Музыка любви

Спенсер старался сохранить невозмутимость. Послышалось приглушенное шуршание и скрип маркера. В дверном проеме снова показался листок: рядом с фамилией красовался знак доллара.

Молодой человек внимательно взглянул на Лекси, однако боковым зрением заметил, что количество долларовых значков на листке увеличилось, и появилась стрелка, указывавшая на девушку.

Доллары и Лекси Джордан... Так, пока непонятно, но он ничего не потеряет, если пустит в ход все свое обаяние.

Он улыбнулся, продемонстрировав милые ямочки на щеках, наклонился вперед и облокотился на стол. Главное сейчас – успокоиться и расслабиться.

– Я никогда ничего подобного не делала, – бормотала Лекси, – и понятия не имею, как нужно приглашать на свидание. Не говоря уж о рождественском обеде. Наверное, надо бы встретиться хоть раз еще до праздника, так что... Скажите же что-нибудь.

Спенсер неожиданно понял, что любуется девушкой и почти не слушает ее. Надо быть внимательнее, одернул он себя.

– Почему именно рождественский обед? На лице у Лекси отразилось легкое беспокойство, которое сменилось серьезным выражением.

– А почему нет?

– Да мало ли аргументов против. – Он взглянул ей в лицо. – Но мне интересно, есть ли за.

Не будь день таким пасмурным и дождливым, Лекси никогда бы не увидела отражение доллара в окне за спиной Спенсера.

Они вычислили меня, догадалась девушка. Что ж, это стоит повернуть в свою пользу. За Франческу – эротическая фотография, за меня – отец, чья работа – давать людям деньги.

– Вы хотите знать, почему вам стоит пойти на рождественский обед?

– Да. – Спенсер внимательно посмотрел на собеседницу.

Вот уже несколько минут он улыбался ей. Лекси подозревала, что он с трудом сдерживает смех.

– Во-первых, это прекрасная возможность надеть костюм Сайта-Клауса, – начала девушка, показывая ему фотографию в журнале. – А то тут он скорее снят, чем надет.

Ага! Улыбаться он перестал.

Сзади снова раздалось приглушенное шуршание, и в окне отразился доллар с восклицательным знаком.

Пора кончать этот глупый разговор и просто заключить с ним сделку: пойдете со мной на обед – встретитесь с моим отцом.

– Вы должны пойти туда, потому что здание музыкального факультета разваливается, – мрачно проговорила она.

– Что?

– Здание музыкального факультета «Литтлтри» нуждается в капитальном ремонте. Нужны новые инструменты и много чего еще. К нам не идут талантливые педагоги и студенты. Мой отец – главный управляющий Фонда культуры и искусства. – Последнюю фразу Лекси проговорила особенно отчетливо. – Я хочу поговорить с ним о субсидиях колледжу, но лучше это сделать, когда у него хорошее настроение. А для этого я должна привести... – она замолчала, подыскивая подходящее слово, – спутника. – Впрочем, это определение нельзя было назвать точным.

– Потенциального зятя, – догадался Спенсер. Нет, это тоже не было абсолютно верным. Или было?

– Скажем так: кого-то, с кем мои родители будут рады меня видеть.

Если Эмили при этом онемеет от зависти, тоже будет неплохо.

– Я как раз пыталась найти достойного человека, когда увидела вас семерых в «Техасцах», и решила зайти познакомиться.

Молодой человек молчал. Видимо, надо было договорить все до конца.

– Я прошу вас оказать мне эту услугу, ну а в награду вы сможете пообщаться с моим отцом.

Вот. По крайней мере, теперь в случае согласия он будет знать, во что ввязывается, а она не будет мучиться чувством вины за то, что втянула его в эту авантюру.

Спенсер откинулся на стуле.

– Безупречная логика. Я поражен до глубины души.

– Я понимаю, что Рождество обычно празднуют с близкими, и у вас, наверное, есть свои планы. – Лекси похвалила себя за то, что дала ему путь к отступлению.

За спиной гостьи Гордон и Мэрри продолжали жестами призывать шефа сказать «да», и Спенсер уже понял, кто такой Лоренс Джордан, но теперь ему было не до финансовых вопросов. Перед ним сидело живое и привлекательное решение всех проблем, которое поможет спасти время и деньги. Согласившись на предложение девушки, он сможет больше не копаться в мешке с письмами и вернуться к отчету. Соблазн велик!

– Наша семья собирается только в сочельник. Мои родители живут в Далласе, – начал он, не уточняя, что родители у него приемные. – Обед, как я понимаю, будет днем, так что я вполне успею. – Спенсер выразительно посмотрел на коллег, ожидая, что те догадаются уйти, но они не поняли намека.

– То есть вы согласны? – В глазах у Лекси вспыхнула надежда.

Странно, подумал Спенсер, как это я не заметил, какого удивительного голубого цвета у нее глаза.

– Но при одном условии.

– Да, конечно, – слегка расстроилась девушка. Спенсер сделал вид, что не заметил этого.

– Если я соглашусь сыграть роль славного парня, вы мне окажете ответную услугу. – Он открыл ящик стола, нашел чистый лист бумаги без логотипа лаборатории, разгреб завал на столе и положил листок перед Лекси. – Вы должны послать письмо в «Техасцы», где напишете... – А что, собственно, она напишет? – Дайте-ка взглянуть.

Спенсер взял журнал, пробежал глазами колонку «Нам пишут» и прочитал несколько посланий читательниц.

– ...напишете, что вы отлично провели время на свидании, что я отличный парень, что вы несказанно счастливы, что с помощью редакции узнали, как меня найти. Да, кстати, позвоните им сначала, чтобы они занесли ваше имя в компьютер, тогда все будет выглядеть правдоподобно.

– В это время, по мобильному говорить слишком дорого: два доллара девяносто пять центов за минуту.

– Звоните от нас. – Спенсер подвинул телефон к девушке, но тут же поставил его обратно. – Нет, они, скорее всего, записывают номера абонентов. Если определится номер лаборатории, это будет, как минимум подозрительно. Послушайте, звоните по сотовому, я вам компенсирую расходы. – Он встал и полез в задний карман джинсов.

– Не беспокойтесь. Уверена, вы стоите этих денег.

– Благодарю, – улыбнулся молодой человек и, указав на лист бумаги, добавил: – Начните писать. Я бы хотел прочесть ваше письмо, прежде чем вы его отправите.

– Но позвольте... До Рождества еще три недели. Не покажется ли это странным?..

Господи, неужели ей все нужно объяснять?

– Да не пишите вы про Рождество! Расскажите, как я водил вас в пиццерию и в кино.

– Неубедительно. – Лекси откинулась на спинку стула. – Кому интересно читать про такие банальности? Всех интересуют романтические свидания.

Ну, разумеется, подумал Спенсер. Дочка богатых родителей. Ей же никогда не приходилось думать о том, сколько будет стоить поход в кино и пиццерию.

– Так чего же вы хотите? Ресторан «Уэйнрайт-Инн»?

– Уж если мне придется заплатить почти по три доллара за минуту разговора с редакцией, где мне скажут ваш адрес, по-моему, этот ресторан как раз то, что надо.

– Чем дороже, тем лучше?

– Все дело в атмосфере.

– Атмосфера – это лампочки по сорок ватт, свечи и лишний нолик в счете. А то и два, если какие-нибудь второсортные музыкантишки вяло наигрывают мелодии из бродвейских мюзиклов.

Лекси нахмурилась.

– А, понимаю, у вас с этим рестораном связаны воспоминания, да? «Уэйнрайт-Инн» – самое дорогое заведение в городе, – произнес Спенсер.

– Мы с подругой играем там трижды в неделю. И, смею надеяться, наше исполнение нельзя назвать вялым.

Спенсер озадаченно посмотрел на девушку.

До его ушей долетели приглушенные стоны из-за двери. Значит, парни все еще подслушивают.

Кинув в сторону собеседницы взгляд, полный раскаяния, молодой человек заметил:

– Вам, наверное, не стоит упоминать об этом разговоре в письме.

– А я вообще не могу его сейчас писать. Вдохновение пропало.

Спенсер сделал глубокий вдох, сунул руку в мешок с корреспонденцией и бросил на стол пачку конвертов.

– Видите? Если вы не напишете в журнал, то я перечитаю все эти послания и найду женщину, которая это сделает. – Он самодовольно улыбнулся. – Не думаю, что это будет сложно. – И для пущей убедительности он вскрыл один конверт.