Узы крови (СИ)

Гермиона на бегу запустила руку в карман пальто и крепко сжала потрепанный пергамент – карту Нурменгарда. Размышляя над произошедшим, она все больше убеждалась, что нашла единственно верный выход. Как только Гарри сообщил новости о Нурменгарде, она поняла, что сунуться в Хогвартс будет в высшей степени глупо. Лихорадочно соображая, как поступить, она окинула взглядом лес и громаду замка, проглядывающую сквозь голые ветви деревьев, и ее осенило – ведь хогвартские домовики ютились в Гриммовом Логове! Как бы она ни любила домовиков, однако отпустить в школу Гарри или Стеллу просто не могла. По этой же причине она и оглушила Гарри – его нельзя было отпускать никуда вообще, а попытаться удержать здравыми доводами – пустая трата времени. Тут Стелла, как ни странно, была с ней солидарна. Все это Гермиона продумала в считанные секунды и даже немного поразилась собственному спокойствию. Но именно ее хладнокровие не дало им совершить ошибку и сразу отправиться в Коутонхилл, упустив таким образом шанс немедленно уничтожить крестраж. Если сейчас в Коутонхилл явятся Пожиратели, то надеяться, что артефакт останется цел или, по крайней мере, доступен напрасно. А это сейчас единственный надежный способ переправиться на материк, к Нурменгарду. И карта им тоже очень нужна. Поэтому пришлось, скрепя сердце, ждать возвращения Добби с картой, после чего Стелла распорядилась забрать в Гриммово Логово Гарри, доложить миссис Тонкс о сложившейся ситуации и попросить ее переместить замок для перестраховки.

Коутонхилл, к счастью, был небольшим городком. Гермиона и Стелла довольно быстро оказались за его пределами, и перед ними распростерлась голая равнина, обрывающаяся отвесным утесом, на самом краю которого возвышался старый маяк – осыпавшаяся почва из года в год приближала край пропасти к его подножию. Снега не было, тут и там почву покрывали желтые островки жухлой прошлогодней травы. В стороне от маяка расположилась небольшая рощица – единственное скопление деревьев на мили вокруг, сколько хватало зрения. А еще чуть поодаль, наполовину скрытый за рощей, высился накренившийся на бок каменный столб цилиндрической формы.

– Вон они! – Стелла указала на фигуры у подножия столба.

Теперь, видя цель воочию, они смогли аппарировать чуть ближе, не рискуя травмироваться об антиаппарационный щит. И тут им чертовски повезло, ибо Пожиратели мгновением позже появились всего в нескольких футах перед ними. Гермиона замерла, ощутив, как в животе растекается холод от мысли, что Пожиратели вполне могли оказаться позади них, и тогда все было бы кончено в сотую долю секунды. Фигуры в черных балахонах беззвучно заскользили вперед. На этот раз капюшоны были сброшены, а маски не скрывали лиц – они считали себя несомненными победителями. Среди них сразу бросались в глаза длинные неестественно белые, будто седые волосы Роберта Розье. Гермиону мгновенно охватила вспышка ярости и отвращения, и она вскинула палочку, однако Стелла перехватила ее запястье и потянула в рощицу.

– Ты идиотка? – зашипела Блэк, когда они оказались за густо переплетенными ветвями куста. – Сначала мы должны предупредить наших обо всем, а потом можешь с чистой душой покончить с собой! Создавай Патронуса, а то они незаметно подкрадутся!

Гермиона послушно подняла волшебную палочку. Она была слишком взвинчена, и с первой попытки с кончика палочки сорвалась только жалкая дымка.

– Давай ты, – попросила она.

Стелла с раздражением взглянула на нее.

– Не могу! – рыкнула она. – Я из семьи Темных магов. Из всех Блэков создавать Патронуса и исцелять способна только Нарцисса.

Гермиона на мгновение изумленно замерла. Стелла не посещала уроки исцеления Нарциссы, но Гермионе даже в голову не пришло, что причина тут не в хорошей подготовке, а в отсутствии способностей.

– Ну же! – поторопила ее Стелла.

Гермиона вздохнула поглубже и сосредоточилась, вспоминая тот вечер, когда Регулус сделал ей предложение.

– Экспекто патронум.

Она даже не удивилась, обнаружив перед собой вместо выдры сияющего кота.

– Пожиратели со стороны Коутонхилла. Не отступайте, это важно, – произнесла она, и Патронус сорвался с места.

Стелла тут же наложила на них обеих Дезиллюминационное заклятье.

– Идем, – шепнула она.

Гермиона последовала за ней. Хорошо, что Патронус может передать только лаконичное послание – у них со Стеллой будет оправдание перед родителями, почему они не вернулись в замок, а встряли в заварушку. Они почти пересекли рощу, когда услышали шум завязавшейся битвы.

– Черт, – прошипела Стелла. – Сейчас Малфой будет умолять смыться!

– Это не так просто, – возразила Гермиона. – С одной стороны Пожиратели, с другой – обрыв.

– Можно исчезнуть и в полете, – проворчала Стелла, а потом они дружно чертыхнулись.

Перед ними предстала картина боя: прямо между ними самими и их семьями растянулась шеренга Пожирателей, и расстояние в пятнадцать ярдов казалось совершенно непреодолимым.

– Давайте убираться! – сквозь вой и шипение заклятий до Гермионы донесся панический фальцет Малфоя-старшего.

Северус бросил ему лаконичное «нет» – Гермиона угадала по его губам, – и растерянно переглянулся с Регулусом, недовольно поджав губы. У Гермионы сжалось сердце: мало того, что Пожирателей было больше, так, вдобавок, Гиневру изрядно ослабил амулет, а Сириус ползал на четвереньках, расчищая погребенные временем плиты вокруг столба и нараспев читая над ними заклятья. На плитах вспыхивали рунические символы. Остались всего две плиты из восьми, но их активизация занимала достаточно много времени.

Гермиону пробрала дрожь, когда до ее слуха донесся навсегда врезавшийся в память треск электрического разряда. Воздух словно вышибло из легких, а в ушах зазвучали испуганные вскрики магловских подростков. Это была Алекто Кэрроу. Молния Кэрроу разбилась об отсвечивающий голубоватым щит Талии, однако к Алекто на подмогу тут же пришел старший Гойл с его умением пробивать любые щиты. Талию отбросило на самый край обрыва, так, что ее голова и плечи оказались на весу. Бабушку Паркинсон тоже задело ударной волной, она приложилась головой прямо об столб и сползла вниз, оставив кровавую дорожку.

– Ба! – Панси, прятавшаяся за столбом, подползла к старой леди и принялась беспомощно подвывать вместо того, чтобы исцелять.

Стелла запустила в Гойла невербальным проклятьем, однако промахнулась – Сириус как раз на мгновение разогнулся и взмахом руки сбил Гойла и Кэрроу с ног. Проклятье Стеллы улетело в пространство, – Талия, поднимаясь на ноги, едва успела увернуться, – но не осталось незамеченным. Амикус Кэрроу одним прыжком обернулся и запустил в рощу желтым лучом, который разошелся веером.

– Ложись! – Стелла сбила Гермиону с ног и упала рядом.

Над их головами раздался оглушительный треск, и дерево начало заваливаться. Они поползли вперед, передвигаясь, как барахтающиеся утопающие. Гермиона уперлась руками в землю и вытолкнула себя вперед, чудом успев перекатиться на бок и подтянуть ноги к груди. Грохот, скрип, треск – и на нее посыпалась труха и мелкие ветки. Целую секунду она не решалась разлепить веки и убрать руку с головы, а потом в голове промелькнуло «Стелла». Гермиона высунула голову из-под руки, чихнула, вдохнув пыль, и стукнулась лбом о дерево, нависшее прямо над ней – она умудрилась улечься в маленькую впадину, и только это спасло ее от повалившихся стволов, подкошенных, словно бензопилой.

Рядом что-то шевельнулось. Гермиона опустила взгляд и с удивлением обнаружила у своей ноги небольшую лисицу, присыпанную трухой. Зверек лежал, положив голову на передние лапы и тесно прижав уши к голове.

Гермиону посетила неожиданная догадка.

– Стелла? – выдохнула она.

Уши лисицы вздрогнули и встопорщились, она открыла глаза и покосилась на Гермиону.

– Стелла? – повторила она, чтобы отмести сомнения, тем более что подруги поблизости не было видно.

Лисица подняла голову, несколько мгновений немигающим взглядом смотрела на нее, а потом перевела взгляд на свои лапы и тявкнула – это было похоже на изумленный возглас с примесью восторга.