Сирень из прошлого (СИ)

Дарлинг шумно выдохнула, чувствуя, как злость на Потерянных неожиданно переплелась с собственной болью. Стоило ли ей пытаться повлиять на ход событий? Или же продолжить стоять рядом, но в то же время быть так далеко от их деяний?

— Венди! — в ответ та лишь немного медленнее, чем следовало, перевела слегка затуманенный взгляд на хозяина Неверлэнда. Он был всё так же жёсток и холоден. Точно и не было никогда в этих зелёных глазах весёлых искр, которые тот, правда, даже и не использовал никогда в благих целях. Как же нужно отчаяться, чтобы забавляться чужими страданиями, лишь бы позабыть о собственных? — Я думаю, мы все должны поблагодарить тебя.

— Меня? — широко распахнув и без того большие глаза, она словно очнулась от глубокого сна размышлений. - Что, прости?

От удивления девушка даже не потрудилась добавить в свой тон хотя бы доли сарказма. Но Пэн, несмотря на свою очередную маленькую победу в виде неожиданных фраз над её негодованием, и бровью не повёл.

— Если бы не наша дорогая Венди, возомнившая себя верной сестрой, Виктор Франкенштейн не появился бы в Неверлэнде, — будто девушки и вовсе не было здесь, парень смотрел куда-то в крону деревьев, а не на неё. Но, когда Дарлинг уже собиралась раздражённо закатить глаза, Питер оказался напротив неё, причём не проделав никаких особых действий. Кроме магии. — Ты принесла за собой наших врагов, но также и орудие для их уничтожения.

Он говорил почти как Энзо.

Нет. В том-то и дело, что «почти». Но почему именно из уст Пэна мысль о её магнетизме к бедам заставила сердце болезненно сжаться? Ведь, в отличие от резких слов Энзо, Питер в ту же секунду высказал и плюс. Значило ли то, что он не желал её скорейшей смерти? Хотя о подобном и полагать было глупо.

О чём она только думает? Неизвестно почему, но в ней до сих пор где-то глубоко внутри жили наивные надежды. И, что самое странное — показывали они себя, только чувствуя присутствие Питера.

— Виктор! — очередной резкий крик из уст подростка отвлёк её как раз вовремя от мучительных подозрений во время копания в своих чувствах. Но увиденное заставило её тут же пожалеть о своей преждевременной радости.

В глазах она так и искала протест, ведь, в конце концов, не каждый день насильно вырывают сердце. Однако ничего такого не было: видимо, Питер подавил полностью волю Виктора, сделав его в буквальном смысле марионеткой. Спокойно подойдя к Пэну, доктор терпеливо ждал от того дальнейших указаний. Все вместе с Венди затаили дыхание. Только, если девушка мысленно молилась о чуде, Потерянные со злорадством заулыбались, когда Питер лениво проговорил:

— Ступай на поиски Тёмной и остальных. — Венди хотела помешать этому, но в голову не приходило ни намёка на то, чтобы всё успешно исправить. Ну почему Румпельштильцхен не предотвратил попадание Виктора в Неверлэнд?! Ничего бы этого не было. Ни Тёмной, ни смерти Энзо. Была бы только Венди. — Ты забудешь обо всём и будешь думать, что я был очень великодушным, раз без препятствий позволил тебе покинуть остров.

И, не глядя ни на кого, мужчина покорно развернулся и скрылся в глубинах острова, оставив после себя только звуки хруста веток под ногами и шелест листьев, задеваемых руками. Но и те в скором времени утихли.

В желудке появилось неприятное ощущение, постепенно подступающее к горлу. Тошнота. Хорошо, что она ничего не ела.

— Что ты сделал? .. — охрипшим от долгого молчания голосом тихо спросила девушка, как только представление подошло к концу, и Питер развернулся, дабы покинуть лагерь. Ну уж нет, так просто он не уйдёт. — Ответь мне!

Её громкий выкрик, который она не смогла сдержать из-за отчаяния, сразу привлёк всеобщее внимание, от чего Дарлинг нахмурилась и вперилась взглядом в напряжённую спину подростка. Тот не спешил удостаивать её своим вниманием, но, в конце концов, желание выслушивать её возможные истерики перед Потерянными было минимальным. Поспешно развернувшись, он вцепился в запястье Венди и, проигнорировав её шипение от боли, с силой потащил как можно дальше от лагеря. По его выражению лица трудно было сказать что-то однозначное.

— Какие-то возражения? — так же грубо отпихнув от себя девушку, он встал напротив и с выжиданием глядел на неё, на этот раз уже не выглядев столь сурово. Питер вежливо улыбнулся, будто специально желая как можно сильнее позлить её.

— Возражения? Ты издеваешься?!

— Так значит, они отсутствуют?

Венди готова была убить его прямо сейчас. Однако это был не выход. Смертей ей и так хватало. Вместо этого девушка попыталась взять себя в руки.

— Питер, — хотелось вложить в это слово всё своё убеждение, но, кажется, это было больше похоже на мольбу. Шагнув к нему, она внимательно посмотрела ему в глаза. — Пожалуйста, не делай этого.

В какой-то момент взгляд юноши словно… теплеет? Нет, всё-таки показалось. Его лишь сильнее забавляла эта ситуация. Как может такой человек понять её?

— Я уже сделал, птичка.

Звучало, как приговор.

Но ты можешь изменить, ведь можешь!

— У тебя есть его сердце! — не подумав, Венди взяла одну его руку и приложила к маленькому мешку, привязанному к его ремню. Оба они в ту секунду могли отчётливо слышать не только биение сердца Виктора, но и стук своих.

Молчание длилось не так долго, а Венди, подав снова голос, чувствовала себя так, как будто простояла здесь, рядом с ним, прикасаясь к нему, целую вечность. Питер с интересом следил за каждым её движением, почему-то не смея первым оттолкнуть её, как несколькими минутами ранее. Лишь наблюдал. Ждал, каков будет её следующий шаг.

— Ты не должен мстить. — Она наконец опустила руку, но всё ещё ощущала на себе тепло его кожи. — Тебе это не нужно, Питер, ведь ты даже не сожалеешь о смерти какого-то там Потерянного мальчика!

— Неужели? — издав ехидный смешок, подросток наклонил голову чуть влево. — Тогда зачем я, по-твоему, это делаю? — глаза его недовольно сверкнули, и Дарлинг не решалась что-либо ответить. Но Питер и не ждал от неё ничего другого. Притворно грустно вздохнув, парень снисходительно, точно с этим уже нельзя было ничего поделать, сказал: — Ты слишком глупа, Венди Дарлинг.

— А ты слишком самоуверен, — не удержалась от колкого замечания та. Как же он любил её раздражать! — Поверь мне, есть причина, о которой я тебе говорила не раз. Но ты отвергаешь её, сводя всё к моей глупости.

Доля грусти появилась в её голосе и глазах. Она словно прочувствовала состояние Питера и сейчас отчаянно желала как-то помочь ему. Но Венди не жалела его, нет. Что-то, похожее на понимание, было в ней. Пусть Питер и любит заставать людей врасплох, она всё равно каким-то удивительным образом смогла разгадать загадку.

— Ты боишься, Питер… — Венди неуверенно поднесла руку к его щеке и мягко дотронулась до неё, сделав вид, что не заметила, как тот вздрогнул. Как же странно осознавать, что он застыл на одном этапе, отделяющем его от взросления. Навсегда ли? Не дав ему времени опомниться, девушка добавила: — Помимо скуки есть и страх. Вот те причины, почему ты делаешь это. Ведь я права, Питер? ..

Наверное, это был первый раз, когда власть над ситуаций на какое-то время перешла в руки Венди. Или же он дал ей в это поверить?

Были ли у него мурашки от Венди, как у неё от него? Странный, ни на что не похожий взгляд юноши — только по этому можно было пытаться что-нибудь выяснить. Ей хотелось верить в его благоразумие. Хотя сама она сомневалась, что это сейчас присутствует в ней. Венди играла с огнём и могла в любой момент обжечься.

Его слова долетели до неё не сразу. Лишь когда Пэн перехватил её руку и вновь крепко сжал, девушка вынырнула из уютных иллюзий.

— Не мешайся у меня под ногами, Дарлинг.

Ничего. Этого и следовало ожидать. Разве нет?

Венди не могла смириться с тем, что все её попытки достучаться до него были подобны бросанию гороха об стену. Он никогда не откроется ей. Даже если её слова указывали на правду, которую он сам тщательно избегал.