Испытание (СИ)

Испытание

Глава Первая

(Мария и Рене)

- Неужели, ты меня и сейчас хочешь довести до истерики?

- Да, по-моему, тебя и доводить не нужно. Истеричка с рождения.

- Придурок - ты.

- Конечно, конечно. Давай, обзывай меня: от этого легче.

- У нас до отправления поезда осталось пятнадцать минут, а ты только такси вызываешь.

- Успеем, не напрягайся.

- Я не напрягаюсь. Вот как не уедем, посмотрим, как все будешь расхлебывать.

- Что расхлебывать? На вокзале переночуем.

- Ничего, что я только вчера с операции?

- Ты снова за старое?

- Кому старое, а кому еще сегодняшнее.

- Я же спрашивал, предлагал, давай снимем номер в гостинице, побудем пару дней здесь.

- Ты – идиот? Какая гостиница? Мы и так сколько потратили на эту поездку, да и на саму… Само дело.

- Вот и такси, а ты ныла.

- Я не ныла. А ты – ублюдок.

- Но все равно ты со мной. Значит, не все так плохо?

- Смелости не хватает бросить это дерьмо. Привычка, мать ее…

- Да, да. Привычка. Я так и поверил. Мария, хватить истерику пороть. Понимаю, что я – полный урод, что позволил, или нет, как там модно говорить, толкнул, «заставил» сделать АБОРТ, но, может,…

- Говори тише!

- Что тише? Я и так не ору. Так все-таки, может, ты выпьешь своего валиума и успокоишься?

- Уж лучше бы я съездила сама.

- Да, да, конечно. Представляю картину Репина: «Мария покоряет столицу».

- Какой же ты, все-таки, урод. Я замечала это и раньше, но это лишь были намеки. А теперь, когда перед нами стало испытание – сразу раскрылся во всем свете.

- Не одна ты нервничаешь. Я, может, тоже на пределе. Ты думаешь, мне легко дался этот шаг?

- Ребята, так вы садитесь в машину?

- Думаю, что да,- зарычала сквозь слезы и злобно, дерзко хлопнула дверкой, тем самым давая понять, что рядом с собой это ничтожество я больше не хочу видеть…

И желательно… вот так… навсегда!

Да. Я найду силы, силы оторваться, убежать, перебороть свою слабость…

… И все у меня наладится.

Надеюсь…

Глава Вторая

(Луи)

Если бы не это срочное дело, я бы никогда в жизни не согласился ехать в поезде. Я и это целое сборище недоумков?

Бррр, Вы что-то путаете…

…

- Сколько билетов?

- Полностью всё купе выкупить.

- Купейных не осталось. Есть несколько на нижнюю полку плацкартных, да и то, в конце вагона три места.

- Издеваетесь?

- Молодой человек, выбирайте выражения. Решайте быстрее: либо берете, либо не задерживайте очередь.

- Давай.

- Один?

- Нет, сотню. Конечно, один.

- Вот, возьмите… С Вас…

***

Эй, что за маразм с маленькими детьми ездить в поезде? Ненавижу малых, а уж тем более не немых или не спящих. Кхм, или, просто, живых. Хотя нет, чего-то я путаюсь. Пусть даже мне, с моей гадкой тайной, сутью, все равно мерзостно, не переношу мертвых. Уж больно щекочет старая подруга Смерть. Я даже, когда питаюсь, то действую аккуратно, редко довожу «дело» до конца.

Жалость?

Ха. Идиоты!

Быстрее я брезгую, чем жалею этих ублюдков.

Это то же самое, когда Вы оставляете в живых таракана, но лишь потому, что не хотите совершать убийство, либо жалко запачкать его внутренностями вещь.

Или как с комаром: сколько раз Вы жалели обои или потолок, и лишь по этой мелочной причине отпускали уродца на волю, оставляли его в живых?

Вот-то то же и оно.

***

- Мамаша, может, Вы заткнете это орущее радио?

- Да что вы себе позволяете? – забрюзжала, подобно крышке на кастрюле, бабка у меня за спиной. – Как Вы можете так выражаться?

- Эй, старуха, лезь в свой вагон, нырни под полку и спрячься там до утра, ибо нечего учить того, кто в два раза, - кхм, старше, - умнее тебя.

- Нашелся мне умный! Понарожали, понаплодили, выбросили, не воспитав. И теперь мир катится ко дну. Ух, и чего такого не утопить еще в детстве?

- Да такие же, как и Вас, воспитывали. Такие, как Вы, топили – но выкарабкался. А дальше за мать – общество, общество эгоистов и придурков! ТАКИХ КАК ВЫ! А грубость, … грубость и ненависть, моя - накопительная, а не кем-то привитая.

- Сумасшедший!

- Вали давай! - … пока жива.

***

(Мария и Рене)

- Вот придурок разорался!

- Кто бы говорил?

- Мария, может, уже хватит меня оскорблять? Хватит на меня набрасываться? Я терплю, но до поры, до времени.

- Кому, как не мне знать… Долгосрочность твоего золотого терпения!

- Тогда прошу, успокойся! Какой там у нас вагон?

- Девятый. Нумерация с головы поезда. Так что нам как раз за тем «придурком», назад.

- Угу…

- А-а-а, уже объявляют об отправлении, Рене, давай двигайся быстрее!

- Не уедут без нас!

- Кто сказал? Великий Бог?

- Мария, Мария…

***

- Документы? Билеты.

- Вот, возьмите, - мило улыбнулась я проводнице.

Невысокого роста молодая девушка, лет двадцати пяти. Голубоглазая блондинка, и если бы не эта форма – можно было бы ее спутать с фотомоделью из журнала. И что такие забывают в бессонных ночах на железных путях?

- Третье и четвертое место.

- Спасибо.

Да уж, Рене никогда не отличался джентльменскими привычками. Так что не удивительно, что свою огромную, неудобную сумку я затаскивала в вагон сама, и при всем этом жалком деле, приходиться удерживаться на маленьких ступеньках.

Хотя нет, может тот факт, что мой кавалер пропустил даму «вперед», и стоит расценивать, как проявление уважения и всей той чепухи, о которой я так много мечтаю?

Ай, еще одна ступенька… Вдруг кто-то схватил меня за руку, за ту самую, которой я тянулась куда-то вперед, пытаясь поднять выше сумку и наконец-то бросить свою мучительную ношу на пол тамбура. Напористо, ловко дернул на себя, тем самым в мгновение помогая мне легко забраться в вагон.

Робкий взгляд вверх.

Передернуло. Передо мной стоял тот самый «крикливый придурок».

- Спасибо, - едва слышно прошептала я…

Высокий, плечистый, харизматичный, голубоглазый брюнет вдруг мило улыбнулся:

- Не за что.

Покраснела.

Робкий взгляд в пол и быстро втолкнулась в проход.

Ведь уже сзади злобно пыхтел мой Рене.

И пусть бы только увидел мое смущение, мою реакцию на этого красавчика – в миг бы придушил, и его, и меня…

Понравился… И что? Разве это что-то значит?

Абсурд.

И главное, что до слез обидно. Моя невольная реакция – для меня приговор, а ему можно днями напролет, даже мне в лицо, восхвалять прелести других девушек, искренне требовать от меня стать такими, как они…

Ужас!

Дура…

Сама виновата…

А вот и наши места, прямо в первом «купе». И «соседей» пока нет. Это радует. Естественно, что они где-то прилепляться потом, подсядут, но хоть полчаса, а то и час, одиночества – это уже огромный плюс. Тем более, что мне и этого времени хватит: за окном уже давно стемнело, так что остается лишь приготовиться ко сну, и впервые за трое суток выспаться…

Хотя, в поезде выспаться? Умоляю…

***

(Луи)

И что эта девушка нашла в этом идиоте?