Руку мне дай...(СИ)

Петунья подошла к делу с энтузиазмом и фантазией и после исполнения заказа стала ко всему прочему еще и личным стилистом пожилой дамы. Ну а там подтянулся и Северус — Сибби оценила его способности по достоинству и даже заказала разработать несколько экзотических зелий для своей компании, занимающейся новомодным течением среди маглов — сетевым маркетингом. У нее была многотысячная команда по всему миру, распространявшая эти самые чудодейственные снадобья-БАДы. Для поощрения оных агентов и нанимались регулярно огромные комфортабельные океанские лайнеры и проводились роскошные фестивали Экстраваганзы, на которые так мечтал попасть маленький профессор Тофти.

В общем, как ни крути, а в конечном итоге именно благодаря протекции старушки-экзаменаторши Снейпы и смогли добиться чего-то значимого в жизни. И она сама, и Вейер с Монгво помогали Северусу просто так, совершенно не требуя ничего взамен кроме нормального отношения и упорной работы. Благодарить друзей и Наставников было уже личным делом Снейпа, к которому он подходил очень ответственно, ведь у слизеринцев оставаться должником не было хорошим тоном.

Поэтому сейчас он уже не чувствовал себя таким обязанным, как это было в начале пути. Помогли ему — со временем, встав на ноги, смог чем-то помочь и он, причем без навязчивых напоминаний и откровенных намеков. Так и должно было быть в нормальном мире с нормальными человеческими отношениями. И это вовсе не походило на кабальный Долг Жизни британских магов.

— Добро пожаловать в гости! — Пет крепко обняла старушку и поцеловала в морщинистую щеку. Та ласково похлопала ее по спине, довольно улыбаясь. — Наконец-то выбрались к нам! Ведь давно уже приглашали...

— Деточка, ну никак не выходило. Постоянно куда-то зовут, тянут... ученики, друзья, коллеги обижаются на отказы... я иногда сильно жалею, что не имею личного, хотя бы часового хроноворота — времени не хватает ни на что! А хочется же еще и пожить для себя, несмотря на мои почти сто шестьдесят лет! Если бы не чудодейственные тоники и бальзамы нашего кудесника-фармацевта, вряд ли мой организм выдержал бы такой интенсивный образ жизни. Можно сказать, энергию и бодрость мне только он и обеспечивает, — засмеялась она.

— Но вы же упорно не хотите принять мою Тинктуру, — заметил Северус. — А жаль...

— О, нет, нет и еще раз нет! — запротестовала Марчбенкс. — Я не эти гламурные жеманные бабешки, вернее бабушки! Никогда я не гналась за молодостью и красотой! Да и мне этой твой Тинктуры сколько понадобится — ты ж разоришься на ингредиентах! Был бы ум ясен и суставы двигались... а язык у меня никогда и не болел, — захихикала она. — Что еще надо, ведь не собираюсь я жить вечно!

— Маги живут до двухсот лет, — улыбнулся Сев. — Так что... рано вам еще на пенсию! Хотя, конечно, вы правы, Тинктура в основном для молодящихся особ. Ума и мудрости она не прибавляет, а только это и бесценно.

— Я и не собираюсь ни разу! А на красоту мне плевать! — сообщила категорично Марчбенкс и потерла сухонькие ладошки. — Мммм... чувствую знакомый запах!

— Петунье очень удаются ячменные лепешки, — сообщил с намеком Снейп. — Вы должны попробовать и оценить...

Компания расселась за столом и приступила к трапезе.

— М-м-м... девочка моя, ты испекла такие же лепешки, как я готовлю сама! Откуда узнала рецепт? — старушка шустро жевала золотистые хлебцы, макая их в сливки и мед.

— От бабушки, а она передала тете Стейси, — засмеялась Пет. Она очень любила рассказы Сева об экзамене в доме Гризельды и готова была слушать их постоянно.

— Вижу, твоя бабушка нашей породы, — одобрительно прошамкала Марчбенкс. — Северянка, а?

— Угадали, бабуля родом из Северного Йоркшира, а дедушка был из Дархема. После женитьбы они перебрались в Лейк-дистрикт, да там и остались. Кстати, тетя с бабушкой всегда пекут такие лепешки в своем кафе и на выставки и их хорошо раскупают!

— Молодцы, молодцы, не перевелись еще хозяюшки в Англии! — разглагольствовала старушенция, размахивая вилкой с куском жареного теста.

— Я рада, что вам понравилось! Сев всегда так расхваливал вашу стряпню, что я решила попробовать тоже и экспериментировала до тех пор, пока он не признал, что они ничем не отличаются от вашей вкуснятины, — рассказывала Петунья довольнехонькой Марчбенкс.

— Гризельда, вы как раз из Англии... не расскажете, как там вообще дела? Так сказать, новости из первых уст? — поинтересовался Северус. — Про многих членов Ордена мы знаем, благодаря домовикам, а что там у Лонгботтомов творится? Надеюсь, они надежно укрылись?

Марчбенкс сразу помрачнела и нахмурилась.

— Ох... мы с Августой Лонгботтом, конечно, дружим уже много-много лет, но упрямее и спесивее старухи я не встречала! После нее только Минерву можно упомянуть в такой же твердолобости и упертости.

Снейп переглянулся с женой: благодаря его рассказам, она хорошо представляла, что собой представляла декан Гриффиндора. Что ж, значит, там еще такая же железная леди имеется — мать Фрэнка Лонгботтома, гриффиндорца, который учился на пять курсов старше Северуса и к его поступлению в Хогвартс уже был старостой.

— А в чем это выражается, ну... упрямство Августы? — осторожно спросил Северус раздосадованную старушку.

— В чем... да в ее олимпийском спокойствии и непомерном тщеславии, — рявкнула Гризельда. — Когда она узнала, что ее внук может стать Избранным, в ее глазах мелькнуло с трудом скрываемое торжество и ликование и никакие увещевания, что все это выдумки и фальсификация одного старого хрыча, на нее не действовали! Дело в том, что бедняга Фрэнк всю жизнь страдал из-за амбиций своей властной матери. Его отец умер почти сразу после рождения сына, и Августа со всем пылом кинулась воспитывать ребенка как положено, дабы не посрамил фамильную честь. Ну, в ее разумении, конечно. Ох уж эти гриффиндорки... фанатички те еще! Чрезмерные требования, постоянные попреки и крики совсем добили Фрэнка, у которого был очень мягкий покладистый характер. Он так боялся расстроить маменьку, что совершенно перестал ей возражать. Сколько раз я с ней ругалась... — Гризельда покачала головой. — Бесполезно... она задалась целью взрастить из сына какого-то легендарного героя, о котором все станут говорить и который прославит род Лонгботтомов! Но ведь у мальчика совсем другой нрав — спокойный, незлобивый, всегда готовый помочь в беде...

— Да, Фрэнк и его девушка Алиса с Хаффлпаффа были очень справедливыми старостами, — подтвердил Снейп. — Вот они как раз наказывали и Мародеров вместе со мной. Правда, после этого мне в отместку доставалось еще больше, но их решения, признаться, грели мне душу...

— Ну да, Августа ведь и против невестки яростно возражала. Требовала, чтобы Фрэнк бросил ее и вообще, она ему не пара. А девочка оказалась очень достойной и за своим любимым пошла бы и в огонь и в воду. Даже в Академию Авроров поступила вместе с ним, чтобы не расставаться надолго... — Гризельда задумчиво отпила чаю.

Петунья покачала головой.

— Ну почему у вас в магическом мире такие противоречия между факультетами? Они ведь портят жизнь ребенку с самого рождения! Вражда и предвзятость в школе, а потом и за ее стенами — это просто ужасно. Неужели этот юноша обязан был жениться строго лишь на гриффиндорке?

— Августа сама с этого факультета, как и ее муж, потому и ратует так бурно за преемственность, — пожала плечами Гризельда. — Хорошо еще, что Фрэнк в кои веки не стал слушать мать и все равно женился на своей дорогой Алисе... Ведь такую любовь очень редко встретишь в наши дни...

— Так что же с ними? — нетерпеливо спросила Пет. — Как они решают проблему Избранного? Наша Лили на днях ложится в клинику — будут вызывать роды. Как раз ребенок родится в первой декаде июля. Восьмимесячные детки очень жизнеспособные, к тому же, как Сев сказал, ребенка-мага ничем не убьешь, а ранним рождением тем более.

— Лили... — хмыкнула Марчбенкс. — Это Лили Эванс, которая стала Поттер? — она захихикала. — Припоминаю ТРИТОНы, как они с будущим муженьком яростно пытались защитить свою великолепную теорию с безоаром-абсорбентом запрещенных Высших зелий...