Скрещенные костями (ЛП)

Патриция Бриггз

Скрещенные костями

Глава 1

Я смотрела на свое отражение в зеркале. Я не была симпатичной, но у меня были густые, доходящие до плеч, волосы. Кожа на руках и лице была темнее, чем тело. Это благодаря моему отцу, индейцу из племени Черноногих, я никогда не буду бледной.

На моём подбородке было два шва, наложенные Сэмюэлем на порезы, а на плече — синяк (не слишком серьёзные повреждения, учитывая то, что я боролась с существом, которое любит есть детей и вырубило вервольфа). Тёмная нить с некоторых сторон кажется лапками блестящего чёрного паука. За исключением этого незначительного ущерба, с моим телом всё в порядке. Карате и работа механика держат меня в хорошей форме.

Моя душа была изранена куда сильнее, чем мое тело, но я не могла увидеть этого в зеркале. И, надеюсь, никто не мог. Этот невидимый ущерб заставил меня бояться покинуть ванную и встретиться лицом к лицу с Адамом, ожидающим в моей спальне. Хотя я могла с абсолютной уверенностью утверждать, что Адам не сделает ничего такого, чего я не хочу, и в тоже время хочу уже так давно.

Я могу попросить его уйти. Дать мне больше времени. Я пристально смотрела на женщину в зеркале, а она так же вглядывалась в меня.

Я убила человека, изнасиловавшего меня. Неужели я позволю ему одержать эту последнюю победу? Позволю ему уничтожить меня, как он и намеревался?

— Мэрси? — Адам не повышал голоса, он знал, что я услышу.

Осторожней, — ответила я, перестав вглядываться в зеркало и надевая чистое белье и старую футболку.

— у меня есть древний дорожный посох, и я знаю как им пользоваться.

— Он лежит на твоей кровати, — ответил он.

Когда я вышла из ванной, Адам тоже лежал на моей кровати.

Он не был высоким, но ему это и не требовалось, чтобы производить нужное впечатление. Широкие скулы и полные, мягкие губы в сочетании с волевым подбородком придавали ему вид кинозвезды. Его глаза, цвета темного шоколада, были лишь на тон светлее моих собственных. его тело было таким же прекрасным, как и его лицо, хотя я точно знаю, что сам он так не думает. Он держал себя в форме, потому что был Альфой, и его тело служило инструментом для защиты своей стаи. До Перемены он был солдатом, и это до сих пор проявлялось в его манере двигаться и умении управлять.

— Когда Сэмюэль вернется из больницы, он проведет остаток ночи в моём доме, — сказал Адам, не открывая глаз. Сэмюэль мой сосед, врач и одинокий волк. Дом Адама находится как раз за моим, их разделяет примерно десять акров — три принадлежат мне, а остальные — Адаму.

— У нас есть время поговорить.

— Ты ужасно выглядишь, — сказала я не вполне искренне. Он выглядел уставшим с тёмными кругами под глазами, но ничто, кроме увечья, не может заставить его выглядеть ужасно.

— У них в округе Колумбия нет кроватей?

Он должен был поехать в Вашингтон (в столицу — мы были в штате) в этот уикенд, чтобы разобраться с небольшой заварушкой, в которой отчасти была повинна я. Конечно, если бы Адам перед камерой не разорвал труп Тима на куски и если бы в результате DVD с записью не попал бы на стол к сенатору, то проблемы бы не было. Так что в какой-то мере это была и вина Адама.

Главным же образом это была вина Тима и того, кто сделал копию DVD и отослал её. Я позаботилась о Тиме. Бран, вервольф, главенствующий над всеми остальными главенствующими вервольфами, несомненно, занялся другим виновником. В прошлом году я бы ожидала услышать о похоронах. В этом году, когда вервольфы едва открыли тайну своего существования миру, Бран, вероятно, будет более осмотрительным. Что бы это ни значило.

Адам открыл глаза и посмотрел на меня. В полумраке комнаты (он включил только небольшую лампу на прикроватном столике) его глаза казались чёрными. На его лице появилось мрачное выражение, которого не было раньше, и я знала, что это из-за меня. Из-за того, что он не смог уберечь меня, — а такие люди, как Адам, воспринимают это довольно серьезно.

Лично я полагала, что моя сохранность зависела от меня. Иногда это может означать позвать на помощь друзей, но это была моя ответственность. Тем не менее, он видел в этом свой провал.

— Так ты приняла решение? — спросил он.

Адам имел в виду, приму ли я его как свою пару. Вопрос висел в воздухе слишком долго и влиял на его способность удерживать стаю под контролем. По иронии судьбы, то, что случилось с Тимом, разрешило вопрос, который месяцами удерживал меня от того, чтобы принять Адама. Я полагала, что если смогла сопротивляться действию магического зелья малого народа, которым опоил меня Тим, то незначительное заклятие Альфы тоже не сможет превратить меня в покорную рабыню. Возможно, мне стоило поблагодарить его перед тем, как ударить ломом.

Адам не Тим, сказала я себе. Я вспомнила, с какой яростью Адам сорвал дверь моего гаража, как отчаянно уговаривал меня ещё раз выпить из этой проклятой чаши. Кроме власти лишить меня воли, чаша также обладала силой исцелять, а мне в тот момент требовалось серьёзное исцеление. Это сработало, но Адам чувствовал себя так, словно предавал меня, и думал, что я возненавижу его за это. Но он все равно это сделал. Я полагаю, это потому, что он не лгал, когда сказал, что любит меня. Когда я спряталась от стыда — я приписала это действию волшебного напитка, потому что я знала… Я знала, что мне нечего стыдиться — он вытащил меня в форме койота из-под своей кровати, укусил за нос за глупость и обнимал меня всю ночь. Потом он окружил меня своей стаей и безопасностью, нуждалась я в этом или нет.

Тим мертв. И он всегда был неудачником. Будь я проклята, если стану жертвой неудачника или кого бы то ни было.

— Мерси? — Адам оставался лежать на спине на моей кровати, выражая своей позой уязвимость.

Вместо ответа я сняла футболку через голову и бросила её на пол.

Адам сорвался с кровати с такой стремительностью, какой я никогда не видела, захватив с собой стёганое ватное одеяло. Я моргнуть не успела, а он уже закутал меня в него… и крепко прижал к себе так, что моя обнаженная грудь касалась его груди. Он склонил голову на бок, так что моё лицо прижалось к его щеке и подбородку.

— Я говорил о том, чтобы уничтожить преграду между нами, — сдержанно сказал он. Его сердце неистово билось рядом с моим, его руки сильно дрожали.

— Я не имел в виду, что ты должна спать со мной прямо сейчас, простого «да» было бы достаточно.

Я знала, что он возбуждён, даже обычный человек, не обладающий обонянием койота, знал бы это. Мои руки скользнули вверх от его бёдер к твёрдому животу, а затем к рёбрам; я услышала, как его сердце стало биться ещё чаще, а на подбородке выступила лёгкая испарина от моей неторопливой ласки. Я почувствовала, как двигаются мускулы на его щеке, когда он стиснул зубы, почувствовала жар его кожи. Я подула ему в ухо, и он отскочил от меня так, словно я оттолкнула его с силой быка.

Его глаза загорелись янтарём, а губы стали ещё более полными и алыми. Я уронила одеяло поверх моей футболки.

— Чёрт возьми, Мерси.

Он не любил ругаться в присутствии женщин. Всегда, когда я доводила его до этого, то считала это личной победой.

— Недели не прошло с тех пор, как тебя изнасиловали. Я не буду спать с тобой, пока ты не поговоришь с кем-нибудь, с консультантом или психологом.

— Я в порядке, — сказала я, хотя на самом деле как только расстояние лишило меня чувства безопасности, принесенного им, Я осознала, как все болезненно переворачивается у меня в желудке.

Адам отвернулся от меня и встал лицом к окну.

— Нет, не в порядке. Помни, ты не можешь солгать волку, любимая.

Он выдохнул слишком сильно, чтобы это могло быть просто вздохом. Он взъерошил волосы, пытаясь избавиться от лишней энергии. Они услужливо встали торчком, превратившись в мелкие кудри, которые он обычно стриг очень коротко, чтобы они выглядели аккуратными и ухоженными.