Камень сердолик (СИ)

И, конечно, семья Камеля… У Клима возникло стойкое чувство, что они живы, что к их исчезновению имеет отношение Азиль… Но увы. Мартышку Азиль уже невозможно было ни о чём расспросить. Она всё больше становилась тем, кем была с виду – ласковым, шаловливым и довольно сообразительным зверьком. Азиль охотно играла с Руши и Ами, любила сидеть на коленях у Арнеля и просто обожала сахарное печенье. Правда, брат Иммаир предложил Климу помощь – архивы храмов сохранились, хоть и не полностью, возможно, там и мог сыскаться какой-то след пропавших родителей и сестры Камеля. Клим решил довериться чутью профессионала и пока в расследование не вмешивался.

А пока Клим открыл большой родительский дом, поселился в нём с Азуром, Руши, Камушком и Капелькой. Пригласил он к себе и своих соратников – дом был велик, места хватало, а у Нур-Тура и компании никакого жилья не было.

Приглашение было принято с благодарностью, и теперь бывшие циркачи раздумывали над тем, чем заняться дальше. Они помогали Климу, чем могли, и горячо обсуждали планы на внезапно изменившееся будущее. И Климу было понятно, что рано или поздно его друзья найдут себе занятие по душе и заживут своими домами, своими семьями. И это было хорошо и правильно.

Но Клим чувствовал – ему нужна передышка. И даже не для отдыха. Клима всё сильнее мучило ощущение некоторой неправильности происходящего. Азур… Азур любил его, но он до сих пор называл его Камелем, считая своим погибшим возлюбленным. Но дело было в том, что Клим уже не был тем Камелем, которого когда-то полюбил юный Азур. И вот это было… неправильно.

Клим понимал, что, решаясь на этот разговор с Азуром, он, возможно, своими руками разрушает собственное, только-только достигнутое хрупкое счастье. Но не рассказать всю правду он не мог. Он слишком любил Азура, чтобы позволить ему обманываться дальше. Обманываться всю жизнь…

Азур был встревожен, он не понимал, почему любимый Камель стал сторониться его – теперь, когда всё наладилось, и Азуру так хотелось вновь ощутить ласки любимого. Он хорошо научился понимать чувства Камеля – тот любил и хотел его, но почему-то не позволял сближения. К тому же чувства Камеля стали пополняться грустью, тревогой и сожалением.

Азур терялся в догадках, он не понимал, что между ними не так, и уже начал думать, что во всём виноват он, что именно каким-то своим поступком или словом оттолкнул любимого. Он хотел поговорить с Камелем, всё прояснить, но одновременно и боялся этого разговора… Душа Азура мучилась, страдала, и он сам не знал, сколько ещё сможет выдержать эту неопределённость.

И тут Камель пришёл к нему сам.

Клим, который чувствовал, что Азур стал мучиться и страдать, не понимая, что происходит, понял, что оттягивать неприятный разговор более нельзя. И, однажды вечером, уложив вместе с Азуром сыновей, пришёл к нему в комнату и произнёс слова, с которых у очень многих разумных существ в любом из миров начинались самые большие в жизни неприятности:

- Нам надо поговорить.

Комментарий к Глава 69. После победы

Мои дорогие читатели!

Как вы поняли, оридж приближается к своему логическому завершению.

Если что-то хотите узнать или напомнить - пишите.

И - объявляется конкурс на имя для Камушка!

Жду.

Ваш автор)))

========== Глава 70. Месть ==========

И однажды вечером, уложив вместе с Азуром сыновей, Клим пришёл к нему в комнату и произнёс слова, с которых у очень многих разумных существ в любом из миров начинались самые большие в жизни неприятности:

- Нам надо поговорить.

Азур резко побледнел и прошептал:

- Ты хочешь сказать, что больше не любишь меня, Камель? Я понимаю, после того, что со мной проделывали жрецы, я порой и сам собой брезгую… Поэтому ты ни разу не пришёл ко мне до сих пор, хотя я ждал тебя…

Клим сделал протестующий жест, но Азура было уже не остановить:

- Я понимаю, любимый, я всё понимаю, но прошу тебя, не гони меня… Я не смогу выжить без тебя, без Руши, без Камушка… Я всё понимаю, позволь мне только быть рядом, это такая малость, позволь мне только быть рядом с вами, прошу…

Азура трясло, из глаз его текли слёзы, и Клим мысленно выругал сам себя. Это ж надо было так довести любимого одной фразой из трёх слов… И что там этот дурачок себе напридумывал? Брезговать? Какое брезговать, если у Клима скулы сводит от желания при взгляде на него…

И Клим бросился к Азуру, обнял его, начал целовать – в глаза, в лоб, в губы – куда угодно, лишь бы успокоить, лишь бы из глаз Азура исчезло это жуткое безнадёжное выражение… А между поцелуями твердил:

- Азур, глупый, ты что это придумал? Как я могу тобой брезговать, если я тебя люблю? Я так тебя люблю, что когда смотрю на тебя, мне больно становится… Не думай даже, я никуда тебя не прогоню…

- Правда? – прошептал Азур.

- Правда, - отозвался Клим. – Клянусь всем самым дорогим для меня…

- Но тогда всё хорошо, - улыбнулся Азур. – Вместе мы всегда что-нибудь придумаем.

Но тут же его улыбка сменилась обеспокоенностью:

- Камель, что-то не так с детьми?

- И с детьми всё в порядке, - улыбнулся Клим. – Разве что Камушек, как и Руши, будет расти и развиваться быстрее обычных детей. Очень уж он злится на то, что ему тело детское досталось – говорит, возможностей маловато…

- Но, - с облегчением в голосе произнёс Азур, – что тогда?

Клим мягко подтолкнул Азура к дивану, уселся, подтянул Азура к себе, усадив на колени, вдохнул солнечный запах рыжих прядей и тихо сказал:

- Дело не в тебе, любовь моя… Дело во мне.

- Ты болен? – испугался Азур.

- Я здоров, - ответил Клим. – Подожди чуть-чуть… Я соберусь с силами… Сейчас…

- Камель, - прошептал Азур, - не мучай себя, ты просто не мог совершить ничего дурного…

- Я и не совершал, - вздохнул Клим. – Азур… Тебя не удивляет то, что никто, кроме тебя, больше не зовёт меня Камелем? Только Климом.

- Нуу… - протянул Азур, - может быть, ты назвался так случайно, когда бежал из города… А потом все привыкли, а ты не стал поправлять.

А встревоженные глаза его просили, умоляли:

«Скажи… скажи, что это так… я поверю, поверю и никогда не позволю себе усомниться. Ты только скажи…»

- Ты немного ошибся, любовь моя… - мягко сказал Клим. – А сейчас – прошу тебя, выслушай меня. Просто выслушай.

И стал рассказывать. Про то, что он – Клим Белецкий, родившийся в другом мире. Про своё сложное и не слишком счастливое детство. Про прабабушку, от которой ему достался в наследство странный камень, больше всего похожий на земной сердолик. Про то, как он неожиданно перенёсся в другой мир и пришёл в себя под виселицей… Про Рушана, которого сунула ему в руки странная женщина. Про своё поспешное бегство и встречу с циркачами. Про память и чувства Камеля, которые стали пробуждаться в нём. Про любовь Камеля, которая стала его любовью. Клим говорил и говорил, боясь, что если он остановится, то у него не просто не хватит сил продолжить этот разговор…

Наконец Клим закончил, и в комнате воцарилось тягостное молчание.

- Азур… - прошептал Клим, не в силах больше выносить этой муки. – Азур, ну, скажи хоть что-нибудь… Прошу тебя.

Азур продолжал сидеть на коленях у Клима, не делая попыток сбежать, и это давало некоторую надежду на лучший исход. Но вдруг его начала бить дрожь. Крупная, сильная, жестокая. Клим почувствовал, как руки Азура стали ледяными, он обхватил их своими ладонями, стремясь согреть… какое-то время это не удавалось, Азур дрожал всё сильнее и сильнее… но вдруг всё прекратилось, и Клим почувствовал, как теплеют ладони любимого.