Свидетельница (СИ)

- Что с тобой?

Перед глазами всё было немного размытым, но ей удалось увидеть знакомое лицо и извлечь из себя ответ:

- Ничего…

Человек ничего не ответил на это, а лишь убрал от неё свою руку, заставив Франк тихо и недовольно застонать. Именно сейчас ему надо думать, что предпринимать дальше? Пусть лучше оставит её, даст время полностью прийти в себя.

Внезапно под ней оказалась пустота, и чувство, что под ней что-то есть, исчезло. Его всё так же холодные руки легко подняли её и прижали к себе, чтобы Ева, будучи в таком состоянии, ненароком не упала.

- Что ты… - пытаться возмущаться не получилось, и Ева уткнулась носом ему в грудь, прикрыв глаза. Температура его тела помогала быстрее восстановиться. От него пахло весьма необычно: рябиной и зимней свежестью.

========== Глава 31 ==========

Он сидел в противоположной стороне от неё, скрытый тенью, но всё же, даже сейчас юноша выделялся на фоне комнаты, обставленной со вкусом. Взгляд его, выражавший неизвестное чувство, был неподвижным, застывшим на ней. Юноша практически не двигался, и его можно было бы принять за статую, весьма хорошую статую, а творца этого искусства любой захотел бы искренне похвалить и выразить восхищение. Вот только одно перечёркивало все иллюзии - дыхание и остальные признаки живого в нём. Сквозь протяжное завывание ветра за большим окном, сквозь звуки двигающейся с места стрелки часов, расположенных на камине, в котором лежали готовые поленья для начала процесса горения, всё равно можно было расслышать тихий стук его сердца, разгоняющего кровь по организму, заметить временами вздымающуюся и опускающуюся грудь, в которую то поступал кислород, то выходил. Но, в остальном, трудно найти что-то ещё в нём, что бы убедило всех в его жизненной энергии. Возможно, это было уже по привычке. Старание не показывать своих истинных эмоций, чувств и реакций постепенно перерастало во что-то большее, в связанную с ним часть его самого.

Однако ныне, будучи практически наедине с собой на неопределённое время, Реддл немного приоткрыл каменные двери в свой мир.

Девушка лежала с закрытыми глазами, повернувшись боком к сидевшему слизеринцу. Не было известно, сама ли она это сделала, или принёсший её сюда Реддл решил во время сна девицы развлечься наблюдением за ней. Если это можно назвать развлечением, конечно.

Даже находясь в мире грез, Ева выглядела измученной. Растрёпанные волосы вместо косы, некоторые пряди которых свесились вниз и почти касались пола, морщившейся временами лоб, сжатые в кулаки руки, говорившие некогда о готовности перенести поход от гостиной до выручай-комнаты - всё это говорило ему лишь о слишком большой нагрузке, усталость от которой даже во сне преследует её. Если говорить о том, спит она или потеряла сознание, то здесь многие выберут разные варианты. А, по его мнению, в данный момент у девушки было что-то между. Впрочем, если ответ неопределённый, то можно и округлить до обычного сна, помогающего человеку восстановить силы для успешного начала дня.

Сколько раз слизеринец видел её спящей? Не так уж и много, всего пару раз. Да, именно так. И все эти разы заканчивались не таким пробуждением, что он мог ожидать бы. Помнится, в тот раз, во время невозможности ночевать в своих гостиных, их отправили к другим факультетам. Произошедшее, признаться, заставило его немного побеспокоиться за свою неприкосновенность и за психическое состояние Евы.

Всё-таки, с чего бы ей приснился подобный сон, где в главной роли был он сам? И пришлось же ему потрудиться, чтобы успокоить девчонку. Всё ещё слишком хрупкая, но по характеру настырнее, чем казалось в первые дни их знакомства. Хотя нет, что уж тут скрывать? Реддл вообще не видел в ней угрозы какого-то бунтарства. Обычная пугливая студентка, сидевшая в своей норке, но неожиданно очутившаяся на поверхности. Не знающая жизни, не знающая нормального обращения с такими, как он, не знающая своего места. Можно лишь радоваться, что, благодаря Реддлу, она хотя бы что-то познала.

И сколько же мороки с ней порой. Даже без её вечных недовольств, с ней происходят какие-то неприятности. То с Малфоем свяжется, то с Блэк, то с Хейтоном, то теперь ещё и Друэлла по доброте душевной вдруг решила поделиться с ней тем, чего девушке не нужно знать. Неужели Розье не видит в ней несформировавшуюся личность, которая может лишь испытывать дискомфорт из-за происходящих вокруг неё событий? Она же до сих пор надеется на возвращение её старой жизни.

Сколько же пройдёт времени, когда Ева уже, наконец, перестанет метаться из стороны в сторону? Не выгодно будет выполнить своё обещание по поводу подробностей его жизни, если она так и не определиться со своими взглядами.

Придётся ускорить процесс. Нужно, ибо порой его охватывает раздражение, набирающее силу раздражение, когда он не может предугадать её действия. Такие как она одновременно и трудны, и просты в понимании. Неопределённость создаёт непредсказуемость.

Ненароком молодой человек стал осматривать не только её лицо, но и всю девушку в целом: кожа её казалось белоснежно-белой из-за уже зимнего освещения, а на руках были чуть заметны сиренево-голубые ветви вен. Теперь можно было понять, что Ева, будучи худой, стала ещё хрупче, ещё беззащитнее. Одежда когтевранки, пусть и тёплая, подчёркивала изгибы её тела, навевая воспоминания о танце с ней. Уже тогда, обхватив рукой её талию, он почувствовал в ней изменения, но не придал этому значения. В том платье Ева выглядела весьма… симпатично? Так это, кажется, называется. Или она такой была всегда? С собой уж сравнивать её будет глупо, а с Друэллой или той же Беллатрисой ещё глупее.

Пожалуй, девчонка всё-таки отличается чем-то от них, правда, до конца он так и не выяснил, чем же именно.

Глупо. Какое ему дело до её внешнего вида, фигуре или внутреннем мире? В такое время Реддл должен занимать себе голову лишь самими деталями его нового объекта для изучения. Хейтоном.

- Где я?.. - хрипло проговорила Франк, разлепив веки и недоумённо оглядывая сначала саму комнату, а уж затем того, кто её сюда привёл, точнее, принёс.

Отлично, очнулась. Теперь можно немного развлечь себя, наблюдая за дальнейшим поведением когтевранки.

- В выручай-комнате, - безразлично ответил Том, но сам с плохо скрываемым интересом следил, как она медленно приподнимается, убирает мешающие пряди волос с лица, хмурится, морщит нос и, встречаясь с ним взглядом, тут же отводит его, чего-то опасаясь.

Диван был мягким и тёплым, согретым теплом её тела, поэтому, собираясь уже было встать, Ева решила ещё немного подождать. Не имея источника тепла, здесь было ничуть не лучше, чем в коридоре. И как же она только не окоченела во время отключки? И… почему вообще девушка отключилась?

Помнится, она шла к месту встречи с ним. Усталость… Лестница… Что всё это значит? Неужели Франк умудрилась потерять сознание прямо перед завершением её пути?! Что за идиотка!

- Я не помню, как здесь оказалась, - сжав в руках обивку дивана, ощутила в своём голосе неуверенность. Лучше попытаться притвориться, что это правда, так будет менее позорно.

- Ну, - Том вздохнул, скрестив пальцы рук вместе, - я нашёл тебя прямо у выхода к лестницам, выглядела ты так, словно это последние минуты твоей жизни. Не особо хотелось быть застигнутым вместе с трупом, поэтому я решил тебя перепрятать. Сюда. К счастью, ты всё ещё дышала, и вывод пришёл сам собой. А подробнее: ты переутомилась, - лицо его оставалось невозмутимым, как если бы он рассказывал тему на уроке, но тон голоса заставлял сомневаться в его серьёзности. Было ощущение, что Реддл просто смеётся над ней, только мысленно. - И да, я уже начинал скучать без твоих допытываний до моей жизни, мой маленький детектив.

- Не называй меня так! - Возмущённо крикнула Ева, сморщившись так, как если бы съела целый лимон.

- Это забавно, - на удивление мягко сказал Том, теперь положив руки на подлокотники. - Знаешь, “маленький детектив” тебе подходит.