Light (СИ)

========== chapter 1 ==========

*

Мир, в котором люди имеют сверхспособности — какой он? Наверняка он красив и полон разных возможностей, наверняка в нем почти не существует несчастных людей, ведь каждый человек особенный.

Но нет, не каждый.

В этом мире все волшебно. От слова «почти», конечно же.

Здесь каждый знает, чего он хочет. Здесь никто никогда не произносил «Я не знаю, кем я хочу быть», потому что судьба предлагала всего два пути. Это удобно, несомненно, но подобное и пугает тоже.

И вот же, как быть ребенку, который уже понял, какую из двух доступных ему дорог предстоит пройти? Хотя, нет. Ему уготована именно тропинка. Не та дорога, которая светится и переливается яркими красками по краям и ведет высоко-высоко, возвышаясь к небу. Совершенно нет. Его тропинка больше напоминает протоптанное, вязкое и совершенно прямое болото, которое в каком-то определенном месте обрывается.

И что же ребенку остается? Конечно смириться… Иначе и быть не может. Но кто сказал, что свернуть с этого пути нельзя?

*

Ночь. В кромешной темноте сидят дети и тихонечко перешептываются. Единственное, что помогает им вообще ориентироваться в этом некоем подобии бездны — свет луны, пробивающийся сквозь плотные занавески. Один мальчишка сильно сжимает руку своего лучшего друга, который не сводит глаза с центра их небольшого круга. Да, именно круга. Детки сидят на полу, разместившись так, чтобы сверху это напоминало то ли овал, то ли круг — не важно, ведь делали они это в темноте. В самом центре стоял мальчик, лет шести на вид. У него тряслись ручки, а глаза от волнения наполнились влагой.

— Ну же, Чиминни! — прокричал кто-то из детей. Девочке тут же закрыл рот рукой рядом сидевший паренек, который тоже ждал. Но терпеливо. Терпеливо, потому что хотел увидеть, как тот мальчишка в центре сам соберется с силами. Справится со своим страхом самостоятельно.

Чимин попятился чуть назад от девочки, которая крикнула его имя. Но, переборов отчаянное желание убежать куда-нибудь, даже боясь темноты, Чим посмотрел на потолок. Глубокий вдох и вы-ы-ыдох. Спокойно. Он со всем справится. В том углу стоял парень лет тринадцати, который внимательно следил за этой сценой. Нельзя оплошать. Ни в коем случае.

Малыш поднял ручки наверх, устремляя взгляд на собственные раскрытые ладошки. Прикрыл глаза, задержал на пару секунд дыхание, сжал руки в кулачки крепко-крепко и разжал буквально в следующую секунду.

Секунда. Две. Три.

Сквозь пальцы малыша начал сочиться яркий свет, от которого глаза зажмурили все, кто находился в помещении. Но только не Чимин. Он как-то слишком удивленно глядел на свет, на те лучики, которые извивались прямо из его ладоней.

— Чонгука, давай!

В ту же секунду с места подорвался еще один мальчишка. Ведя руками по золотистым линиям света, он будто распределял их, давая направление, указывая путь.

Вокруг линий начали образовываться маленькие шарики света, которые отдавались ни то белым, ни то желтым, ни то нежно-нежно розовым, совсем прозрачным.

Чонгук провел правой рукой вокруг своей оси, указывая ладонью куда-то вперед. Шарики света вместе с линиями распределились по всей комнате, а по самому помещению пронесся теплый ветер. Не такой быстрый, не резкий. Приятный и обволакивающий.

Дети радостно запищали, встали со своих мест и блестящими глазками уставились на парня, который стоял в полном оцепенении все в том же углу.

— С днем рождения, братец Хо! — завопили дети хором, отчего старший только лучезарно улыбнулся и со всей теплотой смотря на детей, которые сделали ему такой красивый подарок.

— Хосок-а, правда Чиминни молодец? — мальчишка, который несколько минут назад закрыл рот рукой одной очень противной девочке, встал рядом с Чимином, хватая того за щечку и выжидающе смотря на хёна. Юнги вообще любил мацать его за щеки.

Хосок хоть и не хотел отрывать взгляда от этих лент, что кружили вокруг него, все же ответил честно, слегка дрожащим голосом, и посмотрел на Чимина, который нервно сжимал края своей футболки.

— Ты отлично справился, Чимин, — мальчишка поднял свой взгляд, с легкой улыбкой на губах смотря на хёна. — Спасибо тебе большое. Прям в мой день рождения ты смог так красиво выпустить свою силу в первый раз… Несомненно, это самой красивый переход, который я видел за всю свою жизнь.

С того дня прошло примерно тринадцать лет. Чимин действительно вспоминает это с улыбкой и иногда даже просматривает альбомы из их группы. Конечно, скрепя сердце, ведь многие из этих детей, запечатленных на старой и потертой фотографии, мертвы. Мертвы уже давно. Их убили спустя примерно неделю после дня рождения Хосока. Чимин помнит ту девочку, которая пыталась поторопить его в тот день. Не помнит имени, зато отчетливо помнит, какой она была: веселая, улыбчивая, постоянно лезла, куда не следует, но заставляла всю группу искренне смеяться.

Она тоже мертва.

В живых осталось лишь девять из двадцати четырех.

Воспоминания обрываются, когда тишину в комнате прерывает противный вой будильника.

— А, черт, я же на пару опоздаю, — Чимин глянул на экран телефона, где светилось яркое «Пихни Тэхёна и одевайся сам!», а рядом жирным шрифтом красовались циферки. Время.

8:52. Твою ма-а-а-ать…

— Тэхён! Тэ! Тэтэ! Ким, мать твою…

— Да тише ты! — в лицо Чимина прилетела подушка.

Смотрится довольно комично: впавший в ступор Чимин слегка приподнял локтями корпус, лежа на кровати и держа в одной руке телефон со звенящим будильником. И в него только что зарядили подушкой.

— Собираюсь я, собираюсь! Все, проснулся, ложиться обратно не буду! Дай мне пару минут! — крикнул Тэхён и пулей вылетел из комнаты.

— Да как тебе вообще удается сохранять идеальную успеваемость, совмещая ее с постоянными прогулами и опозданиями?! — в который раз за последний год причитал Чимин.

Из стороны ванной послышалось громкое, но приглушенное «Не знаю, но завидуй молча», а Чимин как-то слишком по-детски хмыкнул, хмуря брови и вставая с кровати.

Тэхён вообще очень странный. Пусть довольно часто характеру и личности не соответствует сила, которой человек обладает, этот случай крайне противоречивый. Чимин за год проживания с Тэхёном в одной комнате не раз ловил себя на мысли, что его младшенькому подошел бы больше ветер, нежели огонь. Огонь — это что-то сильное, гнетущее и разрушающее. Чистейшая агрессия. И люди, обладающие противоположным характером со своей силой, с ней не справлялись и вовсе. Но тут Чим вспомнил про Чонгука. Оба владеют своей магией идеально. Если они с Тэхёном поменялись бы силами, то это было бы куда логичнее. Хотя, вдруг у Чонгука поменялся характер? Не общались они уже около двух лет — некогда было. Учатся в одной академии, но в разных зданиях, ведь корпусов у академии около шести. Почти не пересекались, но это не напрягало: Чонгук был одним из тех, о ком Пак помнит довольно смутно. Из всей компании он запомнил лишь Хосока и Юнги.

Тэхён — лучший ученик академии. Это и странно.

Из соображений Чимина следовала логичная цепочка, прямая, без извилин и каких-либо погрешностей, но с появлением в его жизни Ким Тэхёна вся эта цепочка порвалась. Причем, с характерным таким треском. С детства он был уверен, что огонь и тьма может быть только у плохих людей. Безбашенных, острых на язык, агрессивных и самовлюбленных. Тэхён же совсем другой. Но порой в его взгляде виднелось что-то такое, отчего у Чимина сердце колотилось то ли в страхе, то ли в волнении. Младший будто умел плавить человека одним лишь взглядом.

Говорящие и горящие глаза, под стать его силе. Яркие, выразительные.

Вот, в чем изюминка этого парня.

*

По комнате гулял холодный ветер, свистом выходя из маленькой щели в окне. Этот свист изрядно бесил, раздражал, докучал, мешал спать и вообще, какого черта окно было приоткрыто?

Рыча, парень резко вытянул руку из-под одеяла и направил ладонь к окну. Он будто дал порывистую пощечину самому воздуху (о, боже!) своей раскрытой ладонью с растопыренными пальцами в напряжении. Каждая мышца на каждом гребаном пальце была на взводе. Окно с очень громким хлопком закрылось, а ветер быстро унялся. В ушах ничего не свистит, по телу не бродит какая-то неведомая хрень в виде пиздец какого холодного воздуха. Благодать. Была бы, да только вставать все равно придется.