Гении места или Занимательная география (СИ)

- Если мне полагается последнее предсмертное желание, то я бы не отказался от поцелуя...

У Доминики зуб на зуб не попадает, и ответить она просто не может.

- Давайте сушиться, – голос у Лины чуть тверже, чем у сестры сейчас.

- Взяла с собой фен?

- Вы кифэйи или кто?!

Мо и Мика смотрят на нее в две пары удивленных глаз.

- Что? – вздыхает Лина. – Собственную внутреннюю энергию вовне направить, чтобы согреться – никак?

Сидящие на земле Мо и Мика синхронно качают головой.

- Стыд и позор! – Лина протягивает руку сестре. – Иди сюда!

И, едва Мика принимает вертикальное положение, крепко обнимает сестру.

- Черт! – Магомед ошарашено смотрит на абсолютно сухую одежду Мики. Та тоже себя разглядывает не менее потрясенно. – Если бы не видел собственными глазами...

- Твоя очередь, – Лина протягивает ему руку.

- Обнимать будешь? – мужчина не может сдержать довольной улыбки. Только что умирать собирался, а теперь вот внезапно поверил, что еще не все потеряно.

- Придется, – усмехается Лина, крепко обнимая его. – Теорию нет времени объяснить. Закрой глаза и, если сможешь, попробуй помочь мне.

Спустя минуту Мо тоже сухой.

- Слушай, – он оглядывает себя, отмечая идущий от одежды пар, – никогда меня еще не обнимали так, чтобы я дымился.

- Лина, а ты-то мокрая осталась! Как ты? – голос Мики встревоженный.

- Я сейчас... Я сама... – девушка прикрывает глаза.

- Силы остались?

Не открывая глаз, Ангелина качает головой. Призывая их не мешать. Мо с Микой встревожено переглядываются. И не напрасно. На то, чтобы высушить свою одежду, у Лины уходит около пяти минут. После чего она обессилено опускается на бревно, лежащее на берегу.

- Лина! – Мика быстро садится рядом. – Что, все? Совсем все?

Лина рассеянно кивает.

- Как же ты?! Зачем? И что теперь будет?!

- Связи Хранителей с Обителями нарушены, – Лина говорит это медленно, слегка раскачиваясь из стороны в сторону и закрыв глаза. – Все перемешалось. Перепуталось. Я могу, – она вдруг резко открывает глаза, – взять немного у этого озера. Я чувствую. Только мне надо время. Хотя бы... ночь переночевать. Тут, рядом с водой.

- Линочка, как же мы тут будем...

- А куда идти на ночь глядя? – вмешивается Магомед. – Солнце садится. Странно, все же... Я и не заметил, как пролетел день. Но все равно, выбора у нас нет, если Лина на нуле. Она даже идти нормально не сможет.

Мика, подумав, кивает.

- Твоя правда, Мо. Пойдем, наломаем коры и лапника, выберем места для ночлега.

- О, да ты в теме?

- Увы... Только в теории.

- А что твоя теория говорит о том, как можно разжечь костер без спичек? – они подходят к границе леса.

- Не знаю, – Мика раздраженно пожимает плечами. – У меня всегда были с собой спички. Ой... – резко останавливается, так, что Магомед налетает на нее сзади. – Спички... спички...

- Что – спички, спички?

Они засовывает руку куда-то за пазуху и, резко вскинув ее:

- Есть спички!

- Знаешь, – он смотрит на ее поднятую вверх руку, – я сейчас испытываю странное желание: поцеловать тебя. Причем ничего общего с романтическим позывом оно не имеет.

- В любом случае советую воздержаться, – огрызается Мика. – И вообще, пошли. Все равно надо найти веток и коры для подстилки. И потом – неизвестно, как спички пережили такую... сушку от Линки.

Спички сушку пережили плохо. Мика исчиркала половину коробка, прежде чем огонь все-таки был разожжен. Из двух бревен, обнаруженных на берегу озера, они под руководством Доминики соорудили нечто, которое было названо “нодья”. А лежанку себе сложили между этой самой нодьей и небольшой скалой.

- Знаете, – Мо лежит на лапнике между девушками и задумчиво смотрит на безоблачное звездное небо. – У меня была тайная мечта, каюсь. Переспать сразу с двумя... девушками. Но я по своей врожденной скромности никогда не решался... Никогда б не подумал, что мое желание сбудется так причудливо.

- Кто про что... – вздыхает Мика. – И чтобы ночью руки не распускал!

- А если я обниму... – голос у Мо обманчиво невинен, – будет тепло-тепло.

- И так нормально! – отрезает Доминика. – Скала хорошо тепло от нодьи отражает, здесь достаточно прогрето! Спокойной ночи, – и она поворачивается спиной к нему.

Ночь и почти прогоревшая нодья все расставили по своим местам. И утро застало троицу крепко обнявшейся. Обе девушки тесно прижимались к лежащему между ними мужчине, закинув на него ноги. Мужчина не возражал, потому что спал. Но даже во сне чему-то улыбался. А когда проснулся и оценил окружающую обстановку – улыбка его стала еще шире. Шевельнул руками, обнимая каждую, от чего проснулась сначала Лина, а потом и Мика.

- Заметьте, не я первый это начал...

- Доброе утро, – сладко зевает Лина. – А ты и правда теплый. С тобой приятно спать – как с плюшевым медведем.

- Плюшевые игрушки мягкие, – ворчит Доминика, но попыток сменить положение тела не предпринимает. – А тут мне что-то твердое в колено упирается. Вот что ж ты такой озабоченный, а, товарищ Магомед? Нам надо думать, как выжить, а у тебя все мысли о...

- То, что упирается тебе в колено, никакого отношения к мыслям не имеет. Это рефлексы и физиология, – от игривости в его голосе не осталось и следа. Смущен? Ему неловко? – И вообще, убери свое колено. Хочу в туалет.

- Ооо... Тут есть туалет? А где? Что-то я не заметила.

- Знаешь, Доминика, я пытался быть вежливым, как положено воспитанному человеку в присутствии девушек. Но раз ты не ценишь моих попыток... Сними с меня свою ногу! Пойду в кусты, отолью.

Вернулся Мо неприлично быстро. За это время не то, что по малой нужде сходить – даже штаны-то расстегнуть не успеть. А причина такой поспешности ломилась сквозь кусты вслед за ним.

Мика и Лина быстро вскочили, вставая за спиной у Магомеда.

- Медведь, – выдохнул он то, что в констатации уже не нуждалось. Действительно, в гости к ним пожаловал хозяин тайги.

Косолапый наконец-то выбрался из густого кустарника и остановился. Наверное, его слегка дезориентировало, что их трое.

- Зима на дворе! Ему же спать положено! – Мо шепчет, будто медведь может услышать и понять.

- А это неграмотный медведь! – так же шепотом парирует Лина.

- Вообще-то, конец марта уже. И хоть и рано, но вполне могут уже начать просыпаться. Смотря, где мы находимся... – Мика настороженно смотрит на мишку.

- Если он проснулся, то он голодный, наверное... – это Мо, неуверенно, с надеждой – а вдруг он неправ?

- Наверняка. Но это молодой медведь, пестун, может быть. А они пугливые, – взгляд Мики все так же не отрывается от хозяина тайги.

- Ты это знаешь в теории?

- Нет, на практике. Между прочим, на моем счету есть один убитый медведь. Шатуна пришлось...

- Вот сейчас не стоит об этом говорить!

- Спокойно, Мо, мишка не понимает по-нашему. Так! Молодые медведи шума боятся. Мо, присядь!

- Зачем?

- Делай, как я говорю!

Он терпеть не мог, когда с ним говорили в подобном тоне. Но других идей не было и поэтому...

Магомед едва удержал равновесие, когда Мика вскочила ему на спину. Девчонка, кажется, весит килограмм сто!

- Поднимайся!

Ей легко говорить. Чудом разогнулся, подхватив Мику по колени.

- А теперь – орем!!!

Их импровизированное цирковое представление у единственного зрителя успеха не имело. Видимо, вопящая двухметровая четырехрукая фигура не вызвала у косолапого ни малейшего желания знакомиться с этим на предмет съедобности поближе. И зритель поспешно ретировался обратно в кусты. Впрочем, троих перепуганных насмерть трюкачей это нисколько не расстроило.

Они прекращают кричать, становится тихо. Лишь слышен легкий, становящийся все тише треск веток, отмечающий путь улепетывающего мишки. Очень приятный звук, надо сказать.

- Ну что, Магомед? – Мика наклоняется к уху своей “лошадки”. – Сходил пописать – заодно и покакал?