Возрожденный (ЛП)

Мой психотерапевт сказал, что надежда была мощной силой, и с того момента, как сбежала, я цеплялась за надежду, что моя мама была жива. Но чем больше проходило лет, тем больше угасала надежда.

Раз она не вернулась до сих пор, значит и не собирается возвращаться.

Я поставила бутылочку обратно на полку, спрятав ее за остальными.

Потянув руку к бутылочке Габриэля, я отдернула ее в последнюю секунду. Я уже пережила достаточно из той ночи. И не была уверена, смогу ли пережить еще.

Я отвернулась и вернулась обратно в кровать. Заснула я быстро.

Глава 10

НИК

Поездка в Трэйдмэрр, штат Иллинойс заняла у меня чуть меньше 6 часов. Я выехал задолго до рассвета. GPS-система доставила меня в центр города, поэтому, припарковавшись около комплекса магазинов, я решил прогуляться.

Улицы были безлюдными и темными, не считая света от фонарных столбов. Несмотря на то, что была середина августа, воздух был холодным, и я одел фланелевую куртку. Она помогла мне скрыть пистолет, спрятанный за спиной.

Я засунул руки в карманы, стараясь выглядеть нормально для проезжающих мимо копов. Но на самом деле, я осматривал окрестности, не только выискивая признаки Подразделения, но и вещи, которые казались мне знакомыми.

Когда Анна нашла этот город в моих файлах, я думал, что приехав сюда, узнаю хоть что-то из воспоминаний, которые стерло Подразделение. Но нет. Я ничего не узнавал.

Прошло более шести лет, с тех пор как я был здесь, но я должен был узнать хоть что-то.

Я прошел по главной улице и свернул налево, пересек перекресток, который назывался Вашингтон и Эш. Магазины здесь были самыми стандартными.

Магазин New Agey. Книжный магазин. Кафетерий. Пекарня. Бар. Еще один бар. Приму к сведению. Просто на всякий случай, если нужно будет выпить.

А мне нужно было это всегда.

В это время суток все было закрыто, что делало проще все исследовать и отметить, что здесь было.

Я пересек следующую улицу, фонари озаряли улицу унылым желтым оттенком. А неоновая вывеска, висевшая на окне, отбрасывала тени на тротуар.

На ней было написано MERV’S BAR & GRILL. Я заглянул в окна и отступил. Закусочная состояла из двух помещений. В одном был бар и столы, огороженные кабинками. А другая сторона была сделана под открытые столы и бильярд. Возможно, это было бы первым местом куда бы я зашел.

Меньшая вероятность попасть в неприятности в семейном ресторане. Анна гордилась бы мной.

Я продолжил идти до тех пор, пока не исчезли магазины и появились жилые дома. Здесь не было и капли чего-то ветхого. Лужайки были пострижены.

Изгороди аккуратно вырезаны. Окна и ставни домов были чистыми и хорошо покрашены.

Это место было именно тем, в которое я не вписывался.

Большая часть моей жизни до Подразделения была комком грязи, но я с болью вспоминал дом, где я жил со своим отцом. Захудалый кусок дерьма, который окружали сосна. Наш участок был пыльным и грязным, в некоторых местах прорастала трава.

Там нечего было стричь. Но если и надо было, то отец не утруждался.

Мы переехали в то место, когда от нас ушла мать, а отец не любил жизнь в центре города. Вероятно потому, что соседи ненавидели его.

В конце Вашингтон Стрит располагался парк. В середине парка располагался фонтан. Немного поодаль находилась огромная детская площадка. А напротив нее была огороженная площадка для собак. Впереди виднелся сад, где стояли скамейки, а около них цветы.

Я сел на скамейку в глубине сада, которая располагалась под тенью веток дуба. Передо мной открылся вид на Трэйдмэрр и я сделал глубокий вдох, холодный воздух наполнил мои легкие.

Я подумал о той девчонке и задался вопросом, жила ли она в одном из этих прекрасных домов с аккуратной лужайкой, красными ставнями и красиво вырезанной изгородью.

Или она уже мертва, а ее дом находился под шестью футами земли. И, возможно, я был тем, кто поселил ее туда.

После нескольких часов сна в грузовике, я отправился на поиски еды. Я пошел прямо к кофейне, которую проходил ранее, поскольку она была достаточно большой, что бы быстро затеряться, и достаточно маленькой, что бы отслеживать вошедших и вышедших из нее.

Как только я вошел — зазвенел колокольчик и несколько голов обернулись, что бы посмотреть на меня. Я кожей ощущал это внимание и боялся, что всем сразу станут понятны причины, по которым я был здесь. А потом, один из комментариев Анны вернул меня к действительности, напомнив не поддаваться панике.

"Женщины смотрят на тебя, куда бы ты ни пошел", сказала она однажды в книжном магазине, когда мы вместе выбирали книги. "Ты можешь зайти сюда в мешке для мусора — и они все равно будут смотреть на тебя".

В то время, я думал, что это звучит, как полная чушь, но потом у меня было воспоминание обо мне в клубе, до Подразделения, говорящим с женщиной, которая трахала меня в туалете, еще до того, как узнала мое имя.

Это было одно из тех воспоминаний, которое заставляло меня хотеть похоронить свое прошлое. Я не хотел помнить, кем я был.

Я заказал кофе и сандвич с яйцом и сел напротив главного окна. На улице было много прохожих, но не так уж много машин.

Этим меня и привлекал городок. Здания были в основном одноэтажными, что означало невозможность спрятаться на крышах.

Пока ел, я всматривался в лица прохожих, ища одно — то, что было важным для меня. Девушке должно было быть 18 или 19 сейчас. В основном, я помнил ее глаза. Огромные зеленые глаза. Круглые, как четвертаки. И веснушки на носу.

В моем файле не упоминалось о ней, только кто-то или что-то обозначенное, как цель И. Сам файл был озаглавлен, как TURROW и в нем содержалась информация о докторе, который изобрел некую сыворотку. Анна пообещала продолжить "копать" в этом направлении, пока меня нет, но я не особо на это надеялся.

Моей первой остановкой на сегодня была публичная библиотека. Я хотел прочесть газеты, начиная с того месяца, когда я был здесь 6 лет назад.

Я взял кофе с собой, проверяя расположение библиотеки с помощью телефона. Как только GPS проложил маршрут — пришло новое сообщение.

"Как ты?"

В сообщении не было никакого имени отправителя, поскольку я не вносил его, но я точно знал от кого оно. Анна.

"Хорошо". Это все, что я ответил.

"Я просила тебя написать в ту же секунду, как ты окажешься в городе".

Я вздохнул и сделал глоток теперь уже еле теплого кофе.

Анну иногда было невозможно успокоить. Я не привык к тому, что бы люди обо мне постоянно заботились. Мне было не по себе от этого. А еще — раздражало.

"Я прибыл"— написал я — "И я в порядке".

"Напиши мне позже, что бы я знала, что ты еще жив. Понял?"

"Хорошо" — ответил я, и снова активировал GPS. Я запомнил направление и быстро запрятал телефон.

Публичная библиотека Трэйдмэрра находилась четырьмя кварталами восточнее, и я пересек улицу, держа голову поднятой, а плечи расслабленными. Я не хотел высовываться, даже несмотря на то, что выглядел, как турист.

Когда Вашингтон стрит осталась позади — прохожие исчезли. Стало легче сосредоточиться на своих мыслях, вместо того, что бы вглядываться в лица тех, кто прошел мимо, в поисках кого-то, кто может показаться знакомым.

Публичная библиотека была еще одним одноэтажным зданием из кирпича, цвета запекшейся крови. Листовка, прикрепленная к входной двери, извещала о фестивале искусств в следующие выходные. Скопление людей в городе означало больше отвлекающих факторов, больше возможностей для Подразделения или Райли скрыться, если они все еще были здесь и искали меня.

Сэм был убежден, что Райли не даст Подразделению умереть, и хотя, я не всегда был согласен с ним в его безграничной паранойе, в этом я его поддерживал. Райли был пронырливым сукиным сыном, на все 100% преданным Подразделению. Он не сдастся так просто.