Дикий Зверь (ЛП)

— Наш преступник — пантера. Та самая пантера, что сбежала с зоопарка.

Глаза Люка потемнели.

— Я не знал, что полиция уже связала это. В ленте новостей говорилось, что разыскивают человека.

— Я знаю. Но это моя теория.

— Да?

Детектив кивнула.

— Конечно, я всё ещё обдумываю это. Но мне кажется, что я права. И, в конце концов, я поймаю пантеру. Это… личное.

Мужчина впился взглядом в свою пару.

— Личное?

Кэйт почувствовала, как запылали её щеки.

— Я знаю, что это покажется тебе глупым, но я часто наведывалась к вольеру пантеры.

— И ты чувствуешь себя преданной.

Прищурившись, девушка удивилась, что этому мужчине так легко удаётся её прочесть.

— Я… Да. Да, это так, — Кэйт начала собирать разбросанные бумаги. — Я поймаю его. Это моя работа. И я должна сделать это ради тех людей, которым он причинил вред.

Люк задумчиво кивнул, а после протянул девушке руку.

— Идём со мной, Кэйт. Думаю, пришло время поговорить.

— Я…

— Кэйт. Просто пойдём.

Все мысли о споре покинули её голову. Кэйтлин понимала, что пойдёт с этим мужчиной. Чёрт, с того момента, как покинула собственную квартиру, Рэйн знала, что если Люк найдёт её — она уедет с ним. В конце концов, в первую очередь, именно поэтому она и сбежала.

Но она хотела этого. На самом деле хотела. В его присутствии было что-то уютное, и Кэйт задавалась вопросом, не это ли происходило между истинными половинками? Эта умиротворяющая, лёгкая податливость. Не важно. Просто чувства и доверие.

Доверие пугало её. За исключением Адама, Кэйт никогда никому не доверяла. Она выучила урок, что преподнесла ей её мать: привязанность — иллюзия, а доверие — самый простой способ обжечься.

Но рядом с Люком, её доверие к нему становилось всё больше и больше, несмотря на витавшую между ними похоть. Или, возможно, всё происходило именно из-за этого.

Конечно же, проблема заключалась в том, что теперь Кэйтлин была в ожидании того, когда настанет время обжечься.

***

— Вау, — повернувшись по кругу, Кэйт осмотрела представшее перед ней великолепие, коим был этот дом. — Вау, — повторила она.

Люк не смог сдержать усмешку. Некоторые из домов в Садовом районе уже начинали рушиться. Но это не относилось к особняку Люка Агассу. Дом — единственная ниточка, что связывает его с тем счастьем, которым он когда-то наслаждался. И мужчина попросту не мог позволить ему прийти в упадок.

— Я рад, что тебе понравилось.

— Это потрясающе.

Подойдя к выложенному мозаикой комоду, Кэйтлин подняла вазу, что, несомненно, стоила больше, чем она могла заработать за год.

— Это наследство моего отца. Его семья переехала в Новый Орлеан из Франции, где проживали все двенадцать поколений.

Глаза Кэйт расширились.

— Удивительно, что ты можешь окунуться во всю эту историю. Всё, что я знаю о своём отце — это то, что он был мерзавцем. А моя мать — сбежала, когда ей было шестнадцать, и никогда не рассказывала мне о своих родителях.

— Мне жаль.

— Всё в порядке, — девушка пожала плечами. — Это моя жизнь, и я привыкла к ней. Но я завидую тебе.

Её ироничные слова были для Люка словно удар в живот.

— Поверь мне, ты не захотела бы разделить моё наследие.

Её вопросительный взгляд был настолько искренним, настолько наполненным интересом, что просто вынуждал Люка рассказать Кэйтлин правду, даже если из-за этого свет в её глазах померкнет. В любом случае, он должен был хотя бы приоткрыть правду.

— Меня усыновили. Мои кровные предки…

Люк оборвал себя на полуслове. Он не мог вот так просто обрушить на свою пару эту правду.

— Я ничего о них не знаю.

— Ты знаешь, что они существуют.

Агассу кивнул.

— Вероятнее всего. Да, — подтвердил мужчина. — Я знаю, что они существуют. Я даже знаю, что у меня есть брат. Близнец.

Люк часто задавался вопросом о собственном брате. Он тоже страдает от этого проклятия? Нашёл ли он свою пару? Или его близнецу повезло с генетикой, оставив Люка одного нести это бремя?

Наверное, он даже никогда не узнает этого.

— Его усыновили первым. Кажется, он живёт где-то в Штатах, хотя есть вероятность, что он вернулся на нашу родину.

— Где это?

— Южная Америка. Мои родители оттуда.

Кэйт кивнула, удовлетворившись этим ответом, а после, сократив между ними расстояние, прикоснулась своими пальцами к его.

— Думаю, ты слишком привязан к этим кровным родственникам. Твои родители приняли тебя, как своего. Они любили тебя, души в тебе не чаяли, и заботились, — на её губах расцвела крошечная улыбка. — Думаю, что ты вполне можешь считать их предков — своими.

— Так мило, — Люк провел ладонью по лицу своей пары. — Ты хорошая женщина, Кэйтлин Рэйн.

Свет в её глазах чуть померк, и детектив покачала головой.

— Ты не знаешь меня настоящую.

— Я знаю достаточно, — ответил Люк. — Я знаю, что ты — полицейский. Полицейские помогают людям.

Кэйт приподняла одно плечо, не желая встречаться с мужчиной взглядом. Люк подошёл ближе, ласково касаясь волос своей пары, в желании успокоить её.

Мы найдём лекарство, Люк. Голос матери звучал в его голове, и мужчина даже увидел её образ. То, как она крепко сжимает ладонь отца. Мы найдём лекарство, и ты, мой дорогой мальчик, я обещаю, ты найдёшь ту, кто полюбит тебя.

Ему хотелось закричать, низко застонать от боли и тоски. Закричать на мать, вторя, что он потерян, как и та жизнь, что он всегда хотел, но которой у него никогда не будет.

Вместо этого, Люк крепче обнял Кэйтлин, словно пытаясь удержать надежду и обещание, что олицетворяла эта девушка. Агассу знал её, всецело и полностью, и всё же, с другой стороны, он не знал её на сто процентов.

Но, несмотря на это, Кэйтлин Рэйн принадлежала ему. Его жизнь, его пара. И, мужчина надеялся, любовь, обещанная его матерью.

— Люк?

Её голос был мягким, и звучал приглушённо от того, что губы Кэйтлин были прижаты к его груди.

Агассу чуть отступил, потирая виски, покачивая головой, надеясь, что выглядит сейчас нормально, хоть и был уверен, что каждая унция испытываемой им боли отразилась на его лице.

— Прости, — проронил мужчина. — Я не хотел тебя расстроить.

Люк прижал руку к сердцу.

— Но ты делаешь меня целым, Кэйтлин. Ты — всё для меня, и осознание того, что сейчас ты здесь, рядом со мной, в этом доме… — Мужчина замолчал, вновь сворачивая с опасной темы. — Хорошо, давай просто скажем, что я очень, очень рад, что ты здесь.

Он мог бы сказать, что его слова понравились Кэйтлин, но почти сразу же, девушка скрыла свою реакцию, оставив только крошечную самонадеянную улыбку на своих устах.

— На самом деле, я не понимаю, что между нами происходит. Но тебе следует знать, что я не та женщина, какой ты меня считаешь. Я неудивительна. И даже не особо-то и хороша.

Люк подошёл ближе, укрывая девушку в своих объятьях, наслаждаясь её восхитительным запахом. Мужчина чуть наклонился, приподнимая волосы своей пары, едва ощутимо касаясь губами её ушка.

— Я считаю, что ты очень, очень хороша.

Кэйтлин промолчала, но та легкая дрожь её тела стала для него лучшим ответом. Люк желал её. Желал ласкать её, соблазнить её. Начав с пальцев на её ногах, поцелуями подняться к этим восхитительным губам. И дело было не в желании. Люк не чувствовал и намёка на оборот. Он просто жаждал эту женщину, свою пару, подаренную ему судьбой.

Люк сказал Кэйтлин, что привёл её сюда, чтобы поговорить, и хоть они и поговорили об их жизнях, он всё ещё не рассказал своей паре правду о себе. Или о них двоих.

Агассу планировал это, да, но сейчас вся его решимость испарилась. Он был тем зверем, на которого Кэйтлин охотилась, зверем, что предал её. И Люк должен рассказать ей об этом когда-то — конечно, он сделает это. Но не сейчас. Ещё нет.

Сначала, Люку хотелось поухаживать за своей парой, пригласит её на свидание, завоевать её сердце, как делали это мужчины в отношении понравившихся им женщин, на протяжении веков.