Спасенная на рассвете (ЛП)

Его слова медленно проникали в ее мозг.

— Ты украл кровь из банка крови? — она потрясла головой, — Тебе нельзя этого делать!

— Я и не делал. Ну, формально нет, — сказал он, подойдя к кровати и протянув ей кружку.

Она взяла кружку и уставилась на ее содержимое. Прекрасный аромат наполнил ее нос.

— Это первая отрицательная? — спросила она, вспоминая какой приятной она была на вкус даже когда она была почти без сознания.

— Для тебя только самое лучшее, — сказал он, усмехнувшись ей в ответ.

— Ну, полагаю, что назад ты ее не можешь отнести? А если попробуешь, я, возможно, попробую тебя убить, — сказала она, сделав большой глоток.

Он хохотнул.

— Пей, к тому же, я не совсем украл ее.

Она посмотрела не него поверх кружки. Он продолжил просто стоять и смотреть на нее.

— Что ты имеешь ввиду?

— Я пошел, сдал кровь и забрал ее с собой.

Она слизнула последнюю каплю крови со своих губ.

— У тебя первая отрицательная?

Не удивительно, что для нее он пах так привлекательно. Он кивнул. Теперь его усмешка коснулась и глаз.

— Пожалуйста.

— Я не сказала спасибо.

— Да, но твоя благодарность отразилась в глазах.

Она нахмурилась, стараясь скрыть насколько действительно признательна ему. Потом села еще повыше, осушила кружку, и поставила ее на прикроватный столик.

— Где моя одежда?

— В ванной. Наверное, уже почти высохла. Я хорошенько ее постирал. Но прежде, чем ты оденешься, мне надо обработать твои раны. Последний раз.

— Думаю я в порядке.

— О, ты-то в порядке, — сказал он и улыбнулся, — но вот твои раны надо обработать.

Он подошел к шкафу и достал из него тюбик с какой-то мазью и другие нужные вещи.

Он сел на край кровати, положил все, что нужно на тумбочку, и аккуратно снял повязку с ее руки. Он выдавил немного мази на ватный диск и прижал его к порезу. Она изучала порез на своей руке, как и тот, что был на грудной клетке. Он почти зажил.

Потом он потянулся и опустил простыню вниз. Не так низко, чтобы увидеть ее полностью, но достаточно, чтобы почти оголить грудь и ее перевязанную рану. Очень нежно, он убрал повязку, и нанес лекарство на порез.

Когда она взглянула на него из — под ресниц, он смотрел на нее.

— Ты очень красивая, между прочим.

Она почувствовала, как ее лицо покраснело. Ну вот, теперь он смотрел на нее как любой нормальный парень, который знал, что под ее простыней ничего нет. И вместо того, чтобы возмутиться, это вызвало у нее облегчение. Ей было приятно знать, что он находит ее привлекательной. Особенно зная, что он видел ее почти полностью обнаженной.

— Если ты кому-нибудь расскажешь, что видел меня голой, я надеру тебе задницу.

Он положил ватный диск на тумбочку, потом потянулся и поднял ее подбородок указательным пальцем.

— Я никому не скажу.

Его голос был глубоким и очень искренним.

Он пробежался пальцем по ее губам.

— Ты ведь не собираешься меня поцеловать, — сказала она.

— Ну, это мы еще посмотрим, — сказал он и сделал это.

Он ее поцеловал.

***

Как от простого поцелуя все дошло до того, что он растянулся на кровати рядом с ней, простыня валялась где-то в ногах, а он сам оказался без майки, было настоящей загадкой. Привлекательной загадкой.

Его губы сместились с ее губ ниже, к ее шее, а потом и еще ниже. Она застонала, потерявшись в приятных ощущениях. Но когда его рука мягко и соблазнительно скользнула ниже ее талии, она схватила ее, и вдохнула большую дозу реальности.

— Извини, — пробормотала она и села, — я не могу… мы не можем.

Она услышала его вздох, понимая, что его наполняло желание и страсть, также как и ее саму. Но для парня это было даже хуже. Ли всегда было тяжело в такие моменты до того…до того, как она позволила всему зайти достаточно далеко.

От мысли о Ли, у нее перехватило дыхание.

Ее глаза наполнились слезами, и все, о чем она могла думать, это как же она дошла до такого. Она уже отдала себя полностью Ли, и посмотрите куда это ее привело.

— Иди, прими холодный душ, — сказала она, отвернувшись от него, и натянула на себя простынь.

Он сделал несколько глубоких вдохов, и через несколько секунд сказал:

— Я не хотел… Я собирался просто поцеловать тебя. Черт, — его голос наполнился отвращением к себе, — я не собирался воспользоваться ситуацией…

— Ты не… — она закрыла свои глаза, — ты не воспользовался ситуацией. Я чувствовала то же самое. Но… мы не должны были…дойти до этого.

— Слишком скоро? — спросил он.

— Это все, слишком, — ответила она.

Слишком хорошо. Слишком реально. Слишком похоже на что-то действительно особенное. Слишком много, чтобы потом это потерять.

— Если ты не идешь в душ, то пойду я. Нам нужно возвращаться в «Тенистый Водопад».

Она ненавидела злость, сквозившую в ее голосе, и надеялась, что он поймет что это не из-за него. Это было из-за нее. Она просто не могла позволить себе пережить все это снова.

***

Пока она была в душе, зазвонил телефон, она услышала, как Стив сказал Бернетту, что они вернутся через пару часов. Он принял душ после нее, и тридцать минут спустя, они уже были в лифте отеля, который она совершенно не помнила.

Он нес ее наверх? Ей не нравилось не знать чего-то. Ей была ненавистна мысль о том, что она была настолько уязвимой.

Как только они зашли в людный холл, он сразу же повел ее в ресторан при отеле.

Она хотела возразить, но вспомнила, что она-то сегодня ела, а он нет. Поэтому она заткнулась, и прошла вместе с ним за администратором, когда Стив сказал ей, что им нужен столик на двоих.

Он заказал стейк, запеченный картофель и коктейль «Сладкий час». Она заказала французский луковый суп, она точно знала, что он ей понравится, и диетическую колу.

Когда официантка удалилась, приняв у них заказ, Стив посмотрел на нее, все еще с извинениями во взгляде. Да, он чувствовал вину за то, что ситуация вышла из под контроля. Но его она не винила. Она могла бы остановить его. Должна была его остановить.

— Как твое плечо? — спросил он.

Он потянулась и коснулась места, куда ее ранили.

— Полностью зажило, — сказала она, потом она вспомнила, о чем они говорили до этого, — ты научился этим медицинским штучкам у своей мамы?

Он кивнул.

— Иногда она работает волонтером в бесплатных клиниках. По выходным я иногда ходил вместе с ней. Я быстро схватываю некоторые вещи.

Ей казалось, что он все схватывает на лету. Сначала она не замечала этого, но эти большие карие глаза светились знаниями.

— А ты сам не хочешь стать врачом?

— Я не говорил, что не хочу быть врачом.

— Но ты сказал,… то есть, у меня возникло такое ощущение, когда ты говорил о своих родителях, что ты не хочешь заниматься тем, чего они от тебя ждут.

— Она хочет, чтобы я работал в медицине для людей, потому что это прибыльная отрасль. Я хочу научиться лечить сверхъестественных существ. В этой отрасли мои навыки могут пригодиться больше всего.

Она кивнула.

— Понятно, — официантка принесла им напитки.

Делла крутила трубочку в стакане, и смотрела как пузырьки поднимаются наверх.

— Мои родители тоже хотели, чтобы я стала врачом.

— А тебе этого не хочется? — спросил он.

— Черт, нет. Я хочу работать в системе уголовного правосудия.

— Адвокатом?

— Нет. Я не хочу защищать закон. Я хочу приводить его в исполнение. Перед тем, как меня обратили, я думала о ФБР или ЦРУ. Теперь я думаю о ФИУ. Именно поэтому я не хотела, чтобы Бернетт знал, что я облажалась.

Он покачал головой.

— Ты не облажалась.

— Меня пырнули ножом. Это и входит в понятие облажаться, — сказала она, опустив свою трубочку в стакан.

— Против нас была целая банда вампиров — изгоев. То, что мы выбрались оттуда живыми — просто чудо.

Она еще раз сделала круг трубочкой по стакану.

— Но именно ты спас нас. Ты придумал план бегства и защитил нас от оборотней.