Свидетельница (СИ)

Миг – и прикосновение холодного дерева к коже исчезло. Юноша спрятал свой атрибут в карман мантии, жестом приказал ей пройти вслед за ним, прямо к самому окну, где было больше всего зимнего света с улицы.

- Это не так уж и трудно. Пусть заклинание не слишком распространенно среди волшебников, проповедующих… лишь всё идеально правильное, это не делает такого рода магию тёмной. Она, скорее, ни светлая, и не тёмная. Нейтральная. Но использовать её перестали из принципа. Я бы не стал тебя учить такому полезному заклинанию, если бы не подвернулся такой момент, вынуждающий меня сделать это. За всё надо платить, Ева. Это второй совет.

- И снова спасибо, но, вот просто интересно, сколько у тебя их всего?

Они стояли боком к окну, таким образом, что редкие лучи солнца не ослепляли глаза. Снег отражал в себе много всего, но, по мнению человека, глядящего на него невооружённым глазом, всего лишь подобие драгоценных камней, только имеющих свойство таять. Однако нельзя отрицать, что снег состоит из сотни, тысячи снежинок, которые, на самом деле, всего лишь замёрзшая вода. В каком бы виде она не предстала перед нами – всё равно отражает окружающий мир. Наверное, никто не думал даже о том, что снежинки – это как крошечные зеркала.

- Я не трачу своё время на обдумывание заранее нужных советов и способов задеть тебя за живое в том числе. По-моему, глупо так поступать. Всё, качественнее гораздо, придёт на ум быстрее, стоит только наступить нужному часу. – С видом знающего человека ответил Том, а затем раздражённо цокнул языком. – И лучше тебе больше не пытаться задавать мне вопросы, которые косвенно или никак не касаются дела.

Ева едва не ударила его снова. Благо, напоминание в виде раненной щеки юноши угомонило её. Нет, будет уже слишком. С него хватит.

Подавляя в себе возмущение, глубоко вдохнула воздух, позволяя лёгким в полной мере насытиться.

- Хорошо.

Вместо притворного смирения скрытая ненависть. И пусть это прозвучало совсем не так, как следовало бы, но слизеринец был доволен и этим ответом. Внимательно смотря на неё, он сделал пару шагов назад, увеличивая между ними расстояние, точно так давал ей больше личного пространство, что помогло бы ей сосредоточиться.

- Для начала выучи слова. Они довольно просты. – Он демонстративно опёрся одной рукой о стену, только после чётко добавив: - Vital mortem.

- Ч-что?

Не ожидая именно такого названия заклинания, она немного растерялась, пытаясь мысленно повторить, но получалось что-то не то.

- Vital mortem. – Не менее чётко повторил Том. - Могу повторить ещё пару раз, чтобы твой мозг точно запомнил эту информацию.

- Не нужно. Я уже запомнила. Vita mortem, так?

- Почти. На конце первого слова ты позабыла о букве «L». Не «Vita», а «Vital». Неужели это настолько трудно? Я думал, для тебя это будет проще пареной репы, но сейчас начинаю сомневаться в своих убеждениях по поводу тебя.

Реддл не поленился разочарованно вздохнуть, покачать головой и на миг опустить взгляд. Всего лишь обман, но такой нужный сейчас для убеждения.

-Vital mortem… Vital mortem! Ты доволен? – второй раз она уже выкрикнула заклинание, сама от себя не ожидая такого. Испуганно посмотрев на него, тут же, взволнованная, запинаясь, принялась говорить: - Я бы запомнила его лучше, если бы ты не заставлял… фактически принудительно учить его и, тем более, испытывать на тебе без нормальной подготовки на менее незначительных объектах!

И опять её голос с каждым словом становился всё громче и пронзительнее. Головная боль, вечный страх, стыд за свой поступок, очередная его безумная идея – всё это давило на неё, оказывая влияние на поведение и реакцию. Девушка уже почти подошла к тому этапу, когда была готова пытаться пробить кулаками и царапать ногтями стену в надежде найти отсюда такой крайне нужный выход.

Глоток свежего воздуха и ощущение одиночества… Как же сейчас это желанно.

- Будь спокойна. Если я для тебя – слишком значительный объект, то тогда протяни мне свою руку.

Казалось, он и не заметил её довольно раздражающих слух криков. Лишь приблизился к ней, не став ожидать, когда она сама выполнит его просьбу. Без каких-либо предупреждений, замечаний.

- Заче… Эй! Ты что делаешь?!

Сузив глаза, Ева попыталась вырвать свою руку из его цепких пальцев, но он лишь сильнее сжал её, от чего возникло предчувствие будущих синяков. Быстро соображая, что к чему, решилась попробовать оттолкнуть его другой, свободной рукой.

-Даже не думай.

Грудь его, словно сделанная из камня, не подалась отчаянными стараниям сдвинуть парня с места. До сих пор не привыкнув к его внезапным выходкам, она, не получив конкретных объяснений, имела сейчас право сделать всё, чтобы прекратить их.

- Нет! Пусти!

Воспользовавшись тем, что он сменил своё внимание на палочку, изо всех сил дёрнула руку, зажмурившись от усилий. Слишком сильная хватка. Такая слабая она.

Для Реддла её брыкания не производили никакого впечатления, будто только этого он от неё и ждал. Ловко скрутив теперь обе руки у неё за спиной, сжал их так, чтобы девушка не могла сделать резких движений не без боли в спине. Одним грубым рывком притянул её к себе, и та, на удивлении, тут же затихла, только сердце выдавало её истинное состояние.

- Не будь настолько трусливой, - прямо над ухом раздался его как всегда равнодушный голос. - Я не причиню тебе вреда.

- Не сильно верится, - ей даже показалось, что со словами из её рта вырвалось рычание.

Неужели паника и недоверие способно превращать человека в животного на глазах? Нет. Она не рычала. Просто показалось. Ей хотелось рычать, потому что ничего другого не оставалось, но в реальности не случилось этого. Том бы наверняка, да, наверняка не удержался от усмешки.

- Тебе придётся.

В подтверждение Реддл сильнее скрутил ей руки. Она, благодаря такой близости, как и он, могла ощутить его сердцебиение. Ровное. Том не чувствовал сейчас каких-то сильных эмоций. Только спокойствие, что пытался, хотя это мягко сказано, передать он и ей.

- Что ты хочешь сделать? – тихо задала один из главных вопросов Франк, теперь даже не прилагая особых усилий, чтобы стоять. Слизеринец фактически держал её.

Не в состоянии, хотя так хотелось, сутулиться из-за упирающихся прямо в позвоночник собственных рук, девушка могла расслабить лишь шею, опустив голову вниз. Глаза, устремлённые под ноги, прикрыла чёлка, будучи самая короткая из всех волос.

- Ты говорила, что тебе нужна дополнительная попытка перед главной.

- И в чём она заключается?

- В тебе.

Под ложечкой засосало. Что он подразумевает?!

- Во мне? Ты… ты собираешься что-нибудь мне сломать, ведь так? – голос уже норовил вот-вот сорваться.

Она ненароком вспомнила то ранее утро в гостиной вместе с ним, то мгновение, когда юноша, разозлившись, сломал ей запястье, даже сначала не заметив того, что совершил. Тогда это было не намеренно. Всего лишь последствие эмоций, некий порыв, способ выместить свою ярость на ней. Если Том мог так калечить её по чистой случайности, что же он сделает с ней сейчас, когда обдуманно планирует причинить ей боль ради её же просьбы? Вот только Ева не говорила, что хочет пробовать превратить себя в какого-нибудь мутанта. Достаточно было найти мелкое животное. Правда, выручай-комната, насколько ей известно, не в силах создать живое существо.

- Для первых попыток тебе будет труднее устранить перелом, чем синяки и порезы на моей щеке. Нет. Всего лишь небольшой надрез. Ты же не боишься такой ничтожной боли после всех трамв, что получала за всю жизнь?

Ей показалось, или слизеринец намекнул о случае на четвёртом курсе? Если она не ошибается, то его издевательство получилось не очень удачным.

Совершенно глупо получилось тогда. Из-за одного неловкого движения она пролежала в больнице целый месяц. Месяц без нормального общения, месяц без привычного движения. Помнится, медсестра на её просьбы прогуляться по замку хотя бы пару минут отвечала всегда одинаково: «С сотрясением мозга, сломанной ногой и повреждёнными связками на другой тебе нельзя гулять даже одну минуту, если ты не желаешь покалечить себе что-нибудь ещё. Поверь, мне уже самой хочется, чтобы ты поскорее выздоровела. Сейчас это полностью зависит от времени и от тебя. Не делай себе же хуже».