Сбитое дыхание (СИ)

====== Пролог ======

Освещение было слишком ярким и било по глазам, дыхание ровное и спокойное, наконец-то я в своей тарелке. Музыка начинает медленно вырываться из колонок, кажется вот-вот будет взрыв. В зале очень шумно, слишком шумно! Я слышу, как парни говорят и что они говорят. Они обеспокоены тем, что музыку почти не слышно, и у одного мембера не работает микрофон. Я стою в начальной позе, на меня никто не обращает внимания, да и не только на меня... Здесь, на заднике сцены стоят еще десять человек, мы называем себя “Звезды закулисья”. Подтанцовка так же важна для звезд первой величины, мы тренируемся еще упорнее чем они, дабы не подвести их.

Наконец-то менеджеры разобрались с аппаратурой и музыка заиграла.

Я чувствовала напряжение в коленях, в который раз выхожу на сцену, а ощущение будто впервые. Эта была песня Sorry Sorry, первые ноты уже пробирают меня насквозь.

На самом деле я и моя подруга МинРи не должны были участвовать, так как это бойз-бенд, но СМ очень даже понравилось как мы танцуем, более того я чуть ли не главная в этой подгруппе. Возможно это было бы круто, если бы не ответственность, которая на меня возложена.

Мы начинаем танцевать. Из зала должно выглядеть эффектно, “Звезды” одеты в черно-красную расцветку, а “Звезды закулисья” просто в черный.

Я забываю про дрожь, как только начинаю танцевать, наслаждаться танцем во время выступления не так уж просто, но это помогает расслабиться. Я не помню движений, но помнит тело, будто на автомате я танцую с улыбкой. Всю сцену обволакивает туман, музыка постепенно стихает, это приводит меня в небольшой ступор. Я вижу как Хичоль бредет по заднику, совершенно наплевав на танец, я вижу что он что-то говорит в микрофон, но я не слышу. Чувствуя басы, разрывающие зал, я пытаюсь продолжить танцевать, оглядываюсь по сторонам, пытаюсь подстроиться, но не могу... Я потеряна, я потеряла музыку, но самое страшное еще впереди.

Танец заканчивается, вряд ли кто-то заметил мой провал, ведь на сцене выступали Super Junior, мы уходим в гримерку, чтобы переодеться. Через несколько минут еще одно выступление.

Я иду очень медленно, а остальные торопятся, сейчас я просто озадачена своим слухом. За кулисами стало еще хуже, я не слышала даже басов, будто в уши затекла вода и не вытекает оттуда. Я напугана до смерти, сама не замечаю, но по щекам что-то бежит. Макияж испорчен.

Я не успеваю зайти в гримерную, как меня хватает за руку Итук и куда-то ведет.

Мы останавливаемся около белой двери, возможно она ведет в туалет, а возможно и нет, я не знаю, раньше я сюда не заходила. Туки пытается мне что-то сказать, он открывает рот и трясет меня руками, он злится и это заметно. Итук всегда заменял мне друга, особенно когда я впервые поднялась на сцену, сейчас он был зол на мой провал. Если заметил он, то в зале тоже заметили, наверняка. Я пытаюсь прочесть по губам и плачу, по-моему, он говорит “Что произошло?”, а может и нет. Все что сейчас могу я, это упасть на колени и извиниться. Я не должна была растеряться, это моя вина. – Я больше не слышу! – лишь говорю я.

Я больше не слышу... Я больше... не... не слышу...

Это эхо беззвучного голоса, разрывает меня снаружи. Я будто атомная бомба начинаю кричать. Стенка становится мне опорой, я не вижу ничего, кроме своих слез. Я больше не слышу!!!

====== Глава 1. Игра слуха ======

Прошла неделя с моего провала на сцене, я больше не танцую. Наверно это даже к лучшему, хотя кого я обманываю... Это ужасно, хуже ничего быть не может. Однако мне повезло с друзьями. Туки стал для меня опорой в это ужасное время, он помог мне найти жилье, устроиться на работу. Конечно работа это было мое желание, Туки предлагал свою помощь, но это было бы слишком. Итак, я работаю в магазине различный побрякушек, называемых сувенирами. Пока мы разговариваем с помощью писем, теперь всегда с собой ношу блокнот в сумочке. Ничего не слышать, это тоже самое, что не видеть или не чувствовать, особенно если слух – твое все. Каждый вечер, оставаясь одна, я включаю музыку на своем телефоне, чтобы соседям не надоедать, и танцую. Я не знаю, правильно ли танцую, но МинРи и Тук говорят, что музыка в моей крови, я же в этом сомневаюсь и очень сильно. Солнце нагревало мою левую ногу, под одеялом же лежать было жарко, да и сон уже ушёл. Я была вынуждена подняться с дивана-кровати и пойти на кухню. Завтрака не было, никто его мне не готовил, обычно все наоборот приходили сюда и ели. Глаза еле продрала, как остановилась в шоке. В раковине находилась огромнейшая гора не мытой посуды... Такое хорошее утро испортил маленький недочет вчерашнего вечера. Начала мыть тарелки, что-что, а мытье посуды, мое самое не любимое занятие, после чистки туалета. Беру тарелку, включаю воду и начинаю вспоминать, что же было вчера. Воспоминания словно в дымке, я очень сильно устала. Беру следующую тарелку на которой вымазано слово “солнце”, значит здесь точно был Реук. Так он оставляет мне послания к следующему дню. Из-за количества тарелок следует, что здесь были все, кроме Хичоля. Не известно по каким причинам, но у нас с ним напряженные отношения. Мы не можем молча находиться в одной комнате, всегда начинаем ругаться, хоть я и не слышу, но по его губам читать умею. Наконец с посудой я покончила, странно, но сил не осталось даже на завтрак. Достаю коробку с “раменом” и быстренько делаю себе завтрак, но не могу его съесть. Качаюсь на стуле и смотрю вглубь своей комнаты, около дивана лежит огромный комок с розовым носком, под серым одеялом. Меня терзает чувство, что я тут не одна. Беру нож, мало ли, кто это, и медленно крадусь к “комку”. Замираю, как только этот “комок” начинает шевелиться. Нож медленно и уверенно лежит в руке, если что не так, то я успею защитить себя. Розовый носок двигается в сторону ножки кофейного столика, из-под пледа появляется рука, такая женственная, но в то же время мужская. Рука откидывает с себя одеяло, и я вижу лицо человека. К сожалению, он видит сначала нож, а не меня. Это был Мин, парень был так напуган, что сразу же завопил, казалось, что я слышала его крик. Это было так звонко и громко, что я не удержалась и закрыла уши руками. Нож выпал и стукнулся об пол. Я плачу, но на этот раз от счастья, я вновь слышу... Или нет...

Мин говорит что-то, но я ничего не понимаю, даже не не понимаю, а не слышу, я не слышу, не слышу. Но мне казалось что я слышала его крик, что нож упал и стукнулся о пол. Кажется я схожу с ума!

Мое воображение стало слишком жестоко играть со мной. Я не знаю что должна сейчас делать, радоваться что могу вспомнить звук падающего ножа или крик СонМина, или же наоборот? Я вижу, как Минни быстренько набирает чей-то номер телефона и бормочет, я спокойна, больше не плачу, лишь подавлена и кручу нож в руках. В паркете уже есть небольшая царапина от падения... Вопросы в моём мозгу меняются слишком быстро и сейчас меня уже не тревожит слух. – СонМин-щи, почему ты здесь? – опять жестокие игры разума, я слышу свой голос, но не слышу что говорит Мин. Парень лишь заканчивает свой, наверняка, важный телефонный звонок, берет ручку и листок и пишет. “Кто-то должен был остаться с тобой”. Я понимаю, что сейчас не обдумываю его слова, а думаю о его почерке. Он такой красивый и понятный, будто Мин специально выводит для меня каждую букву. – А кому ты звонил? – снова спрашиваю я, Тыковка опять же пишет на листке “Итуку, он скоро приедет” – Скажи что-нибудь! Свой голос я наверняка слышу, потому что знаю, о чём говорю. Но сейчас я не знаю что сказал СонМин, я не слышу и я в этом уверена. Парень что-то спрашивает, а затем снова пишет на листке “Что случилось? Почему ты плачешь?”

Я плачу? Рука потянулась к щеке и стерла одну слезу, да я действительно еще плачу, но почему? Шок? Вероятно. Я выдавливаю из себя улыбку и отвечаю. Мой голос звучит так уверенно, будто я права, будто это было на самом деле.

– Я слышала как ты кричал на лице Мина появилось некое недоумение, парень хотел еще что-то спросить, но как только он взял в руки ручку, то перевел взгляд на дверь и пошел открывать её. В комнату вошли Итук и Йесон с большими спортивными сумками. Парни стали о чем-то говорить, это выгодно, когда у девушки нет слуха, они могут поговорить о чем угодно в моем присутствии. Но мне действительно интересно, о чем они говорят.