Путь к сердцу мужчины

Выйдя из-под душа и намотав полотенце на бедра, Джо почувствовал прилив жизненных сил. Он стал даже насвистывать под нос какую-то веселую песенку… Ее прервал пронзительный звонок в дверь.

От едва зародившегося хорошего настроения не осталось и следа. Кого еще принесло? В субботу утром? Никто из его знакомых не решился бы навестить Джо в столь неподходящее время.

Кроме одного человека. Джо улыбнулся, поплотнее подоткнул полотенце и направился в прихожую.

— Мэтью, — начал он игривым тоном, не дойдя до двери, — клянусь, если ты понял, что не сможешь уехать на пару дней, не подарив мне горячего поцелуя по случаю дня рождения…

Но на пороге оказался не брат, а невысокая стройная женщина с двумя огромными пакетами в руках. У ее ног стоял чемодан. Волосы незнакомки были так туго стянуты на затылке, что приходилось только удивляться, почему глаза у нее не вылезли из орбит. И эти глаза — за дымчатыми стеклами очков в металлической оправе — смотрели на Джо так, словно он был воплощением самых страшных ее кошмаров.

Как будто он стоял на пороге дома почти голый и ждал горячего поцелуя от другого мужчины.

Джо почувствовал, как жар приливает к его щекам.

— Послушайте, мисс, это совсем не то… то есть то… то есть я не… — забормотал он.

Да что это с ним? С какой стати он должен объяснять что-то незнакомке? Любая дамочка, бегающая от одной двери к другой ранним субботним утром, должна получить то, что заслуживает.

Странно, мелькнуло в голове. Мы как будто уже встречались…

— Мистер Романо?

Джо кивнул.

— Слушаю вас.

— Мистер Джозеф Романо?

— Совершенно верно, крошка. Что вам угодно?

Люсинда вздохнула: хорошо, просто замечательно. Она провела всю ночь — вернее, большую ее часть, — меряя шагами спальню и жалея о том, что накануне слишком слабо врезала тому идиоту. Под утро она велела себе забыть о происшествии. Просто выбросить его из головы. Этот день закончен, и нечего о нем думать. Сегодня встреча с новым работодателем — вот что важно. Тогда почему она стоит на пороге его дома, раскрыв от изумления рот?

А что же он выходит открывать дверь голым? То есть почти голым. Да еще просит какого-то Мэтью его поцеловать…

— Сударыня, — нетерпеливо позвал хозяин дома, — если вам что-то нужно, так и скажите.

От неожиданности Люсинда вскинула брови. Что ей нужно? Для начала чтобы он оделся.

Она окинула его беглым взглядом. Высокий. Крупный. Широкоплечий, узкобедрый. Длинноногий. Красивое мужественное лицо. Взъерошенные волосы. Притягательные голубые глаза… И он предпочитает представителей своего пола, которые дарят ему горячие поцелуи.

И это к лучшему. Ни за что на свете она не согласилась бы жить в одном доме с подобным мужчиной. Да и с любым другим. Все они подлые мерзавцы, пекущиеся только о собственных интересах. Вспомнить хотя бы ее бывшего жениха. А тот неандерталец вчера… Без очков Люсинда не разглядела его как следует. Он был похож на большое расплывчатое пятно. Да и произошло все так быстро…

Джо нахмурился и скрестил руки на груди.

— Сударыня, если вы хотите что-то сказать, говорите. Я не могу весь день торчать в дверях.

Люсинда сделала глубокий вдох и пристально посмотрела ему в глаза.

— Простите, я… просто не ожидала…

— Прошу вас, не тратьте слов, я уже все отдал на работе.

— Что?

— Я уже сделал все пожертвования. На организацию девочек-скаутов. Мальчиков-скаутов. На общество «Спасем пингвинов». Назовите любое — я уже внес туда свой вклад. Хотите добрый совет, сударыня?..

— Люсинда. Меня зовут Люсинда Бэрри. Но…

— Совет, которого вам стоит придерживаться в будущем. — Джо пришлось повысить голос. — Запомните: пожертвования лучше не собирать в то время, когда все приличные люди спят.

— Пожертвования? — переспросила девушка. — Я не за этим пришла, мистер Романо.

— Да все вы так говорите. Значит, хотите всучить мне какой-нибудь журнал. Так ведь?

— Нет, сэр. Как я уже сказала, меня зовут Люсинда Бэрри и…

На этот раз Джо расслышал ее имя.

— Бари? — спросил он с итальянским акцентом — так, как услышал эту фамилию от бабушки.

Девушка покачала головой.

— Нет, Бэрри. Б-э-р-р-и.

— И ваше имя Люсинда?

— Да. А что такое?

— Нет, ничего. Просто бабушка сказала, что вас зовут Лучана. Странно, что она перепутала.

Люсинда заставила себя улыбнуться.

— Простительная ошибка для пожилой женщины, которая плохо говорит по-английски, не так ли?

— Плохо? Но она… — начал Джо и остановился. Какая разница? Лучана, Люсинда. Как бы ее ни звали, она пришла. Молодой человек откашлялся. — Итак. Вы… повариха. — Он посмотрел на нее, похвалив себя за то, что не произнес фразу, готовую слететь с языка: «Вы лесбиянка».

— Я… — Да, напомнила себе Люсинда, теперь она настоящая повариха. Диплом, лежащий в кармане, это подтверждал. И теперь неважно, что Флоренцо не желал его отдавать.

— Ты меня погубила! — орал он, когда новоявленная стриптизерка вернулась в кухню, и добавил, что диплома ей не видать как своих ушей. Но однокашники встали на ее защиту единым фронтом, столпившись вокруг шефа с грозными лицами. Флоренцо не выдержал нажима, выхватил из-за пазухи все дипломы и швырнул на пол. — Да подавитесь!

Конечно, про двести пятьдесят долларов он забыл, но заветный листок был у нее, и это главное.

— Да, — с гордостью заявила Люсинда, расправляя плечи, — я повариха, мистер Романо. Подарок на ваш день рождения.

Джо выглянул за дверь, надеясь, что никто из соседей не услышал последней фразы. Эту девицу с омерзительным бостонским акцентом вряд ли можно назвать подарком. Тем более для мужчины.

По крайней мере, на этот раз бабушка ничего не придумала. Люсинда Бэрри с туго стянутыми в пучок волосами, в очках, в бесформенной юбке и блузке была хоть и не так стара, как предполагалось, но все-таки действительно некрасива. Просто дурнушка.

— Отлично, — пробормотал молодой человек, взял ее за руку и провел в дом.

Люсинда затаила дыхание, стараясь не соприкасаться с ним. Трудно было представить, что такое тело — сильное, мускулистое — принадлежит мужчине, который был бы… рад горячему поцелую другого мужчины.

Один из пакетов затрещал, девушка попыталась перехватить его, но поздно — он порвался, засыпав пол содержимым.

— Простите, обычно я не так…

— Неуклюжа?

Что-то в его тоне заставило ее поднять глаза. Они чуть не столкнулись носами. Люсинде стало неуютно от того, как он на нее посмотрел.

— Да. Просто… — Она нахмурилась. В душе зашевелились странные подозрения. — Мы не… не встречались раньше, мистер Романо?

— Я и сам хотел спросить вас о том же.

— Не… не думаю…

— Пожалуй. — Джо откашлялся. — Нет, уверен, что нет.

Конечно, не встречались. Он наверняка запомнил бы эту серую мышку, только потому, что она такая серая. Джо принялся собирать рассыпавшиеся предметы. Маленькое сито, какая-то острая палочка, похожая на инструмент безумного дантиста. Еще какая-то штуковина — нечто среднее между клещами и… и…

Как от нее пахнет! Гардениями. Или розами. Такие бабушка когда-то выращивала в своем саду…

Их глаза встретились. Джо заметил, как залились краской щеки Люсинды Бэрри. Красивые щечки, с высокими острыми скулами… Что-то неясное пронеслось в голове, задержать шальную мысль Джо не успел, хотя и стоило.

— …кухню?

— Простите, что вы сказали?

— Я спросила, можно ли мне взглянуть на кухню. То есть… если вы меня наняли…

— Нанял? — ухмыльнулся Джо. — Наняла вас моя бабушка, я тут ни при чем.

— Да, конечно, мистер Романо. Но ведь нельзя было исключать возможность, что вы… меня не захотите.

— С чего бы это, мисс Бэрри? — Губы у Джо дрогнули в ухмылке. — Какой мужчина в здравом рассудке не захотел бы вас?

Люсинда покраснела, как первоклассница. Джо нахмурился. Чего он к ней привязался? Нельзя вымещать раздражение из-за вчерашней девицы на Люсинде Бэрри.