Женский шарм

Осторожно подойдя к двери, Лайонел бесшумно повернул ручку. Перед его глазами предстала галерея, устланная элегантным, но поношенным ковром. Стояла мертвая тишина, говорившая сама за себя, – никогда еще он не видел поместья, в котором не суетятся хотя бы малочисленные слуги.

Осторожно осмотрев комнаты верхнего этажа, Лайонел обнаружил спальни обеих сестер. И никаких следов мужского присутствия. Интересно, подумал он, где же тогда спит Дик?

Голова начала кружиться, давая знать, что с дальнейшим расследованием загадки придется подождать. Хотя головокружение не слишком сильное, рисковать не стоит. Лайонел вернулся в свою спальню. Странно, подумал он, эта комната была самой большой и удобной, почему же тогда ни одна из девушек не пользуется ею? Может быть, они просто бедные родственники, не имеющие возможности выбора, а владелец этой спальни находится в отъезде? Многие богатые люди предпочитают жить в Лондоне, а не в деревне. Лайонел также обратил внимание на несколько более светлых квадратов на стенах. Там прежде явно висели картины. Может быть, владелец дома переживает трудные времена?

В добавление к сильному жжению в плече заболела голова, и Лайонел прилег на постель. Необходимо было восстановить силы, и как можно скорее. Хмурясь на себя за подобную слабость, он закрыл глаза. Во всяком случае, в верхних комнатах не нашлось ничего подозрительного. Это убеждало в том, что Элен, ее сестра и их мужиковатый компаньон действительно безобидны. Кроме того, здравый смысл подсказывал Лайонелу, что, если бы у них была причина держать его в заключении, Дик не стал бы так настаивать на отъезде незваного гостя.

Да, эти две юные девушки и старик казались не опасными. Правда, если не обращать внимания на тот факт, что они вломились в его дом и всадили в него пулю.

Лайонел проснулся от настойчивого расталкивания, причинявшего боль в плече, голове и во всем теле. Открыв глаза, он увидел склонившегося над ним старика. Кто такой, черт возьми? Один из его лакеев? Тряхнув головой, он узнал эти недовольно нахмуренные, густые, с проседью брови.

– Если рассчитываете надуть их, прикидываясь больным, то это у вас не пройдет, – сказал Дик громким и неприязненным голосом. – И возиться с вами я тоже не собираюсь, неважно, Хоуп вы или нет. Вот ваша рубашка, – добавил он, бросая что-то на грудь Лайонела. – Ее отмыли, насколько это было возможно, можете одеться к ужину. Мы садимся за стол рано, так что позаботьтесь спуститься к семи часам. – С недовольным видом подтянув брюки, старик направился к двери.

Усилие, потребовавшееся для того, чтобы натянуть рубашку, вызвало у Лайонела головокружение и одышку. Потом, с трудом нагнувшись, он ухитрился надеть на себя ботинки и, оглядевшись вокруг в поисках пиджака, – или он вчера был в смокинге? – не обнаружил его. Очевидно, остальные части его туалета еще не высохли. Хотя Лайонел не привык ужинать в одной рубашке, это все-таки лучше, чем принимать пишу в постели. Правда, плечо и голова болели так сильно, что аппетита не было никакого.

Однако вежливость, а также и любопытство требовали незамедлительно появиться за столом. Открыв дверь, Лайонел вышел в коридор. Главная лестница спускалась в выложенный каменными плитами центральный холл. В нем не было ни души. Остановившись, чтобы отдышаться, и взглянув на расписанный потолок, баронет вдруг ощутил странное чувство, будто находится здесь не в первый раз. Действительно ли ему уже доводилось видеть изображенные на потолке батальные сцены? Или это просто смутные воспоминания человека, скользнувшего по ним взглядом в полубессознательном состоянии?

Лишенный проводника, Лайонел вынужден был двинуться на звук голосов. Странное чувство не проходило, создавая ощущение нереальности происходящего. Оно не прошло и тогда, когда он вошел в большую столовую, в которой сходилась вся компания его похитителей – чистая и милая, как ангел, Элен, капризно хмурившаяся Мэри и неизменно мрачный Дик.

– Сэр, – сказала Элен, – вы выглядите несколько бледным. Может быть, вам не стоило вставать? – Будто во сне, Лайонел смотрел, как она с озабоченным лицом приближается к нему.

Волосы ее матово блестели в свете свечей, и ему захотелось коснуться их.

– С вами все в порядке?

Лайонел попытался кивнуть, но охватившая его слабость помешала сделать это.

– Нет, – еле выговорил он, прежде чем окружающий его мир опять окунулся в темноту.

Вот уже второй раз за эти два дня Элен с ужасом смотрела на то, как Лайонел Хартфорд, четвертый баронет Хоуп, валится на пол. Встав рядом с ним на колени, она приложила ладонь к его лбу. Худшие ее предположения оправдались.

– Он весь горит. Дик, отнеси его обратно наверх!

– Вот видишь, Элен! – недовольно воскликнула Мэри. – Не надо было привозить его сюда. Только взгляни на него.

Элен так и сделала, и сердце ее болезненно сжалось.

– Я о нем позабочусь, – прошептала она.

– Как знаешь. Я оставлю твой ужин, – пообещала сестра, – но его порцию придется съесть. Не пропадать же, в конце концов, добру.

– Разумеется, – ответила Элен на столь хладнокровное поведение сестры. Самым большим недостатком Мэри было то, что ее редко интересовало что-либо иное, кроме собственных желаний, однако она много перенесла в последние годы, и это, несколько эгоистичное, внимание к себе и будущему ребенку можно было простить.

– Знай я, что придется снова тащить его обратно, оставил бы наверху, – проворчал Дик, приподнимая бесчувственное тело баронета.

– Нечего было вообще приглашать его к ужину, – неприязненно ответила Элен. – Я же хотела подняться и посмотреть, что с ним, не надо было мне тебя слушать!

– Негоже тебе ухаживать за незнакомым молодым мужчиной!

Презрительно фыркнув, Элен последовала за шофером.

– Какое это имеет значение в наши дни!

Похоже, кроме нее в этом доме ни у кого нет головы на плечах. Баронет Хоуп ранен и болен, причем пострадал от ее руки, а никому будто до этого и дела нет!

Дик бесцеремонно свалил баронета на постель.

– Опять придется снимать с него ботинки.

– Да, и рубашку тоже, – сказала Элен, сдерживая себя.

Необходимо сохранить холодную голову, если, конечно, она хочет спасти его. Да и какие тут могут быть «если»? Хотя они давно похоронили себя в деревне, она и ранее слышала о Хоупе. Богатый, могущественный, опасный. Именно в таких выражениях о нем и говорили. Собираясь свершить свою месть, Элен старалась не думать об этом, но сейчас эти слова всплыли в памяти. На какой-то миг она представила себя в суде, выслушивающей приговор по обвинению в убийстве, а потом, закатав рукава, принялась за дело.

– Отыщи мамину книгу с рецептами, – приказала она Дику, осмотрев повязку баронета. – И поищи, не найдется ли в доме что-нибудь спиртное. По-моему, в подвале осталось виски. Кроме того, принеси миску холодной воды.

Дик помедлил, и Элен бросила на него вопросительный взгляд.

– Непорядок это…

Отмахнувшись от старого слуги, она подождала, пока тот выйдет за дверь, прежде чем вернуться к своему занятию. Несмотря на нездоровый румянец, покрывающий лицо баронета, ее вновь поразили сила и красота этого лица. Но любоваться им было некогда. Ответственность за жизнь Хоупа лежит на ней. А если кроме инстинкта самосохранения за ее интересом к нему стоит что-то еще, разбираться в этом сейчас не время.

Глава четвертая

Подтянув брюки, Дик вошел на пустую кухню, и в желудке у него засосало от отсутствия привычного запаха. Обычно в это время Элен уже подсушивала тосты и кое-что доставалось на завтрак и ему. Куда же подевалась девчонка?

Внезапно вспомнив, где оставил Элен вчера, он заторопился по лестнице для прислуги наверх и, даже не остановившись у двери ее спальни, прошел к бывшей комнате ее отца, куда и вошел, не позаботясь постучать.

Его смутные страхи тут же рассеялись: свернувшись по-кошачьи, Элен спала в стоящем рядом с кроватью кресле. Однако улыбка, тронувшая было его губы, тотчас увяла при виде распростертого на постели человека. Едва прикрытый простынями мужчина являл собой сплошную гору ладно скроенных мышц. Ну совершенно не похож на баронета!