Связанная с киборгом (ЛП)

Сдержав проклятья, Брок вскочил на ноги. Ускорители отключились, так что пол больше не вибрировал. Он бросил взгляд в панорамные окна и сосредоточился на уменьшающемся челночном порту. Вскоре огни станут настолько слабыми, что даже его улучшенное зрение не сможет их обнаружить. Капитан спрятался на мостике, поэтому он и Пиа останутся одни, мчась по темному необъятному космосу.

Он не проводил время наедине с женщиной с тех пор, как стал киборгом. Хотя знал нескольких женщин-киборгов, но они в этом плане походили на него, также избегая близких отношений с кем-либо, всецело посвящая себя миссиям. Мужчины и женщины Кибер-Управления умрут друг за друга. Но разделить между собой доверие? Показать свою уязвимость? Заняться сексом? Никогда.

Брок стиснул зубы. С Пиа он тоже не сможет испытать все эти чувства. Ему необходимо всегда оставаться настороженным, так как Пенелопа являлась его подзащитной. Брок получил четкий приказ доставить Пиа на Ксенианс, затем на саммит на Малодонусе и вернуть обратно на Терран. В миссию не входило подмять под себя ее обнаженное тело.

Открыв на консоли навигационный экран, он взломал координаты судна, проверяя, действительно ли они летят на Ксенианс. Все казалось нормальным. Конечно, нельзя исключать возможность нарваться на пиратов или дронов-смертников Ламис-Одж, но и это было весьма маловероятно.

Беспокойство до сих пор не рассеялось. Со стороны казалось, что Брок перегибал палку. Позже, когда они лягут спать, он проведет полную диагностику своих систем и проверит, чтобы компьютер функционировал в пределах своих параметров. Он работал оперативником, а значит, должен сохранять рассудительность и хладнокровие.

Пиа была права во всех своих умозаключениях: частные чартеры не подчинялись требованиям к составу экипажа МРП⁶, а поскольку судном управлял автопилот, то по существу даже капитан был здесь лишним. Не было причин покидать корабль. Проблема лишь в том, что его человеческая часть невзлюбила Ургака по неизвестным причинам.

Прежде чем обернуться к Пиа, он еще раз посмотрел в космос.

– Может, хочешь перекусить? Раз стюард так и не появился, значит, нам предстоит самообслуживание, – он подошел к автомату с закусками и нажал кнопку «меню». Перед ним сразу же появился список деликатесов.

– Да, спасибо. Я немного проголодалась. А есть что-нибудь с Ксенианса? – Пенелопа положила ПирКом в одно из пустых кресел.

– Вообще-то есть.

– И что это? Животные, овощи или минералы? – она улыбнулась, и его сердце странно екнуло.

– Овощи, – благодаря встроенному переводчику, Брок смог прочитать описание. – Немного сладковатые, но очень калорийные.

– Я попробую.

Он нажал на два кода, и машина выдала закуску с Ксенианса для нее и шоколадные батончики с Террана для него. Прошло уже очень много времени с тех пор, как он в последний раз ел арахис и карамель.

– Какой напиток? – спросил он.

– Удиви меня, – ответила Пиа.

Выбрав две газировки, Брок вернулся в свое кресло.

Некоторое время они просто сидели и молча поглощали закуски.

– Так хорошо, – нарушила тишину Пенелопа.

– Что хорошо?

– Вот так обедать с тобой. Когда ты был моим телохранителем, вел себя очень отчужденно.

– Это были условия моей работы. Защитить тебя, а не стоять на пути. Не вмешиваться, – Брок замолчал, запивая батончик газировкой. – Теперь же я должен защищать тебя, находясь все время рядом.

– Итак, я опять для тебя просто работа, – в ее голосе прозвучала обида.

Было бы лучше, если бы у него получись сохранить между ними профессиональную отчужденность, а все эмоции к ней свести лишь к раздражению. Как тогда, когда Пиа была подростком и вечно раздражала его своими шалостями. Она была изворотлива и остроумна. А все проделки отличались хитроумными замыслами, которые он смог оценить лишь потом. Последний ее фокус вообще оказался на высоте, и, если бы не тот трюк, возможно, их отношения переросли бы в более дружеское профессиональное сотрудничество.

Но не в это внезапное и ненужное раскаленное желание, которое выворачивало Брока наизнанку. Не в эту необходимость сделать все правильно, потому что его заботит Пиа. Да что, нахрен, с ним не так? Он старается воздвигнуть защитный барьер, но она взорвала все прежде, чем он успел возвести стены.

Пиа моргнула, и ее глаза замерцали от слез. Маска притворства спала, открывая одинокую молодую изолированную от всех женщину, потому как она была в первую очередь чиновником, выполнявшим свою работу, собственно говоря, также, как и он. Ее ситуация с точностью повторяла его, хоть и по очень разным причинам.

Политика уничтожала ранимых, мягких и доброжелательных. Для ее же блага, она должна стать жестче – или, по крайней мере, научиться хорошо притворятся.

«Да, ты для меня только работа», – просто произнести эту фразу безразличным тоном, и она вновь вернется в скорлупу, скрыв свои эмоции. Так будет лучше для них обоих.

Брок посмотрел ей в глаза.

– Ты – не просто работа, – выдохнул он, и, прежде чем смог остановить себя, Брок наклонился и поцеловал Пиа. Ее губы разомкнулись, и, зарычав, он углубил поцелуй. То, что начиналось как медленное соблазнение, переросло в нетерпеливую жажду.

Огонь помчался по его крови, перегревая всю систему. Брок сжал рукой густую гриву ее волос, а Пенелопа еще теснее прильнула к нему, прижав одну руку к его бьющемуся сердцу, а другой обняла за шею. Она слабо застонала от желания, и один поцелуй перерос во второй, второй в третий, а третий свел их обоих с ума.

Внезапно Брок прервал это безумие.

«Ты совсем потерял голову?»

Поцелуи с подзащитной нарушали протокол операции и все, во что он верил. Вот только если бы еще вспомнить во что именно.

Они все еще пристально смотрели друг на друга.

Пиа судорожно вздохнула.

– Я хотела испытать это с тобой еще с шестнадцати лет.

– А я думал, что ты меня ненавидела, – Брок отстранился и откинулся в кресле. Раньше она часто ему это кричала. А когда у Пиа не получилось добиться желаемого ответа, она подставила Брока.

Пенелопа покачала головой.

– Верила, что ненавижу тебя, хотела, чтобы ты оставил меня в покое. Но одновременно желала, чтобы ты заметил меня, а когда ты так и не обратил на внимания, я....

Не нужно было продолжать. Они оба знали, что она тогда сделала.

– Тогда я не мог оказать тебе тех знаков внимания, Пиа. Ты была моей подзащитной, к тому же слишком юной.

– Я до сих пор твоя подзащитная.

Точно. Поцеловать ее было ошибкой. Это пробило брешь в отстраненности, которая позволяла Броку сосредоточиться на цели их миссии, отвлекая внимание на то, как Пенелопа согревала холод в его душе. Личная заинтересованность может быть только временной и приведет к двум разбитым сердцам, потому как изменились только его чувства, но не обстоятельства. Брок все еще киборг. Его сверхспособности не смогут защитить от всего. Все это только приведет к немыслимым ситуациям, где смерть будет самым вероятным исходом. Брок не может постоянно испытывать удачу. Однажды он проиграет. Его враги воспользуются шансом причинить боль близким людям, отомстив ему этим.

«Черт. Зачем я поцеловал ее? Извинись. Сохраняй дистанцию».

– Прости, – выдавила она, и ее глаза затопило раскаяние. – За то, что обвинила тебя в... Я не могу произнести это…

Он вновь подарил ей жесткий и быстрый поцелуй.

– Все осталось в прошлом. Мы не можем ничего изменить. Давай просто двигаться дальше.

Пиа кивнула, наклоняясь к нему, и все благие намерения Брока разлетелись вдребезги. Он украдет еще один поцелуй. Прощальный поцелуй. «И больше ничего», – пообещал он себе.

Ее губы прижались к его устам и неожиданно она пробормотала:

– На вкус ты, как шоколадный батончик с Террана.

– А ты, как овощи с Ксенианса, – сострил он.

Ее смех пронзил его грудь острой болью. Пенелопа повернула голову к консоли со списком закусок.