Грим (СИ)

— Ты будешь умирать медленно. Я обещал одному из охранников выпустить твои кишки, — сказал Карл ему на ухо.

В его руках мелькнул запрещенный нож, но никто из охранников не дернулся. А в следующий миг Аарон закричал от боли.

Карл уронил нож рядом с ним и воздел руки к потолку. Заключенные встретили его жест победителя криками и улюлюканьем. Им не было жалко парня, истекающего кровью на холодных плитах. Никому, кроме чернокожего громилы и суетливого индийца.

Зажимая мерзкую рану на животе, Аарон нащупал упавший нож. Сквозь мутную пелену слез и боли он разглядел лицо начальника тюрьмы.

— Никто не может безнаказанно убить человека из такой семьи. И даже законы страны не уберегут от расплаты собственной кровью. По тебе никто не будет плакать, Фишер.

Наклонившись к самому лицу Аарона, начальник сделал непростительную ошибку. Сделав над собой последнее усилие, Аарон вонзил в его сердце окровавленный клинок. На лице начальника тюрьмы промелькнуло удивленное выражение, жирные губы обнажили желтые зубы, изо рта вырвался предсмертный крик.

И в тот же момент Аарон почувствовал, как его заполняет СИЛА. Энергия, мощная, темная, опасная, заполняла каждую клеточку его тела. Поднималась из глубин души и растекалась по венам горячей волной. Мир взорвался эмоциями.

Злость. Ярость. Удивление. Гнев. Радость. Ликование. Отчаяние.

Зло было повсюду.

Охранники бежали к Аарону, на ходу выхватив оружие. Но из его ладоней вырвались зеленые лучи, остановившие первых двоих. Вопли заключенных, рассерженные крики охранников смешались в единый гул. Посреди площадки возник искрящийся смерч. Сабаньенту охватил хаос.

Веки Аарона тяжелели. Он увидел, как двое незнакомцев в мантиях склонились над ним, и потерял сознание.

*

— Драко, слышишь меня? Мы тебя вытащили! Ты в безопасности.

— Кто такой Драко?

========== 23 глава. All That’s Mine ==========

I know it’s hard to reach you

I know it’s hard to breathe

I know it’s hard to be you sometimes.

I can’t imagine what that means

This must be someone else’s story

I can’t follow what you’ve planned

How could this be about me

Am I supposed to understand?

Я знаю, до тебя трудно дотянуться.

Я знаю, тяжело дышать.

Я знаю, временами трудно быть тобой,

И каково это, я не могу представить.

Должно быть, это не моя история -

Я не способен отвечать твоим задумкам.

Как это связано со мной,

И должен ли я сам это понять?

Depeche Mode – All That’s Mine

Три дня, один час и двадцать три минуты, как Гермиона жила в тысяча девятьсот пятьдесят девятом году. В трехэтажном особняке на Милроуз-стрит волшебникам отвели отдельную комнату с двумя жесткими кроватями и дюжиной горшков с цветами. Возле кровати Гермионы на тоненьких стебельках цвели орхидеи, Драко по утрам любовался петуньями, а на балконе радовались солнцу кактусы, трогательно обожаемые хозяйкой дома — Клариссой Стивенсон.

Будущая свекровь Анабель была женщиной строгой, волевой и бескомпромиссной. Она вышла замуж в двадцать лет, сбежав из дома с бедным парнем с соседней улицы, имя которого через двадцать пять лет стало известно всей Америке. Отец Хью, Роберт, родился и провел свое детство в Вест-Ориндже, а после, бросив учебу в университете Остина, занялся вместе с лучшим другом торговлей поддержанными запчастями. За двадцать пять лет упорного труда мистер Стивенсон создал собственную империю и обеспечил своей семье безбедное существование.

Кларисса прошла вместе с мужем все испытания, ни разу вслух не усомнившись в его деловой хватке. Тяжелые годы закалили ее, превратив мечтательную девушку, грезившую о тихом семейном счастье, в жесткую волевую женщину, готовую поддерживать и защищать мужа в любой ситуации. Он уважал и даже немного боялся ее влияния в общественных кругах. И любил ее, но периодически позволял себе забавляться в обществе молодых ассистенток.

Ныне Кларисса Стивенсон в основном занимала себя общественной работой, в частности основала в Вэст-Ориндже «Общество морали». Вместе с остальными активистками на собраниях она с пеной у рта провозглашала моральные ценности и библейские заповеди, не желая замечать измен мужа. Услышав, что Гермиона и Драко путешествуют вместе, она незамедлительно предположила об их порочной внебрачной связи, что влекло появление нового пункта в списке «Почему мой сын не должен жениться на этой оборванке». Но выдуманная история о брате и сестре, приехавших из далекой Шотландии, лишила список двадцать третьего пункта.

Анабель в тот момент была готова заколдовать будущую свекровь необратимым заклинанием. Дикое желание трансфигурировать Клариссу в лягушку преследовало ее по ночам. Но Анабель была верна своему слову: после изгнания из семьи она запретила себе колдовать. Причины она не называла, а Гермиона не решилась задавать личные вопросы. Появление гостей из будущего стало для Анабель своеобразным вызовом ее способностям. Она не могла колдовать, поэтому поиск ответа на вопросы Магистра занял больше времени, чем изначально предполагали Драко и Гермиона. Задача была исполнена, но они не могли вернуться домой, не побывав на ее свадьбе. Анабель представила их как своих друзей, и они стали единственными гостями, приглашенными со стороны невесты.

Обитатели и гости дома были приветливы с волшебниками, а любые странности в их поведении приписывали британскому происхождению. Драко с его ироничными шутками и изысканными комплиментами полюбили все особы женского пола, от четырехлетней племянницы Хью до миссис Дженкинс, которая ходила со слуховым аппаратом.

На их первом ужине в доме Стивенсонов Гермиона так переживала, что Драко выскажет какую-нибудь глупость о маглах, что не могла проглотить и крошки. К ее облегчению, с каждой минутой влияние Драко на окружающую женскую аудиторию росло. Он с серьезным видом выслушивал их истории, смеялся в нужных моментах и незатейливо отвешивал комплименты дамам, млевшим от его британского акцента. Но после ужина Малфой не преминул заметить, что гости не умеют пользоваться столовыми приборами по назначению и пользуются для всех блюд одной вилкой. Магловская одежда ему не нравилась, а восхищение разными железяками (так он называл автомобили) вызывало возмущение.

— Как ты можешь жить среди них? — спросил ее Драко.

— Теперь и ты поживешь среди них, — ответила Гермиона, чувствуя себя подавленной.

За три дня, проведенных в чужом городе и времени, Гермиона старалась избегать Драко. Малфой редко покидал комнату, куда их поселили вместе с Гермионой, лишь иногда выбирался в гостиную, чтобы в одиночестве посмотреть на «чудесный ящик». Пару раз к нему присоединился Аарон, который любил проводить время в доме своего крестного и смотреть цветной телевизор, единственный во всем городе. Гермиона же гуляла вместе с малышкой Кэтти или старой миссис Дженкинс, вместе с Анабель ездила за покупками в соседний город и на примерку свадебного платья. Они быстро подружились, и, глядя на счастливую невесту, Гермиона не могла поверить, что в старости она превратится в одинокую бездетную женщину.

Будущее Анабель было туманно и мрачно. Но и собственное будущее не радовало Гермиону. Единственным, что они с Драко обсудили за прошедшие дни, было нападение в Пуэрто-Анхеле. Они не смогли определиться в единой версии событий. Охотиться могли как на Драко, едва не погибшего две недели назад, так и на Гермиону, которую знали в лицо и уже пытались убрать с помощью чучела.

Сейчас, в тысяча девятьсот пятьдесят девятом году, они получили краткую передышку. Жили в чужом времени, с выдуманной биографией, а Гермиона — и с не своей фамилией.