Лед как пламя

— Вы добились успехов в своих поисках? — спрашивает он. — Я продолжаю верить, что однажды Винтер докажет, что является лучшим капиталовложением, нежели о нем думают.

Моя маска политической беспристрастности дает трещину.

— Мы не капиталовложение, — неприязненно возражаю я.

Ко мне приближается Терон.

— Через несколько часов прибудет Отем. Пора готовиться к сегодняшней церемонии…

Но Ноум игнорирует его. Он забавляется происходящим, изгибая губы в усмешке.

— Не обманывайтесь относительно реальной причины моего присутствия здесь. — Его накопитель вспыхивает пурпуром. — Вы так же, как и я, прекрасно понимаете, что единственная стоящая вещь в вашем королевстве находится в тех горах. У вас нет ни ресурсов, ни поддержки, чтобы самим воспользоваться тем, чем вы обладаете. Вы нуждаетесь во мне, королева.

— Когда-нибудь мы перестанем в вас нуждаться. И на вашем месте я бы страшилась того дня.

Лицо Ноума искажает гримаса.

— Угроза? А я-то думал, что вы наконец стали выше всего этого.

Ловлю себя на мысли, что он прав. И ненавижу это. От поднявшейся внутри стужи перехватывает дыхание. Ярость, страх и тревога — убийственная смесь, от которой магия начинает полыхать в груди, подпитываемая каждым сказанным словом. Но сейчас я должна оставаться спокойной. Столкновение с барьером произошло несколько дней назад. Наверное, моя магия уже должна была прийти в норму?

По привычке я чуть не зову Ханну. Это порождает новый всплеск магии: горло покрывается инеем, пальцы леденеют. Мне нужно успокоиться. К счастью, Терон берет отца за руку. Это движение отвлекает меня и приносит некоторое облегчение. Пока я не слышу того, что он произносит.

— Мы нашли его, — говорит Терон, потирая затылок, будто слова даются ему нелегко. — Магический источник. Нам нужна твоя помощь, чтобы…

— Терон! — Его имя разбивает мне сердце.

Магия, должно быть, затуманила не разум: он не мог этого сказать. Но ведь Терон так и не пообещал не рассказывать отцу об источнике. Он прекрасно знает мои мысли и чувства, а я знаю его. Не думала, что он так со мной поступит. Я не осознавала, сколь отчаянно он жаждал найти магический источник. А сейчас вижу, как Терон с напряженным вниманием ожидает реакции отца…

Ноум поворачивается ко мне. Прищуривается и улыбается. Улыбкой, которую он словно хранил специально для этого дня и по сравнению с которой все остальные его улыбки кажутся лишь слабой тенью.

— Нашли? Правда? — спрашивает он меня — только меня, хотя о находке ему сказал Терон.

Мне хочется ответить: «Нет. Терон лжет, мы ничего не нашли…»

Ноум отступает в сторону и взмахом руки зовет меня за собой во дворец.

— Полагаю, нам есть что обсудить, королева. — Улыбка Ноума ожесточается. — Наедине.

Ко мне подходит Генерал. Уже слишком поздно что-либо предпринимать, но он видит ужас на моем лице, поэтому разворачивается к Ноуму:

— Возникли проблемы?

— Мой сын только что рассказал о вашей находке, — ухмыляется Ноум. — Вы вольны присоединиться к нашей беседе, генерал Лорен.

Ноум кивает своим солдатам, и я больше чувствую, чем вижу, как нас окружают. Нам угрожают открыто, поэтому на площади продолжает стоять прежний гул: стук молотков, гомон переговаривающихся голосов. Даже Коналл, Гарриган и Несса спокойно остаются рядом с лошадьми, совершенно не подозревая о том, что Ноум чуть ли не силой вынуждает нас идти за ним во дворец.

Когда Ноум отходит на несколько шагов, Генерал бросает на Терона яростный взгляд:

— Доложил ему?

Сказал как ужалил. В его голосе сквозило сожаление. Не за себя — внезапно понимаю я, встретившись с Генералом взглядом. За меня.

Он уловил, что произошло. Осознал это гораздо отчетливее, чем я сама. Терон предал меня. Горло сковывает. Корделлианские солдаты подгоняют нас, и мы идем во дворец.

— Мне пришлось, — отвечает Терон, и в его голосе проскальзывают умоляющие нотки. Я избегаю его взгляда, и он продолжает более жестко: — Нам нужно открыть эту дверь. И нам нужны ресурсы Корделла, чтобы это сделать. — Его глаза сверкают. — Доверься мне, Мира.

— Я просила тебя не говорить ему. Мне нужно было время, Терон. Нужно было разобраться…

— Сколько, по-твоему, у нас есть времени? — хмурится Терон. — Сколько, по-твоему, Ангра даст нам времени, прежде чем…

— Ангра мертв, — обрывает его Генерал. — Ты поступил так, чтобы уберечь нас от зла, которого даже не существует?

Лицо Терона каменеет.

— Я поступил так, чтобы никакое зло не смогло нас победить.

Ноум проводит нас по коридорам дворца в свой кабинет. Когда за нами затворяется дверь, он останавливается в центре комнаты, заложив руки за спину, и даже не поворачивается к нам лицом. Терон выходит вперед. Генерал пытается осмыслить наше положение, сгорбившись и вжав кулаки в спинку одного из диванов. Я отхожу к окну — стекло грязное и заляпанное, но сквозь него все равно различим внутренний двор.

— Мы нашли дверь, — нарушает долгое молчание Терон. — В Тадильском руднике. Она покрыта резными изображениями: пламенеющие лозы, стопка книг, маска и свет, падающий на вершину горы. Над последней картиной выгравированы слова «Орден Искупителей». В центре первых трех изображений есть замочные скважины, но нам не удалось приблизиться и рассмотреть их. К двери не подпускает установленный перед ней барьер.

Знакомый тон. Слегка отвлеченный, словно слова Терона не поспевают за мыслями. Я поворачиваюсь и не удивляюсь, увидев, что принц задумчиво уставился в пространство. С таким же видом он смотрел на гобелен в Гаосе… и на меня.

Я прислоняюсь к стене. Так вот где я видела печать ордена Искупителей. В Битае. С таким же выражением лица Терон помогал мне разбирать книгу «Магия Примории», сводящую меня с ума. Столп света, бьющий в вершину горы. Это изображение было на печати, поставленной на переплете.

Я хочу спросить об этом Ханну, но на меня обрушивается понимание: ее нет со мной. Мой разум теперь принадлежит только мне. Я жду, что на меня обрушится тоска, но ощущаю лишь легкое эгоистичное облегчение. Но разве я не должна по ней скучать?

— Это все? — разворачивается к нам Ноум.

— Да, — кивает Терон. — Мы вернулись сразу же, как обнаружили его. — Он потирает плечо и морщится, словно оно все еще болит. — Барьер… крепок. Стоит кому-либо приблизиться к нему, и его сразу же отбрасывает к стене. А за ним ничего нет.

У меня уже нет сил обижаться на Терона за то, что он ходил изучать эту дверь, ни слова не сказав мне об этом.

Орден Искупителей изготовил книгу, которую я читала в Битае несколько месяцев назад. Большая ее часть была написана неразборчиво и загадками, но, возможно, в ней скрыта полезная для нас информация. Я вздыхаю. Мне не удастся заполучить эту книгу, не рассказав о ней Ноуму. Можно отправить кого-нибудь в Битай украсть ее. Но вряд ли я смогу без помощи Терона ее понять. Может, Генерал или Дендера лучше меня умеют толковать древние загадки?

— Изображения, — говорит Терон Ноуму, обходя диван, чтобы встать перед ним. — Мы не можем пока открыть дверь, но, думаю… я думаю, изображения направят нас на верный путь.

Я выпрямляюсь и смотрю на Терона тяжелым взглядом.

— Это как? — удивляется Ноум.

Терон вздыхает.

— Мне кажется, кто бы ни создал этот грот, он хотел, чтобы дверь к источнику можно было открыть. Но не просто так. Наверное, сделать это может только достойный человек.

Ноум молчит, скрестив руки на груди.

— Думаю, вырезанные изображения содержат в себе подсказки. — Терон вынимает из кармана листок бумаги и, развернув, показывает отцу. — Я зарисовал их. Лозы в огне, сложенные стопкой книги, маска… Поначалу кажется, что они ничем между собой не связаны, но у них есть кое-что общее.

Ноум наконец теряет терпение:

— Так просвети уже меня, если ты…

— Каждое из них символизирует королевство Примории. Огненные лозы — Саммер с его виноградниками и жарой. Стопка книг — Яким с его знаниями. Маска — Вентралли с его искусством. Как иначе их можно трактовать? Думаю, эти символы должны нам помочь. Предлагаю отправить в путешествие людей, которые посетят эти три королевства и проверят, верны ли мои догадки, — заканчивает Терон.