Оттенки изумрудных глаз (СИ)

Я обратила пропитанный страхом взгляд в сторону трикстера. Решив не доводить себя осматриванием по сторонам, когда перепуганное сердце замирает в груди каждую секунду в предвкушении внезапного появления чудовища.

Локи же, наоборот, напряженно оглядывался. Его похолодевший изумрудный взгляд испытующе-медленно скользил по снежным равнинам.

А я напрочь забыла о дыхании, сжавшись в комок, чувствуя, как спину окатывает ледяная волна, заставляя жгучие мурашки пройтись вдоль позвоночника, а затем перебраться на судорожно сокращающуюся грудь. Облизать каждый сантиметр похолодевшей кожи, залезть под нее и сжать сосуды с замершей в них кровью.

В голове ни одной мысли. Лишь забивающий и всепоглощающий страх.

И одно-единственное воспоминание.

О когтях в сантиметре от моего лица.

Я все же вздрагиваю, отчего мои легкие вдруг сжимаются, требуя порции кислорода. Я приоткрываю онемевшие губы и медленно втягиваю в себя до невозможности ледяной воздух.

— Л-локи, это… — выдавливаю было из себя я жалкое, сотрясаемое ужасом шипение.

—Знаю, — сухо отрезает трикстер, не отрывая взгляда от белоснежного пустыря. Я натужно сглатываю, чувствуя, как внутренности будто опутывает раскаленной проволокой, едва ли не перерезая их пополам. Как леденящая отрава глубокого страха заливает грудь, пробираясь в самые отдаленные уголки, погружая в эту склизкую жидкость сходящее с ума сердце. Закладывая уши, отчего я начинаю слышать слабый и раздражающий писк, похожий на ультразвук.

— Что нам делать? — выпаливаю я, не выдерживая и кидая распахнутый взгляд то в одну сторону, то в другую, не моргая, пока глаза не начинают болеть.

— Вдвоем нам едва удастся одолеть его. Шансы очень малы, — безэмоционально говорит бог коварства, на секунду посмотрев в мои глаза, до краев наполненные боязнью. Я судорожно вздыхаю, отчего в горле просыпается саднящая дрожь. Его стенки начинают сжиматься, не пропуская больше ледяной кислород.

— Тогда… надо бежать! — вскрикиваю я, выплескивая вместе с этими словами из себя малую долю порции дикого страха, который уже царапает мои кости с омерзительным звуком, стучащим эхом в черепной коробке. Заливает каждую из них тягучим мазутом, отчего они теряют свою возможность двигаться.

Локи сжимает кулаки и прищуривается, уставившись в одну точку белоснежного пейзажа. Снова раздается утробный, протяжный рык, заставляющий мое сердце тревожно подскочить к корню языка, пару раз стукнуться об него, а затем упасть под самые ребра, столкнувшись со сжавшимся желудком. Я напрягаюсь, до нещадной боли закусив обескровленную нижнюю губу.

— Поздно.

Это слово словно бьет меня в солнечное сплетение. Я покачиваюсь, делая шаг назад. Резко дергаю головой, в которой застыло это слово. Не успеваю ничего сообразить, как вдруг меня окружает очередной рык. Громкий. Совсем близко.

А потом я и вовсе примерзаю к снегу, застыв всем телом. Не слыша стук собственного замершего сердца. Не чувствуя пульса, пару секунд назад тревожно стучавшего набатом в висках.

Потому что.

Мой широко распахнутый взгляд натыкается на фигуру монстра, вынырнувшую будто из ниоткуда на белоснежный пустырь.

Все внутри переворачивается, дергается, сжимается. Так, что ощущение тошноты подваливает к самому горлу, отчего во рту появляется кислый привкус.

А я даже не могу сглотнуть.

И сердце вдруг делает тягуче-медленный удар о, кажется, уже треснувшие ребра.

Оттого, что кроваво-красные глаза сталкиваются с моими.

Широко раскрытые, жадные, вбирающие мой дрожащий страх, заставляющий воздух вокруг напряженно вибрировать.

Я не шевелюсь. Не могу. Окружающие звуки исчезают для меня, тугая струна внутри с оглушающим треском лопается.

И будто в какой-то замедленной съемке я наблюдаю, как чудовище совершает прыжок вперед, в мою сторону. Нетерпеливо дергает своим ледяным хвостом, красные глаза намертво въелись в мои в предвкушении добычи.

Легкие сжались, выпихнув из себя остатки кислорода. Все мое существо будто окатили холодной водой. Которая моментально замерзла, превратившись в невероятно крепкий лед.

А монстр уже попросту летит в мою сторону. Прямо на меня.

Мой мозг на максимальной громкости посылает команды онемевшему организму. Но все конечности упрямо не шевелятся, будто разом омертвели. Я стою на месте, широко распахнутыми глазами взирая на чудовище, что с каждой миллисекундой все ближе и ближе. В воздухе сверкают хорошо знакомые острые когти.

Правое плечо отзывается тупой ноющей болью. Как импульс воспоминания.

Но в целом меня будто поглощает мертвая пустота.

Как бы я ни пыталась заставить себя убежать, уклониться в сторону — все бесполезно.

Ближе. Ближе.

А сердце, как неживое, тихонько бьется где-то в самой глубине груди. Знает, что это конец.

Но вдруг замирает.

Потому что до моего слуха вдруг доносится имя. Мое имя.

А затем резкий толчок с левой стороны.

Так, что я рывком втягиваю в себя кислород, чувствуя, как кожа на ребрах натягивается до предела.

И мой организм вдруг возвращает себе способность двигаться и ощущать.

Ну наконец-то.

От сильного толчка из моего поля зрения пропадает монстр. Я мешком падаю в снег, к счастью, на колени. Упираюсь голыми ладонями в колючую поверхность, тяжело дыша. Чувствуя, как все внутри медленно сокращается, стряхивая ледяную крошку.

Каких-то пару секунд смотрю на белый снег под собой. А затем резко вскидываю голову.

И мое обезумевшее сердце в этот раз так сильно рвется к ребрам, что, кажется, почти выбило их наружу.

Локи был на опасно близком расстоянии от монстра. Его руки находились в постоянном движении, выбрасывая ярко-зеленые вспышки, которые попадали то в хвост, то в грудь или даже в голову чудовищу. То неуклюже вертелось, щуря красные глаза и злобно рыча. Вспышки не наносили особого вреда, но зато достаточно тормозили монстра.

Все равно мое сердце с трепетом вздрагивало, когда бог коварства едва успевал уклоняться от огромной когтистой лапы, которой чудовище остервенело махало из стороны в сторону.

Я напрочь забыла о себе, о собственном дыхании, о ладонях, изо всех сил сжимающих мокрый и холодный снег. Все мое существо было обращено к Локи, будто это как-то могло помочь ему. Я даже не думала о том, чтобы подняться.

Страх опутал меня серой паутиной. Заскользил проворной ледяной змеей по горлу к самым ребрам, пробираясь в щели между ними, обвивая, будто каленая цепь.

Морозный воздух сгустился, отчего дышать стало совершенно невозможно. Поднялся ветер.

Но я ничего этого не замечала. Мои глаза, наполненные нескрываемым плещущимся морем ужаса, следили за фигурой трикстера. А в голове бились друг об друга тревожные кричащие мысли так, что вырывались искры и опадали на дно сознания.

А затем внутри что-то будто взорвалось и резко перевернулось, заставив снег упрямо заскрипеть под максимально сжавшимися онемевшими и опухшими пальцами.

Потому что бог коварства вдруг резко обернулся в мою сторону, что-то выкрикнув. Что-то непомерно важное. Нужное.

Сердце бухнулось в груди, а затем полоснуло по ребрам с практически ощутимым скрежетом.

Я вытянула шею, наконец встав с этого намокшего и разбухшего снега. Неосознанно утянув не двигающиеся пальцы под рукава рубашки в попытке согреть их.

Даже не до конца осознавая всю глубину ужаса и безысходности этой ситуации.

Мы не сможем справиться с этим монстром. Что нам делать?

Бежать? Но куда? И как долго мы сможем делать это?

Бежать…

Это слово отозвалось в сознании странным гулом, как будто…

— Беги, живо!

Я вздрогнула, слишком резко втянув в себя опасно-чистый морозный воздух, отчего он прошил иглами легкие изнутри, заставив закашляться. Подняла отрешенный, частично перепуганный взгляд на Локи, изумрудные глаза которого при каждой предоставленной возможности между отражением нападения существа полосовали мое искаженное непонятной эмоцией лицо.