Ненавижу эту роль (СИ)

Я бы резал свои молитвы о бритвы струн,

Извлекая из них стоны тех,

Кого никогда уже не спасут.

Сердце дергалось в ритме агонии обреченных…

Если б ты знала, как сильно

Я хотел тебе сделать больно.

Она зажала рот ладонью, руки тряслись, мятый листок прыгал перед глазами.

"Он писал это, когда узнал, что я уехала с Крисом на пляж. Господи, Стивен, прости, я такая дура. Если бы я могла все исправить…"

Этот день, проклятое солнце несется ввысь.

Я молился о буре, бескрайней и смертоносной,

Чтоб вы с ним ни за что не спаслись.

Я мечтал станцевать хип-хоп на ваших могилах,

Осыпая твой гроб цветами за то,

Что врала, что меня любила.

Я просил небеса о громах и тучах черных,

Умоляя, чтоб тебе было хоть миг

Точно так же больно.

"Просил — получи. Мне больно. Так больно, что нет сил сдвинуться с места. Только вряд ли тебе станет от этого легче."

Эта ночь, бескрайняя, душная, ненавижу.

Как я страстно желал твой голос,

Как молился его услышать.

Слыша в тысячный раз: "Абоненту на вас плевать",

Содрогаясь от жажды найти вас

И зубами в клочки порвать,

В кулаке сжимая до хруста остатки воли,

Я молился богу и дьяволу

Подарить тебе море боли.

"Море. Океан. Бесконечную вселенную боли, которая сейчас разрывает меня изнутри. Ты хотел, чтобы я это почувствовала — отлично. Мечты сбываются."

В эту ночь я узнал, как страшно порой бывает

Изрытой язвами боли душе,

Когда ненависти не хватает,

Когда выпито все, когда силы оставили поле боя.

А когда-то давно, в прошлой жизни,

Я мечтал быть твоим героем,

Я хотел подарить тебе свет, обернуть собою…

Я наверное никогда

Не избавлюсь от этой боли.

"Я тоже хотела подарить тебе свет, друг мой. Весь свет, который у меня есть, до последнего лучика… но он погас сегодня ночью. Я ни за что не признаюсь тебе в том, что сегодня сделала, а соврать не смогу — ты видишь меня насквозь. Да ты и так все поймешь… и никогда не простишь, для тебя это важно, ты не раз говорил.

Все пропало. Этой ночью я убила наши не начавшиеся отношения с особой жестокостью.

Прости меня, Стивен, если сможешь. Я себя простить, наверное, никогда не смогу."

Слезы катились ручьями, ползли по шее, она прислонилась к стене, медленно сползая на пол, забилась под умывальник, стремясь спрятаться от всего мира. Перед глазами все плыло, где-то в горле рождался тихий безнадежный скулеж окровавленной собаки, которую сбили машиной, переломав все кости, и оттащили на обочину умирать.

Она протерла глаза, пытаясь сфокусировать взгляд и все-таки дочитать.

Эта ночь никогда не закончится, время спит,

Мысли бродят кругами,

В груди метроном стучит,

Отбивая в стотысячный раз: "Она не придет".

Боль свернулась петлей вокруг шеи -

Она еще подождет.

Я встречаю рассвет и тебя на дороге знакомой,

Понимая, что никогда

Не смогу тебе сделать больно.

"А я смогла.

Господи, Стивен, почему я тебя не послушала и не ушла вчера с тобой? Почему не осталась у тебя позавчера, далась мне эта проклятая Книга? Почему согласилась ехать на пляж, я же знала, что ты будешь ждать? Почему я такая бесхребетная — куда поведут, туда иду?

А вы с Крисом перетягиваете меня, как канат, я скоро просто порвусь"

Скомкав лист, она сунула его в карман, несколько раз глубоко вдохнула, пытаясь прийти в себя. Поднялась с пола, оперлась о раковину, хмуро уставившись в зеркало. Лицо было как будто чужое, искаженное ненавистью и отвращением.

— Шлюха, — выплюнула Стеф в свое отражение. — Дрянь. Предательница…

По щекам опять покатились слезы, она растерла их ладонью и прошипела, пристально глядя в свои глаза:

— Реви сколько хочешь, тебя это не спасет. Ты его не стоишь, он ни за чтобы так с тобой не поступил… — Губы скривила презрительная усмешка, она хмыкнула: — Хотя, кто его знает? Со своей Самантой же поступил, — Запрокинула голову и истерично рассмеялась, включила воду, стала плескать на лицо, пытаясь успокоиться.

Внезапно в дверь постучали, раздался приглушенный голос Криса:

— Стеф, малыш, ты тут? Мари сказала, ты купаешься.

Она застыла. В голове гудел рой мыслей, в глубине грудной клетки бились остатки истерики, грозящие взорваться опять.

"Что теперь делать? Обрушить на Льюиса все то, что я думаю о себе и о нем впридачу? И что это даст? Он не поймет. Он думает, что в самом деле меня любит. И уверен, что я его люблю, и что этой ночью все было зашибись."

— Стефани, у тебя все в порядке?

"Если я ему это все выскажу, то будет то, чего я изначально боялась — я останусь одна. От Криса придется уйти, а к Стивену я не осмелюсь даже приблизиться."

— Стеф, ты меня слышишь?

Он постучал в дверь, она еще раз плеснула воды на лицо, посмотрела в зеркало.

"Если изнасилование неизбежно — расслабься и получи удовольствие.

Если сделать вид, что все так и было задумано, удастся сохранить хоть каплю самоуважения. Прикинуться, что все нормально, продолжить вести себя, как будто ничего сверхъестественного не произошло.

У меня будет парень, у меня будет его Книга, проблему с сексом он решил, крест я у него заберу, что-нибудь придумаю… и все будет хорошо. Я актриса. Я смогу."

— Стеф?

— Что? — она пригладила волосы и открыла дверь, сделав каменное лицо. — Обязательно было вытаскивать меня из-под душа?

— Прости, — он сверкнул виноватой улыбкой, поцеловал ее в губы и потерся щекой о ее лицо, тихо шепнув: — Доброе утро… как спалось?

"Вчера меня об этом спрашивал Стивен. Больше никогда не спросит."

— Хорошо, — улыбнулась она, — но тебя я хотела хорошо треснуть.

— За что? — округлил глаза он.

— Ты не мог меня нормально разбудить? Я почти ничего не помню.

Он хитро улыбнулся и опять поцеловал ее:

— Я хотел, чтобы ты проснулась в процессе… По-моему, в этом есть особый кайф.

— А по-моему, нет, — нахмурилась она, — не делай так больше.

— Ладно, не буду, — он обнял ее, с обидой прошептав на ухо, — а ночью тебе все нравилось. Ты так кричала.

"Не говори об этом, пожалуйста."

— Зачем ты снял с меня крест?

— Меня бесит этот крест, — отодвинулся парень. — Почему ты его носишь? Верни Эвансу и забудь о нем.

"О кресте или об Эвансе? Даже не знаю, что будет сложнее."

— Я не буду его возвращать, — хмуро проговорила Стеф, опуская глаза.

"Я со стыда сгорю раньше, чем он скажет хоть слово."

— Тогда просто выкинь, — нервно скривился Крис, — я не хочу его видеть.

— Куда ты его дел?

— Не скажу, — он показал язык, делая вид, что изящно пошутил, Стефани поморщилась и хмуро рыкнула:

— Не веди себя, как ребенок. Где мой крест?

— Это крест Эванса…

— Это мой крест, — вызверилась она, уперлась в его глаза яростным взглядом, прошипела: — Говори, где крест.

— Стеф, успокойся, — шокировано поднял ладони парень, она озарено распахнула глаза и замолчала.

"Если на него не действует мой взгляд, значит, крест у него. Приказывать бесполезно, надо подлизываться и хныкать, обижаться, давить на жалость… попробуем."

— Крис… — она напустила полные глаза слез и положила ладонь на его грудь, — ну пожалуйста… он мне очень нравится. Мне пофиг, кому он раньше принадлежал, знал бы ты, как трудно было его получить.

— В смысле? — нахмурился блондин, Стеф закатила глаза и выдохнула:

— Он мне его проспорил. Мы соревновались, кто дольше сможет петь одну ноту, я чуть сознание не потеряла, так старалась, — она потянулась к нему и стала покрывать лицо поцелуями, — ну отдай… я не буду его при тебе носить, обещаю.

— Я куплю тебе другой, — неуверенно пробормотал парень.

— Я хочу этот, — капризно надула губки она, изобразила грозного ребенка и уперлась в него взглядом исподлобья, безапелляционно заявляя: — Хочу.