Женский шарм

– Элен…

Она шла к нему, похожая в своей белой кружевной ночной рубашке на милое, доброе привидение. Все приготовленные заранее слова вылетели у него из головы, настолько обжигающим оказался вспыхнувший в нем огонь желания. Как смог он терпеть? Приняв ее в объятия, Лайонел запустил пальцы в копну шелковистых локонов.

– Элен, Боже мой. Элен! – бормотал он, пока она сбрасывала пиджак с его плеч и стягивала рубашку.

Наконец Лайонел почувствовал губы Элен на своей обнаженной груди. Ее пальцы пробежали по напряженным мышцам и замерли на округло-звездчатом шраме, оставшемся на его плече после того злополучного ранения. Элен впервые решилась коснуться этого свидетельства ее, мягко говоря, неблагоразумной выходки.

– Ты так красив, так мужествен… Боже, как же я по тебе скучала, Лайонел. О, Лайонел, мой Лайонел, – шептала она, снимая с него остальную одежду…

Окружающий мир куда-то пропал, остались только ее волосы, ее губы, ее тело… Лайонел чувствовал себя словно на седьмом небе, никогда еще он не испытывал такого неземного блаженства. Он закрыл глаза, боясь спугнуть свое счастье, а когда открыл их, то увидел лицо Элен, сиявшее таким же счастьем. И произнес первые пришедшие ему в голову слова:

– Я люблю тебя.

– Что ты сказал?

Лайонел взял ее лицо в ладони и, заглянув в сияющие в полутьме глаза, увидел в них то, что, как теперь ему стало ясно, искал всю свою жизнь.

– Я люблю тебя, я так люблю тебя, Элен. И если ты захочешь остаться в Рэдкорте, останусь здесь вместе с тобой.

В ее глазах мелькнуло изумление.

– Глупости, милый. Это я всегда буду там, где ты, потому что тебе принадлежит мое сердце.

Будто боясь даже на секунду отпустить Лайонела от себя, она крепко обняла его и прижалась лицом к его груди.

– И больше не будешь от меня убегать? – спросил он, и, хотя вопрос его был явно шутливым, в нем слышалось и нечто большее.

Подняв голову, она бросила на него прямой, открытый взгляд, который Лайонел так любил.

– Нет, если не будешь убегать ты.

– Не буду, – обещал Лайонел.

Да, он больше не станет прятаться от собственных чувств и бороться со своими желаниями. Всю жизнь противостоя искушениям, баронет только сейчас, после встречи с Элен, понял, что сражался с ветряными мельницами.

Мощным движением Лайонел поднял Элен и уложил на супружескую постель…

Закончив писать и отложив ручку, Элен в который уже раз с удовольствием и гордостью оглядела свой только что отделанный кабинет, за который ей пришлось выдержать долгую битву с Лайонелом. Когда она заговорила об этом впервые, муж не захотел даже слушать; он, мол, не имеет от нее никаких секретов, и его собственный кабинет всегда в ее распоряжении.

Однако Элен хотелось иметь в огромном особняке, к которому она все еще до конца не привыкла, свой собственный, принадлежащий только ей и отвечающий ее вкусам уголок. Спальней ведь мир не ограничивается. И она добилась своего, как, впрочем, добивалась всегда, хотя и не часто пользовалась в личных целях своим несомненным влиянием на мужа. У нее завелась довольно обширная деловая переписка в связи с делами возрождающегося (после управления надолго севшего в тюрьму дяди Рейнолда) Рэдкорта. Ими Элен занималась сама и ревниво пресекала попытки мужа вмешаться в них.

Произведя в награду за верность Дика в управляющие, она все же не слишком доверяла его здравому смыслу и поначалу беспокоилась на этот счет. Но потом выяснилось, что он лишь царствует, а реальное управление находится в других, гораздо более крепких руках. Не устояв перед многочисленными достоинствами Пег, далеко не последним из которых было ее кулинарное искусство, Дик предложил ей руку и сердце. Предложение было принято благосклонно.

Сейчас в Рэдкорте гостила поправляющая здоровье после рождения второго ребенка Мэри с сильно возмужавшим и выказавшим большой талант в управлении самым крупным имением Хоупа Рандольфом. Их брак оказался на удивление удачным, сестра расцвела пышным цветом и в свои довольно частые наезды в Лондон производила настоящий фурор среди мужской части общества. Это даже несколько тревожило беднягу мистера Уорсли…

Приятные мысли Элен были прерваны стуком в дверь.

– Войдите, – разрешила она. В дверях появилась Роза.

– Мальчик проснулся, миледи. С ним сейчас его светлость, и он спрашивает, когда вы будете.

– Спасибо, Роза. Передай, что я сейчас приду. Отпустив горничную, Элен убрала бумаги, оставив на столе только что написанное письмо. А потом решила еще раз перечитать его.

Дорогая Оттилия!

К моему великому сожалению, вряд ли мы сможем приехать к вам раньше, чем через две недели. Хоуп днюет и ночует в парламенте, у них там что-то вроде очередного кризиса в связи с какими-то общеевропейскими проблемами. Однако не сомневаюсь, что мне все же удастся его уговорить. Передай самый искренний привет Оуэну.

Кстати, на днях, мы закончили читать последнюю книгу твоего мужа. Я была в полном восторге, и даже долго крепившийся Лайонел в конце концов вынужден был признать, что она не лишена некоторых достоинств. Так что определенный прогресс намечается, и лет через десять из четвертого баронета Хоупа может получиться идеальный муж.

Поцелуй за меня своего сына. Что касается моего Майлса, которому суждено стать пятым баронетом Хоупом, то он растет не по дням, а по часам. Целую, твоя Элен.

Вложив письмо в конверт, Элен поднялась из-за стола и, выйдя из кабинета, направилась на встречу с мужем, сыном и своим наконец-то обретенным счастьем.

Эпилог

Шел тысяча девятьсот тридцать шестой год от Рождества Христова. В Европе начало попахивать порохом, хотя еще мало кто верил в приближающуюся к ее порогу Вторую мировую войну.

Семейству Хартфордов предстояло много пережить. Элен с двумя детьми укроется от бомбежек в Рэдкорте, а потом разместит в поместье небольшой госпиталь для выздоравливающих после ранения солдат. Лайонела призовут в армию, он пройдет невредимым через многие сражения и будет ранен в один из последних дней войны. Правда, не очень тяжело – пуля пробьет плечо баронета Хоупа навылет, не причинив серьезного ущерба его здоровью. То самое плечо, куда попала пуля из пистолета Элен, когда она явилась в дом своего будущего мужа, чтобы отомстить за честь «соблазненной и покинутой» сестренки Мэри.

Лайонел вернется к семье героем с рукой на перевязи и орденами и медалями на груди. И с придавшей его жесткому лицу еще больше значительности сединой на висках. А Элен встретит мужа такой же красивой, как прежде. Нет, еще более прекрасной!

Они будут жить долго и в полном согласии. Можно было бы добавить, перефразируя цитату из античного романа: «И умрут в один день». Но, к счастью, оба еще живы и вполне здоровы. Их часто навещают дети и внуки. В том числе юный Лайонел Хартфорд, которому предстоит стать шестым баронетом Хоупом. Однако пожелаем, чтобы это случилось еще нескоро.

Ванесса Фитч

Брайтон, Англия

1972 г.