Оттенки изумрудных глаз (СИ)

— Хорошо, но чего ты хочешь? Я уже оголилась, так что… — тщательно выговариваю я, будто боюсь, что смысл слов не дойдет до Локи, однако именно он перебивает мою фразу, резко отпуская мой подбородок. Я не успеваю ничего сообразить, как длинные пальцы опускаются на мое колено и медленно ведут вверх по середине бедра. Я давлюсь сгущенным горячим, подрагивающим воздухом, кидая обнаженный взгляд, выявляющий все мои эмоции, на невозмутимого бога обмана. А между тем против моей воли внутри что-то сладко сжимается. Кожа покрывается мурашками. Неясные импульсы подобно маленьким фейерверкам от его касаний разрываются под ней, поднимая температуру тела, которое натянуто, будто струна. Каждая мышца напряжена. Сейчас я остро ощущаю себя беспомощной, открытой, во власти Локи.

— Вбить в тебя понимание, что оголяться, как ты выразилась, при мужчинах крайне неприлично, — медленно, с расстановкой произносит он, наклоняясь к моему уху. Его пальцы ненадолго замирают, но я не могу облегченно выдохнуть, поскольку тонкие губы легонько касаются мочки. Разряд тока в тысячу ампер пронзает кожу, и я вздрагиваю.

Сердце учащенно бьется, почти что пробив грудную клетку. Горло будто сдавили тугими ремнями. Ни вдоха, ни выдоха.

— А вести себя так, как ты, значит, прилично? — неожиданно даже для самой себя выпаливаю я, беспомощно царапая кожу на ладонях ногтями. Бог коварства отстраняется от моего уха и резко придвигается к лицу. Я чувствую, как конечности немеют под этим взглядом, а внутри все холодеет и застывает, покрываясь коркой льда.

— У меня свои рамки.

Я едва сдерживаю рык, вдруг подкативший к горлу. Почти до боли хмурю брови, стараясь сформулировать свои сбитые мысли в предложение, потому что в голове так сильно грохочет что-то, не поддающееся разумному объяснению. На какое-то мгновение даже забываю о жаре, что скрутил мое тело тугой спиралью.

— Это нечестно. Ты несправедлив. У меня тоже есть свои рамки, — холодно выговариваю я, смело встречаясь с изумрудными глазами, которые лихорадочно блестят. Мои зрачки тут же загораются таким же. Это слишком заразительно.

Раскаленный внутри воск продолжает медленно стекать вниз, куда-то под живот. С тихим шипением. Слабые волны боли одна за другой вбиваются туда, заставив на секунду зажмуриться.

— Они мне не интересны, — выдыхает Локи в мой приоткрытый рот и возвращает пальцы на мое оголенное бедро. Внутри на это действие что-то болезненно отзывается, дергается, цепляется худыми руками за сердце, однако практически сразу же отбрасывается непрошеным жаром. Я резко втягиваю в себя потрескивающий от напряжения воздух, едва пропихивая его в легкие. Очертания оранжевого мира начинают растушевываться. Все меркнет. Остается лишь трикстер. Его пальцы на бедре, медленно движущиеся вверх и постепенно смещающиеся на внутреннюю сторону. В меня словно льется чугун, куда-то под горло внутри, не пропуская ни одного сантиметра раскаленной кожи, ни одной поры. Сердце остервенело бьется по ребрам, будто подстреленная птица. Мое ошпаренное нутро каждую секунду вздрагивает.

— Локи! — обессиленно вскрикиваю я, в изнеможении закрыв глаза. Прохладные пальцы на секунду замирают, но затем движутся дальше, уже подобравшись к кромке новоиспеченных злосчастных шорт. Я вжимаюсь затылком в горячую поверхность скалы, жадно хватая онемевшими губами воздух. Все вокруг разламывается на осколки, с нереально громким хрустом. Смутная тревога вибрирует, как пульс, в животе. А между тем жар желания сжигает до тлеющих угольков мое податливое тело, пропекает, плавит, бьет во все чувствительные точки, умело, с садисткой тщательностью. Я сильнее жмурюсь, когда рваное дыхание Локи касается мой щеки. Внутри снова утробно рычит желание. Которого я не хочу испытывать. Или хочу?

Поздновато об этом думать.

Длинные пальцы медленно, будто издеваясь, оттягивают ткань шорт на внешней стороне бедра и проскальзывают под нее. Сдавленно охнув, я чувствительно выгибаюсь. Кажется, с моих губ сорвался стон. Не помню. Не слышу. Пульс так сильно грохочет в голове, что заглушает все. Черт, как же…

Мурашки покрывают каждый сантиметр моего тела. Стрелы желания одна за другой пробивают меня насквозь. Я задыхаюсь, позволив чувствам в какой-то момент целиком поглотить меня. Пальцы ненадолго замирают, давая мне привыкнуть к ощущениям и справиться с ними. Я впитываю это ощущение в себя, втягиваю, вбираю. Жар окончательно заклеймил меня, прожег до глубоких тлеющих дыр.

Я тянусь куда-то вперед, где-то на задворках разума осознавая, что Локи давным-давно отпустил мои руки, которые теперь вжимаются в поверхность скалы. В самый последний момент останавливаюсь. Какая-то смутная мысль прорезает пылающий мозг, становясь все яснее и ярче.

Что-то надламывается, с почти слышимым хрустом.

Я не сдерживаюсь и, пока пальцы медленно продвигаются выше, забираясь под ткань шорт, медленно выдыхаю:

— У нас так и будут складываться отношения? На почве наказания?

Ладонь трикстера замирает. Кажется, я слышала какой-то треск.

Вся эта жаркая, душащая атмосфера рухнула. Так быстро, резко.

Я распахиваю глаза, о чем тут же жалею, поскольку перед ними пробегает неясная рябь. Несколько раз быстро моргаю и фокусирую взгляд на лице бога коварства. Оно искажено эмоцией, которую я не успеваю уловить. Потому что длинные пальцы выскальзывают из-под шорт, непроизвольно вызвав еще одну волну мурашек и дрожащий вздох. Локи быстро отстраняется, заставив меня пошатнуться, хоть у меня и есть опора в виде скалы за спиной. Внутренности будто ополоснуло ледяной водой.

А в черепной коробке уже вздымаются звенящие, колотящие мысли. Которые сводят с ума своим обилием.

Что не так? Что я не так сказала? Это из-за второй фразы? Или из-за того, что я назвала происходящее между нами отношениями?

Я морщусь, медленно отлепив влажную спину от скалы. Под лопатками появляется неприятный зуд. Локи даже не глядит в мою сторону, а уже разворачивается и идет дальше. Я с тоской смотрю ему в спину, но затем спохватываюсь и неуклюже подхватываю сумку. Координации после такой эмоциональной нагрузки как не бывало.

Чувствую, как сердце возвращает привычный себе ритм, тяжело выдыхаю, бросая взгляд на голые бедра. Осторожно провожу по ним пальцами и вздрагиваю. Внутри что-то неприятно сжимается. Снова морщусь, стискиваю негнущимися пальцами лямки рюкзака и плетусь за трикстером. Между нами повисает тягучее, гнетущее молчание. Я погружаюсь в собственные, терзающие мысли, чувствуя себя виноватой. Во всем и везде. Это неправильно.

Я потеряла счет времени. Жара снова вернулась, обвернув мое тело пленкой. Каленый воздух уже прошивал мои обессилевшие легкие. Фляга давно была пустой. Я с трудом облизала пересохшие губы, удивляясь наличию слюны во рту. И как она еще не иссохла?

Обстановка вокруг нас изменилась. Мы вошли в какой-то лес, который Локи назвал “Темным”. Очень многообещающее название. Хотя, это очень трудно было назвать лесом. Листвы на причудливо искривленных стволах не было. Под ногами все тот же красноватый песок. Единственным плюсом было то, что веток было очень много, и они сплетались между собой наверху, спасая от палящего светила.

Я сдула челку с потного лба, молча следуя за богом обмана. Желудок сжимался из-за отсутствия еды и воды, но я никак не реагировала, всецело поглощенная своими мыслями, которые не покидали меня с того момента. Я уже целиком истерзала уставший мозг. Догадок и мыслей было слишком много, и они никак не умещались в моей воспаленной голове.

Вдруг они резко забились все разом и исчезли. Оттого, что моего слуха коснулся какой-то непривычный звук. Я тут же застыла изваянием. Внутри что-то содрогнулось и напряженно натянулось. Сердце тревожно подпрыгнуло к горлу. Я принялась растерянно вертеть головой, стараясь отыскать возможный источник затихнувшего звука.

— Локи… Ты слышишь это? — дрожащим голосом спросила я, когда трикстер обернулся ко мне, видимо, перестав слышать мои шаги. На негнущихся ногах я медленно бреду к нему, едва сдерживая волны паники, окатывающие мое тело где-то в районе брюшной полости.