочерыжка, всматриваясь в дракона.

— А у нас поминки, вроде как, довольно мрачное мероприятие, но закончиться могли и плясками под гармошку, и дракой, — Виймэ протянул бутылку Лане.

— Непредсказуемые вы, драконы, — удивился великан.

— Драконы? Какие, к лешему, драконы?! Я про русских говорю! — рассмеялся юноша.

— Вот те на…почти сосед, значит! — уважительно осклабился Од.

Бутылка обошла всех еще по кругу и опустела. Все они, не сговариваясь, обернулись лицами к Городу. Тьма билась о стекла уцелевших витрин, вползала чадом пожаров, указывая уцелевшим, что скоро, совсем скоро не останется ничего — один лишь прах и тишина. Каждый из них вспоминал сейчас, с чем прощался. Охотница, сделавшая смыслом жизни защиту людей от тварей тьмы, вспоминала того, кто однажды спас этот мир, умерев в огне — самую страшную и опасную Тварь, монстра, ставшего ей другом. Жалела ли она о том, что так и не подпустила Повелителя Темных Путей ближе своей вытянутой руки? Нет. Жалела лишь о том, что расстались они рассорившись. И все билась в голове безнадежная мысль, позабытое давно стихотворение «С любимыми не расставайтесь«… Должно быть, автор заплатил горькую цену за эту строку.

Кочерыжка вспоминал долгие годы скитаний по чужим мирам и времени. Вспоминал хрупкого невысоклика, недомерка, более всего в жизни любившего Небо. Любило ли Небо в ответ? Небо в ответ смеялось. Ведь Твари летать не могут…Только Тир презрел законы, по которым ему полагалось жить лишь алчной ненавистью и жаждой смерти. Зверь нашел свои стальные крылья.

А Змей молился. Еще тогда, в человеческой его жизни, мать не крестила его лишь потому, что отец пообещал убить любого из священников, кто посмеет подойти к его сыну со Святыми Дарами. И его не ослушались. Мать не хотела платить такую цену. Молитва его стремилась не в небо, и обращена была не к Белому Богу людского племени. Змей говорил с погибшим сыном, которого ни разу не обнял, которого преследовал всю его смертную жизнь в этом и других мирах. Не мог Змей нести нестерпимо тяжелое бремя не прощенной вины. Как никто другой, Змей чувствовал близость развязки и ужасался этому. Погибнет он и, спустя сотни лет, где-то родится новый бессмертный, в жилах которого будут похрустывать острыми гранями песчинки Времени. Да, Змей ужасался. Но и ликовал. Где-то живы сейчас две девочки — плоть от плоти его — внучка и правнучка. Пусть не будет этого мира… Но они-то останутся живы, Волк об этом позаботится. Так что смотрел Великий Змей в пылающую голодную тьму Города и улыбался.