Твоя далекая звезда (Отпуск в тридевятом царстве) (СИ)

— А ты правильно выбери цель.

Я присмотрелась к толпе чумазых созданий, прячущихся от холодного дождя. Они не видели нас, сгрудившись под огромными нависающими глыбами. Одна лишь мысль о том, чтобы прицельно отстреливать тех, кто не может защищаться, вызывала нешуточный внутренний протест. Но тянуть было некуда, и мне пришлось отмести эти мысли в сторону и сосредоточиться на задании. В конце концов, не я, так кто-нибудь другой все равно это сделает. А может… и правда кто-нибудь другой?..

— Отсюда, да еще в дождь, не то, что возраст и силу — голову от задницы не отличишь, — буркнул Пол.

— Нужно вычислить вожака, — предложил Марк.

— Нет, лучше молодую самку, — возразила Энн.

Ну вот, пожалуйста. Как только пистолет оказался в моих руках, остальные сразу осмелели и стали такими умными, такими расчетливыми… Интересно, как бы я вела себя сейчас, стоя за чьей-нибудь спиной?

— Выбрала? — пристально глядя на меня, поинтересовался Билл.

— Да, — кивнула я и выстрелила… в шаткий каменный столбик у подножия насыпи.

— Куда? Мимо! — взвыли ребята за моей спиной, но тут же осеклись. Массивные валуны начали рушиться, сталкиваясь с жутким треском, раскалываясь и поднимая тучи пыли, не прибиваемой даже дождем. Через минуту все было кончено. В противоположную нашему укрытию сторону спешно улепетывали семь или восемь обезьян. Остальные остались под обвалом.

— Черт возьми… — кажется, это был голос Марка. У меня звенело в ушах. Разжав дрожащие пальцы, я выронила ставший невероятно тяжелым пистолет и села прямо в грязь.

Кажется, в лагерь меня несли. Во всяком случае, обратной дороги я не помнила.

Не знаю, что сказал ребятам Амброс, но никто из них ни словом не обмолвился о том случае. Поначалу я то и дело ловила на себе их задумчивые взгляды. Потом обратила внимание, что Пол, Энн и Марк стали неосознанно уступать мне лучшее место у костра, первой накладывать приготовленную еду (стряпали мы по очереди) и пропускать вперед на охоте или тренировочной полосе препятствий. Однажды я не выдержала и поделилась с Биллом своими наблюдениями.

— Что тебе кажется странным? — недовольно спросил он. — Джа, ты как маленькая, честное слово. Сейчас мы живем в мире, где дух первобытности буквально витает в воздухе, так что мы инстинктивно следуем закону выживания. Ты негласно признана вожаком вашей стаи.

— А как же ты?

— Вашей стаи, — выделив первое слово, повторил Билл. — Я здесь учитель, пастух. А вожаком признали тебя.

— Я ведь женщина.

— Неважно. Да, этот мир первобытен, но вы-то все выросли в эмансипированном обществе. Женщины давно руководят государствами, почему не выбирать их вожаками стай?

Еще один вопрос не давал мне покоя.

— А никому не кажется, что я проявила излишнюю жестокость?

— Самая первая жестокость была проявлена мной, — возразил Амброс. — У вас не было выбора. Сделав первый шаг, ты освободила от того же остальных. Ты выполнила приказ, выполнила его буквально — одним выстрелом причинила максимальный ущерб, как и было велено. Есть результат, и неважно, что он превысил ожидаемое.

Я попыталась объяснить Биллу, что хотела лишь переложить вину с себя на падающие камни, только не предвидела столь разрушительных последствий. Но он сразу перебил меня.

— Я догадываюсь. Но сейчас речь не о том, каким именно путем мы идем к цели. В каждой группе может быть только один лидер. Ради этого новичкам и дается подобное задание. Даже если кто-то из них в глубине души и осуждает тебя за количество жертв, поверь моему опыту: каждый из них гораздо больше рад — и одновременно удручен — из-за того, что не он оказался на твоем месте. Поэтому теперь ребята пойдут за тобой куда угодно, и никто не станет спорить.

— Ты говоришь так, будто знаешь наверняка, — смутившись, я попробовала перевести все в шутку.

— Знаю наверняка, — серьезно отрезал он, и тихо пояснил: — Когда-то я так и не смог выстрелить первым.

Он поднялся и пошел прочь.

— А кто выстрелил? — на всякий случай, без особого интереса спросила я. Билл остановился и, не оборачиваясь, ответил:

— Чарльз Уокер. Он без колебаний снес голову самке с самыми явными признаками развитого интеллекта.

Глава 4

Вскоре мы снялись с насиженного места и отправились на юг. Со дня прибытия в палеолит наш багаж заметно уменьшился и полегчал. Большей части свежих овощей, круп, консервов и боеприпасов давно уже не было. Целую неделю мы тащились по бездорожью, проходя в день от силы тридцать миль и останавливаясь только для ночевок. Поначалу нам было тяжело шагать пешком весь день, таща по очереди тележку с вещами, не влезшими в рюкзаки, и есть только рано утром и поздно вечером. Но человек привыкает ко всему. К концу недели мы даже перестали жаловаться друг другу на усталость — мы и к ней привыкли.

Билл казался неутомимым. Он вел нас по каменистой долине, руководствуясь какими-то известными ему одному приметами. Помогал отстающим, подбадривал.

— Запомните на будущее, — говорил он на ходу. — Когда идете на долгосрочный заброс, нужно обязательно как следует подготовиться в реальном мире. Все рейдеры непременно проходят разминку в спортзале. Согласитесь, есть разница — ложиться в капсулу, едва проснувшись, вялым и плохо соображающим, или же бодрым, с разогретыми мышцами и ясной головой. Именно от этого зависит то, как вы будете чувствовать себя на протяжении всей командировки, как будете двигаться и принимать решения.

— А я вот «сова», — вздохнул Пол, — и разминаться с утра для меня всегда было проблемой: суставы плохо гнутся, голова кружится…

— Значит, тебе противопоказаны командировки с раннего утра, — объяснил Билл. — В TSR никто никого не заставляет насиловать свой организм. Хорошее самочувствие рейдера выгоднее, чем соблюдение стандартного графика рабочего дня. Время реального мира, являясь отправной точкой заброса, не имеет значения, если рейдер идет в прошлое.

— Я тоже «сова», — тяжело дыша, пробормотала Энн. Сейчас была ее очередь тащить тележку. — Приспособилась, конечно, но лучше всего чувствую себя ближе к вечеру.

— «Жаворонки» в группе есть? — осведомился Билл у нас с Марком.

— Мне все равно, — ответила я. — Могу рано вставать, если надо, могу поздно ложиться. Но сочетать это в один день не хотелось бы.

— Мне, в принципе, тоже все равно, — отозвался Марк. — Но до самого вечера тянуть не стоит, а то я становлюсь рассеянным, могу ошибаться.

— Тогда вам повезло, — улыбнулся Амброс. — Если в группе нет явных антагонистов, подобрать оптимальное время для заброса легко. Вот, например, в моей группе обе девушки — Кей Си и Долорес — «совы», а мы с Чарли — «жаворонки», причем, и мы, и они — типичные, характерные. Сейчас мы редко ходим в рейды вчетвером, но поначалу, доложу я вам, это было просто мучением. Долли раскачивалась только к одиннадцати, а меня уже к семи тянуло зевать. Вот мы обычно так и работали — к полудню по одному сползались в спортзал, после ланча готовили снаряжение, и только к четырем ложились в капсулы.

— Здорово, — хмыкнул Пол. — Я уже люблю эту работу.

Билл покосился на него и ничего не сказал.

— Все, пришли, — объявил Амброс на восьмой день. — Раскладывайтесь.

— Что здесь? — спросил Марк, вглядываясь в редкий подлесок.

— Никого, — сообщил Пол. — Кроме птиц.

— Эти полдня вообще никого, — подметила Энн. — А ведь еще вчера нам то и дело попадались разные животные. Но никто не подходил слишком близко.

— Люди, — осенило меня. — Где-то рядом живут люди.

— Угу, — кивнул Билл, разглядывая старые следы на звериной тропе. — Стадо обезьянок постепенно истребляет всю живность в округе, и та научилась опасаться и избегать всяких двуногих с палками в руках.

Я посмотрела на ребят. Они следили за Амбросом, и в глазах у каждого застыл безмолвный вопрос. Обращенный ко мне, между прочим.

— Билл, — позвала я. — Зачем мы искали стадо людей? Ведь мы именно их и искали, верно?