Между двух огней

Девушки забрались в машину. Мотор зачихал, зафыркал. Далеко не с первой попытки Джине удалось уговорить его. Невзирая на отчаянный грохот двигателя, Ханна мягко заметила:

– Но из твоего письма мне показалось, что ты рада за Салли, раз ей остался дом и приличный автомобиль.

– Тогда я еще могла за нее радоваться,– беспечно отозвалась Джина.– Ну и дурочка же я была!

– А что же произошло за это время?

– Да она никак не оставит нас в покое! Звонит Стиву постоянно, дергает его на работе. Он и так пока принят только на испытательный срок. Позднее, может быть, из этого получится что-нибудь постоянное. Но если она будет нервировать его, как сейчас, то я ни в чем не уверена.

– Наверное, им есть о чем поговорить. Супружеские связи существуют не только на бумаге, одним рывком их не порвать,– сказала Ханна, сознавая свой занудно-назидательный тон. Но Джина раздражала ее своей прямолинейностью, раздражал ее и Стив Хартфилд, мужчина, которого она ни разу не видела. «Стив сказал», «Стив говорит» – не слишком ли часто повторяет эти слова Джина?

Ханна не хотела обострять ситуацию, но надо было заставить младшую сестру оглянуться вокруг себя и серьезно все обдумать.

– А ты знаешь, что Салли на третьем месяце?

– Еще бы не знать! Стив говорит, она специально это сделала, чтобы покрепче привязать его к себе.

Похоже, у Стива были ответы на все вопросы, неприязненно подумала Ханна.

– Она это сделала? По-моему, в таком деле обычно замешаны двое,– усмехнулась Ханна. Но Джина ничего не ответила на это.

С автострады они свернули на боковую дорогу, по которой еще часа два ехали в небольшой городок, где жили Стив и Джина. За это время Ханна успела еще больше возненавидеть возлюбленного своей сестрицы, его имя и, вообще, все, что с ним связано. Джина просто растворилась в нем. Казалось, у нее не осталось ни собственных мыслей, ни чувств, ни слов. Что это – любовь? Дурман? Ослепление? Безрассудная страсть? Любовь... Страсть... Ханна вспомнила свой печальный опыт, Патрика и вдруг поняла, что это совершенно разные вещи.

Долгий путь наконец подошел к концу. Ханна оказалась в маленькой комнатке, которую Джина и Стив выделили ей в своей тесной квартире. Дом был старый, деревянный, полный чуланов и закоулков. Жили в нем четыре семьи, но планировка позволяла им почти не встречаться. Безлюдная улочка, на которой он стоял, была залита ласковым сентябрьским солнцем.

Сестры перекусили и устроились на веранде, чтобы спокойно обговорить ситуацию, как выразилась Джина. На часы они не обращали внимания.

– Представляю, что за беседу пришлось тебе провести с этим Иденом. Жуткий тип,– заявила Джина, в который раз наливая чай. Ханна вынуждена была кратко рассказать о встрече с доктором Хартфилдом. Сестра требовала подробностей.– Что он из себя представляет? Я его никогда не видела.

– Он... вроде ничего. Обычный человек. Мы с ним будем работать вместе.

Ханна отвечала невпопад. Она вспомнила, как внешне привлекателен Иден Хартфилд, как искренне он переживал, гневался, вспомнила, что они расстались на ножах... вспомнила и смутилась.

– Стив говорит, он высокомерный и заносчивый тип. У них разница всего три года, но Иден всегда считал своим долгом поучать Стива, командовать им. Это отразилось на карьере Стива. В нем постоянно поддерживали чувство, что...

Джина замолчала и вдруг просияла: на деревянной лестнице слышались шаги.

– Это он! Как рано!– с ослепительной улыбкой воскликнула девушка.

Блеск в глазах, живость, с которой она принялась поправлять выгоревшие на солнце волосы, говорили о царившем в ее душе счастье. В это мгновение Ханна забыла все свое раздражение, недовольство и тревогу, ее охватило ощущение, что эта пара пронесет любовь через всю жизнь. В дверном проеме появилась высокая мужская фигура, и Джина бросилась в объятия Стива.

Я ожидала большего, взглянув на младшего Хартфилда, подумала Ханна. Она деликатно отвернулась от целующейся парочки и допивала чай. Стив не так уж хорош собою, мелькнуло у нее в голове, и вдруг она с ужасом поняла, что на самом-то деле он даже очень красив, только совершенно не похож на Идена. Никто никогда не принял бы их за родных братьев. Вот, правда, почему хирург Иден Хартфилд вдруг стал для нее идеалом мужской красоты, Ханна не удосужилась поразмыслить.

Минута-другая – и знакомство состоялось. Теперь Ханна могла повнимательнее приглядеться к Стиву. Он был пониже Идена, но крепче, шире в плечах, на руках и груди бугрились мускулы. Густые, цвета спелой пшеницы волосы обрамляли лицо, резковатые черты которого наводили на мысль об упрямстве и слабоволии одновременно. Единственное, что было у них с Иденом общего,– это глаза. Голубые, пронзительные, пытливые. В их глубинах и утонула Джина.

– Так обидно, но Ханна побудет у нас только до воскресенья,– сообщила девушка.

– До воскресенья? И все? Может, все-таки передумаете?– обратился Стив к Ханне, но интерес его был наигранным. На самом деле он воспринял это с облегчением.

– Боюсь, не смогу ничего сделать,– продолжая наблюдать за ним, сказала Ханна. В глазах его светилось беспокойство, на лице были написаны досада и внутреннее нетерпение, горьковатой усмешкой кривился рот... Ничего этого в Идене Хартфилде не было.

– Понимаю,– кивнул Стив.– Вам же надо устроиться, прежде чем вы начнете работать. Подыскать жилье, например...

– Жилье? Ханна может перевести на себя документы на аренду моего дома!– воскликнула Джина.– Как мы сразу об этом не подумали? Я туда возвращаться не собираюсь,– сказала она и со счастливой улыбкой прижалась к Стиву. Он ласково обнял ее, но быстро отошел.

Она ему небезразлична, лихорадочно думала Ханна, но достаточно ли этого?.. Да, эта пара оказалась в чертовски сложной ситуации, но Ханна готова была поклясться, что серьезности своего положения ни Стив, ни Джина не сознавали. Что дальше? Развод с Салли? Дележ имущества? Опека над собственными детьми? А что будет с будущим его ребенком?

– Сегодня мы говорили с Иденом,– сообщил Стив.– Он звонил. Вот откуда мне известно о вашей работе, Ханна. Поздравляю! Новый ожоговый центр – это действительно успех. Наверное, в Лондоне вы получили блестящие рекомендации.

– А ты как думал!– с гордостью вмешалась Джина. Имя Идена Хартфилда снова выскользнуло из разговора.

Братья, наверное, «славно» побеседовали. Наверняка Иден говорил о Салли, наверняка не скрывал своего гнева, но Стив не упомянул об этом. Более того, он просто отодвинул от себя неприятную тему, притворился, что свободен как ветер. К Джине тоже относился беспечно, даже не хотел, чтобы она искала себе работу. Небось уверен, что девчонка побежит за ним на край света.

По ходу «семейного» вечера это впечатление усиливалось. «Молодые» вели себя как дети. Стив увлеченно готовил десерт из свежих фруктов, Джина возилась с соусом и закусками. С кухни доносились их смех, шепот, воркование. Несмотря на радость от долгожданной встречи с сестрой, Ханне было неуютно. Она сидела на диване, покрытом шелковой расписной накидкой, и рассеянно листала журнал.

– ...Еще лимон!

– Еще?!

– И добавь имбиря.

– Ну уж нет.

– Хорошо, тогда паприки.

– Я вижу, этому салату конец...

Их добродушные препирательства, шутки еще больше угнетали Ханну.

Ужин подали, постелив салфетку прямо на полу.

– Домашний пикник,– заявила Джина. Надо было отдать парочке любовников должное – готовили они неплохо, много зелени, фруктов.

– Как тебе эта лежанка?– лукаво поинтересовалась Джина.

– Десятку отдали,– не замедлил доложить Стив.

– А эти акварели?– дурачилась Джина, указывая на развешанные по стенам аляповатые картинки.

– Доллар за штуку на церковном базаре.

– Знаешь, гулять по блошиному рынку – такое удовольствие!– Джина чуть не облизнулась.– Нам это нравится в сто раз больше, чем тратить деньги на серьезные вещи.

– Да мы их и не тратим. Барахло связывает человека,– проворчал Стив.