Поцелуй Валькирии - 3. Раскрытие Тайн (СИ)

========== Первые достижения (Кэтрин) ==========

Наставница Оливия лежала на простой кровати из какого-то светлого дерева, по подбородок укутанная белым одеялом. Федерика, сидевшая у нее в ногах, всхлипывала, закрыв лицо руками. Еще две валькирии, откуда-то с юга, со скорбным выражением лиц стояли, прислонившись спиной к стене. Гертруда, следом за которой я сюда и зашла, прошла к кровати и коснулась рукой лба Наставницы, покачав головой.

Два дня назад я получила извещение из Дворца Сов, подписанное лично заместительницей Наставницы Оливии, фрау Гертрудой Майер. Крошечный лучик света на рассвете проскользнул в нашу палатку, сел на мою руку, блеснув по лицу и разбудив меня. И принял вид крошечного, едва различимого лебедя. Особая повестка, обычные вызовы и повестки писались от руки, такие создавались магией, и за короткое время пересекали огромные расстояния, в том числе и водные пространства. Сообщение особой важности.

Ничего конкретного мне не сообщалось, лишь говорилось о том, что я просто обязана явиться как можно быстрее, что мои присутствие необходимо. И я, уговорив Гарри и Гермиону быть осторожнее и ничего не предпринимать до моего возвращения, отправилась в Афины. Где меня и ждала ужасная новость – Наставница Оливия – при смерти.

- Жара нет, - констатировала Гертруда. – Федерика, есть хоть какие-то изменения?

- Нет, сестра Гертруда, - итальянка промокнула глаза и взглянула на меня. – Здравствуй, сестра Кэтрин.

- Что с ней, - я прошла внутрь, не сводя взгляда с пепельно-серого лица Оливии, обрамленного потускневшими седыми волосами. На лице этом были видны глубокие морщины, и выглядела Оливия какой-то дряхлой и старой. Чуть слышное прерывистое дыхание раздавалось из ее чуть приоткрытого рта. – Что случилось?

- Применили Инг-Ша, - Гертруда подвинула стул и села на него. По ее черному платью и опустившимся плечам я поняла, что стряслась беда, еще когда только прилетела сюда. Я и не представляла, правда, что именно стряслось. – Вложили в руку, - она бережно подняла одеяло Оливии и показала мне аккуратно перебинтованный обрубок на месте некогда целой правой руки Великой Валькирии. – Сгорело по середину предплечья, но колдомедики предпочли удалить по локоть, - Гертруда покачала головой. – Зрелище не из приятных, скажу я тебе…

- Как это могло произойти? – я села на очень кстати подставленный Федерикой стул. Сердце кольнуло при мысли о том, какую же боль, должно быть, пережила эта добрая и мудрая женщина, так заботившаяся всегда обо всех сестрах… Постепенно моя злость на валькирии уменьшалась, ненависть исчезла и оставалось лишь недоверие, но от него и не было возможно так быстро избавиться.

- Хотелось бы нам знать. Врата никого не замечали, - прошептала валькирия из Австралии, присоединившаяся к нам. – Мы спрашивали их, но ни зримо, ни незримо их не миновала темная магия. Однако же…

- На Оливию напали в ее же кабинете, судя по всему, два Хранителя и ифрит. Она почти сумела от них уйти и отбиться от одного из Хранителей, и мы были совсем близко, Оливия позвала на помощь, с помощью посланника света. Думаю, ее и нас обманули, скорее всего, второй Хранитель оставался невидимым до того мига, как вложил это штуку. Двое ушли.

- А третий? – я осторожно коснулась обрубка, Оливия хрипло дышала, но даже не вздрогнула.

- Умер. Он и вложил… Совсем мальчишка. Уверена, он не понимал, что делает, скорее всего, его заставили вложить ингатус, тот мальчик его так назвал… В общем, мы не можем понять, как они прошли, хотя есть определенные опасения. Кэтрин, я лично послала тебе просьбу явиться сюда, потому что к тебе у меня есть достаточно важный разговор. Если, конечно, ты хочешь слушать после полученных тобой известий…

- Хочу, - я всхлипнула, поднимаясь на ноги. – Если нужно, я могу поговорить.

- Это важно, Кэтрин. Это очень важно, - Гертруда встала и поправила длинную, в пол, мантию. – Думаю, стоит обсудить это не здесь. Как оказалось, даже во Дворце Сов небезопасно. Поэтому мы отправимся в такое место, где нас никто не услышит, - она взяла меня за руку. – Федерика, следи за сном Оливии. Просыпаться ей сейчас нельзя, мы не знаем, сколько вреда ингатус успел ей причинить. Анна примет решение о том, чтобы забрать дар, скорее всего…

- Зачем? – прошептала я, оглянувшись на лицо Оливии. Пепельно-серое, заострившееся, почти ушедшее в мир иной. Гертруда не ответила, но этого больше и не требовалось.

Жизнь Оливии сохранялась сейчас исключительно за счет дара, скорее всего, по мнению остальных валькирий. И я не уверена была, что это не так. Знакомое ощущение трансгрессии и я оказалась в какой-то круглой комнате, без окон, освещаемой только свечами. Сотни свеч, в высоких канделябрах, несколько кресел с дорогой обивкой, почему-то достаточно темной, и что-то завешенное черной тканью, высокое, выше моего роста. Напоминавшее зеркало. Каменные стены и такой же пол, устланные коврами, и дверь из темного же дерева в одной из сторон круглой стены. Ничего больше здесь не было… Гертруда опустилась в одно из кресел, указав мне на соседнее, и достала из-под полы мантии свиток пергамента.

- Где мы? – я взглянула на валькирию. Это место явно находилось не во дворце валькирий, но я ощущала кожей могущественные силы, царящие в этом месте. Свечи загорелись ярче, когда мы оказались здесь, но даже сотни их создавали тут полумрак…

- Башня Времени. Единственная комната ее, куда дозволено входить валькириям из Совета. Для тебя на этот раз сделано исключение, поэтому не старайся ничего запомнить. То, что под завесой – зеркало, отслеживающее… кое-что, что не имеет отношения к событиям, сейчас происходящим. Трогать его валькириям строго запрещено… Лишь одна валькирия может попасть в другие места Башни, и пока что она спит…

- Оливия? – Гертруда кивнула.

- Анны здесь нет, поэтому не советую что-либо трогать, кроме кресел. Не знаю, что и какими чарами защищено, и к ее возвращению от нас может остаться только кучка пепла, если проявить глупость. Так вот, Кэт, причина моего желания с тобой поговорить в этом, - она протянула мне свиток пергамента. Я взяла его и пробежалась по нему глазами. Ахнув, начала читать внимательнее. Список валькирий, которых могут пригласить в Совет. Я – вторая. Первой шла валькирия из Аргентины, я ее знала. Женщина почти пятидесяти лет, полненькая, довольно пессимистичная.

- Аргентинка сейчас находится в несколько затрудняющем ее назначение состоянии, - заметила Гертруда. – Она одна из тех, кто пострадал, когда мы погашали беспорядки Хранителей там, в Европе. Она уже вполне здорова, но пока еще находится в клинике… Оливию, скорее всего, мы отпустим в ближайшее время.

- Выходит, - я сглотнула огромный комок, образовавшийся в горле. – Я первая в этом списке?

- Именно. Я хочу спросить тебя, Кэтрин, примешь ли ты приглашение в Совет. Заставлять тебя с нашей стороны даже опасно, учитывая, что происходит в твоей стране и что творится с твоим сознанием. Поэтому мы спрашиваем…

- А голосование Совета? – я сцепила пальцы в замок, не сводя с ее лица взгляда. – Вы должны проголосовать!

- Лишь тогда, когда Оливия покинет наш мир, - Гертруда промокнула глаза салфеткой. – Предварительно мы проголосовали в тот же вечер, как это случилось. Девять голосов из девяти – за. Решать тебе.

Я представила себя в Мантии Валькирии, в обществе еще девяти других валькирий, отдающую указания и наказывающую за нарушения Кодекса. Валькирией, которой почтительно кивают все остальные полторы сотни сестер, слово которой для валькирии, подконтрольной Совету – непререкаемое указание. И мне стало неуютно… Я не командовала Владом и Майклом за редкими исключениями, потому что никогда не любила отдавать приказания, это было не для меня. Пожалуй, единственным человеком, который я когда-либо в какой-либо мере командовала, был Гарри, как мой младший брат, но и в его случае я никогда не любила приказывать и заставлять выполнять мои указания. Да и ответственности валькирии, входящей в Совет, мне для себя не хотелось. Это было не моим, я предпочитала быть одной из многих, обычной девушкой, насколько для валькирии это возможно.