Оттенки изумрудных глаз (СИ)

В противовес этим мыслям болезненное чувство в груди усиливается, ложась тяжелым ледяным булыжником. Царапая стенки сосудов под кожей, заставляя кровь бурлить сильнее.

Он не узнает. Это же всего лишь…

Эта мысль скользит в голове, еще даже не обдуманная, не допущенная. Возникшая из ниоткуда.

И я автоматически следую ей. Делаю крошечный шажок вперед и…

Робко кладу ладони на плечи колдуна. Утыкаюсь носом в теплую, скрытую рубашкой грудь, практически сразу же чувствуя, как она напрягается каждой мышцей.

Нет, пожалуйста. Мне просто нужно.

Прогнать эту мерзость из себя.

И под натиском такого сильного тепла она действительно начинает понемногу сжиматься. Принося такое огромное облегчение, от которого все тело наполняет легкость.

Бальдр замирает после моего действия и, кажется, даже перестает дышать. Я сильнее зажмуриваюсь, неосознанно придвигаясь еще ближе.

Нет, еще немного… Я хочу избавиться…

И я тоже давлюсь своим дыханием, когда колдун вдруг поднимает руки, отчего я чувствую пробегающую волну напряжения на его плечах, и легонько гладит по моим волосам, почти не зарываясь в них.

Как отец успокаивает свою дочь. Укрывает своим крылом.

Я млею от этого жеста, чувствуя, как тяжесть из груди вытекает наружу. Тихонько выдыхаю воздух, пропитанный ею, куда-то в плечо Бальдра. С удивлением вдруг отмечая, что его прикосновения не приносят никакого эффекта на другие чувства.

Мое тело и разум никак не реагируют. Нет ничего. Совсем по-иному, не так как с…

Я стискиваю губы. Нет. Сейчас не нужно думать о нем.

Отсутствие эмоций меня успокаивает. Ведь так и должно быть. Просто потому, что мое сердце принадлежит…

Приходится изо всех сил закусить холодную губу, чтобы прогнать эту навязчивую, тягучую мысль.

“Локи” — все же бурчит подсознание, завершая неоконченную фразу. Я хмурю брови, чувствуя, как внутри все сладко содрогается при этом имени. Даже не произнесенном. Только в мыслях.

И будто бы я обладаю какими-то сверхспособностями, потому что стоит мне только подумать о нем…

— Джен.

От неожиданности я шарахаюсь, резко вздергивая голову. Внутри все подскакивает, начиная дрожать. Руки Бальдра от моего движения зарылись в волосы, надавив на макушку.

Я торопливо отстраняюсь, поднимая лицо и сталкиваясь с искрящимися изумрудными глазами. Тон, которым было произнесено мое имя, был опасливо-дрожащим. Холодным. Жалящим.

Он злится, да.

Я чувствую на своей щеке совершенно иной, теплый аквамариновый взгляд, но не могу повернуться, поскольку все тело будто застыло под этими глазами. Опасными сейчас, как никогда.

Какое же должно быть прочное у него самообладание, раз он еще не кинулся на меня и не разорвал в клочья прямо здесь, на глазах у колдуна.

Хотя где-то в глубине изумрудного цвета отчетливо читаются эти мысли.

Я обрывисто вздыхаю, игнорируя снова образовавшуюся тупую жалящую боль. Как гнойник. Надави еще немного — и он лопнет, выплескивая наружу все свое мерзкое содержимое. Такое паршивое и болезненное.

Мне хочется выть волком, но вместо этого я зарываюсь пальцами в свои волосы, а затем резко вцепляюсь ими в лямки рюкзака. Нервозность в этих движениях видна слишком отчетливо, поскольку я просто не смогла проконтролировать их.

— Что? — как можно ровнее спрашиваю я. Слабый румянец прикатывает к щекам. Я мысленно радуюсь тому, что мои волосы не собраны в хвост и удачно прикрывают часть лица.

Изумрудные глаза стремятся прожечь дыру во мне. Я прямо-таки чувствую, как они забираются под кожу, расплавляя все внутри, оставляя глубокие ожоги. Похоже, что Локи основательно разозлило мое действие. Но я вовсе не хотела этого, мне просто нужно было немного успокоиться. От трикстера таких объятий в жизни не дождешься…

— Мы уходим, — холодно оповестил меня бог коварства, заставив скривить губы от его тона. Сердце трепыхнулось при этих словах, ощутимо натолкнувшись на ребра. Я чуть кивнула головой, с трудом заставив себя передвинуть ставшие вдруг ватными ноги в сторону двери. Локи быстро прошел мимо меня, будто бы случайно коснувшись плеча. Я застыла изваянием, чувствуя, как мысли резко обрываются, а в том месте начинает жечь. Пропекать и плавить до оголения костей. Мятный запах касается слуха, почти сразу же убегая. Я против воли резко вдыхаю, стремясь уловить его. Внутри все содрогается и сжимается. Подталкивая эмоции прямо к горлу, заставив едва ли не подавиться ими.

Я не успеваю остановить свои мысли. В памяти уже всплывают еще свежие образы. Слишком хорошо сохранившиеся. Тонкие губы, жадно сминающие мой рот, распахнутые, почти темные изумрудные глаза, длинные тонкие пальцы на внутренней стороне бедра, сжимающие…

Я резко давлюсь воздухом, покачнувшись на месте. Внутри уже начинает закручиваться раскаленная пружина, давящая на низ живота. Так, стоп.

Быстро моргнув, я с трудом отклеиваю от себя прилипшее наваждение, как пленку, и семеню к двери. Сердце колотится в бешеном темпе, отчего пульс в висках ощутимо бьет по стенкам черепа. Я легонько трясу головой, практически до побеления костяшек вцепляясь в лямки рюкзака. Стараясь вернуть себе правильный поток мыслей.

Мы выходим наружу. Весь лес потонул в мрачных тенях и густой черноте. Будто кто-то сделал несколько размашистых темных мазков на холсте. Очертания и причудливые изгибы стволов переплетались между собой, создавая некое подобие лабиринта. Ветер поднялся высоко вверх, отчего здесь стояла небывалая тишина. Только шелест черных листьев слегка разбавлял ее.

Я почувствовала, как мои пальцы начинают медленно холодеть. Машинально стиснула их в кулаки, пытаясь сохранить хоть немного тепла из дома Бальдра. При этой мысли в сердце зашевелились грусть и тяжесть, натачивая свои острые когти. Я прикусила уголок нижней губы, разворачиваясь обратно к выходу. Локи уже спустился с террасы, и теперь смотрел на меня все тем же изумрудным взглядом, в котором разверзалась буря.

Я подняла глаза, переполненные тоской, на колдуна, который стоял на пороге, небрежно облокотившись на дверной косяк. Он пытался скрыть напряжение, но его поза и четко проступающие контуры мышц под тканью рубашки выдавали с головой.

— Ну что ж… — глухо выдавила из себя я, чувствуя, как внутри что-то медленно выворачивается наизнанку. Пропитывает и отравляет все, к чему может прикоснуться под кожей. Я хочу сказать что-то утешающее, какие-то слова прощания, но горло вдруг сжимается, преградив путь медленно текущим мыслям.

— Будь осторожна, — мягко перебивает меня колдун, кладя руку на плечо. Я отстранено киваю, прислушиваясь к теплому голосу. Все внутренности содрогаются, и я делаю вид, что съежилась от холода.

— Хорошо, — практически беззвучным шепотом ответила я, с трудом заставив себя напоследок заглянуть в аквамариновые глаза. Они были до дна переполнены такой болью, грустью, виной и волнением, что я долго не выдержала, опуская взгляд. Сердце подпрыгнуло к горлу, на секунду ударившись о самый корень языка.

Я подаюсь назад, понимая, что тело меня практически не слушается. Слишком медленно разворачиваюсь, но все-таки нахожу в себе силы спуститься вниз, к трикстеру.

Слуха касается морозный запах, а на кончике языка появляется терпкий привкус мяты. Я чуть шире распахиваю глаза, каждой клеточкой тела ощущая, как сердце заходится в ускоренном темпе, заставляя образоваться сладкий тянущий ком в груди. Голова слегка кружится, мысли начинают путаться. С каких это пор я стала так остро реагировать на его аромат?

Пока я тщетно пытаюсь прийти в себя, бог коварства уже уверенно направился в глубину леса. Тряхнув волосами и затолкав за ухо непослушную прядь, я семеню за ним, лишь на самом краю поляны напоследок обернувшись через плечо. Бальдр все еще стоит на пороге, провожая нас голубым взглядом. В затылке что-то неприятно колет, и я побыстрее отворачиваюсь. Ускоряя шаг, чтобы догнать напряженную фигуру Локи.

Ну вот и все. Мы покинули наше единственное убежище, отправившись на поиски нового.