Верни мне любовь

– Отец умер.

Вновь воцарилось молчание, на сей раз более продолжительное.

– Прости, – механически произнес он. – Когда это случилось?

– Два с лишним года назад.

Гарет посмотрел на ее левую руку и не заметил ни одного кольца.

– Значит, теперь ты богатая невеста, – протянул он. – Странно, что до сих пор не замужем. Должно быть, все эдинбургские холостяки выстроились в очередь, чтобы сделать тебе предложение.

У Лоры нещадно ломило спину. Тем не менее она гордо выпрямилась и отрезала:

– Не понимаю, какое тебе до этого дело!

– Никакого, – согласился он. Пожалуй, это было сказано слишком поспешно. – Конечно, ты права. Твоя личная жизнь меня нисколько не интересует.

Наступившую после этих слов мертвую тишину нарушил явственно прозвучавший где-то детский смех.

– Кажется, он счастлив, – грустно сказала Лора.

Гарет кивнул.

– Я сделал все, чтобы у него было нормальное детство.

– Ты взял его к себе совсем маленьким?

– Да.

– И воспитывал его сам?

– С помощью Элисон.

– Элисон? Эта девушка, которую я видела с Мэтью – молоденькая, хорошенькая, с чудесными волосами? – Никакие соображения не заставили бы Лору сдержать позвучавшую в голосе ревность. Что за женщина живет бок о бок с ее сыном? И с Гаретом? Он бросил на Лору сардонический взгляд, и та догадалась, что Гарет заметил и прекрасно понял обуревавшее ее чувство.

– Элисон его няня, – только и промолвил он.

Лора почувствовала такое облегчение, что все опасения моментально показались не стоящими выеденного яйца.

– Кажется, она хорошо ладит с Мэтью.

– Да. Нам с ней повезло. Она очень опытная, но самое главное – Мэтью любит ее. Очень важно, что с ним рядом все время находится близкий человек. К несчастью, мне приходится покидать дом чаще, чем хотелось бы.

– И все же ты имел возможность следить за тем, как растет малыш, – сказала Лора. Несмотря на все старания, голос ее слегка дрогнул. – Завидую тебе, Гарет.

– Завидуешь? – Лицо его оставалось бесстрастным, и только Лора, слишком хорошо знавшая Гарета, могла заметить, как сжались губы над раздвоенным подбородком.

– Да. Я знаю, что ты хочешь сказать, – прервала его она, боясь услышать что-нибудь обидное. – У меня тоже была такая возможность, но я потеряла ее. Если бы ты знал, как я раскаиваюсь!

Он не ответил, но в его глазах ясно читалось осуждение.

– Позволь мне все объяснить, – взмолилась Лора, зная, что он никогда на это не согласится.

– Я и так все знаю. Нет! – поспешно добавил он, видя, что Лора уже раскрыла рот. – Не вижу смысла вновь и вновь возвращаться к этой теме. Что бы ни было между нами в прошлом, оно давно умерло. Надо его похоронить и забыть о нем.

Гарет встал и двинулся к дверям, красноречиво намекая, что ей пора уходить. Лора поднялась и стиснула ремень сумки.

– Я пробуду в Бате еще две недели, – медленно сказала она. – Смогу ли я… Разрешишь ли ты мне увидеться с Мэтью до моего отъезда? Просто поздороваться с ним, ничего больше. Он даже не узнает, кто я такая.

– Нет!

– Гарет! – Она подавила вспышку гнева и заставила себя говорить спокойно и здраво. – Я вижу, сколько ты для него сделал, и не собираюсь ничего менять, поверь мне. Я просто хочу увидеть свое дитя. Я его мать…

– Нет! – Прозвучавшая в голосе Гарета злость заставила ее онеметь. Он смотрел на Лору сверху вниз, глаза его полыхали гневом и презрением. – Ты не имеешь права называть себя матерью Мэта. Ты сумела произвести его на свет, но это не дает тебе никаких прав на него. Мать любит своего ребенка, готова принести себя ему в жертву, ставит его нужды выше своих. Ты утратила все права на Мэтью, когда согласилась отдать его чужим людям.

Лора гордо выпрямилась.

– Если ты действительно так считаешь, не имеет смысла отнимать у тебя время. – Она пошла к выходу, сдерживаясь из последних сил. – До свидания, Гарет.

– Лора…. – Он на мгновение запнулся, словно хотел добавить что-то еще, но вдруг передумал. – Я провожу тебя.

Спускаясь вслед за ним по ступенькам, Лора хранила высокомерное молчание. Говорить было не о чем. Она понимала: стоит открыть рот, и ей придется долго жалеть об этом. Молча пройдя мимо хозяина, она шагнула на крыльцо и услышала, как позади с грохотом захлопнулась тяжелая дверь. Напряженным нервам Лоры этот гулкий звук показался траурным салютом над могилой того, что еще связывало ее с сыном.

Гнев сотрясал ее. Она высоко держала голову, и если бы Гарет случайно посмотрел ей вслед, то ни за что не догадался бы, как сильно он ее уязвил. Каким-то чудом она добралась до гостиницы, прежде чем наступила реакция.

С колотящимся сердцем и ватными ногами она опустилась на край кровати, устремив невидящий взгляд на ужасные обои в цветочек. При виде Гарета после столь долгой разлуки в душу ее ворвалось смятение. Она злилась на отказ позволить ей когда-нибудь встретиться с сыном, к которому, несмотря ни на что, она испытывала неистовую любовь. А где-то в глубине души таилась похороненная заживо тяга к Гарету, такому же неодолимо привлекательному, как и прежде.

Лора вновь и вновь вспоминала о своем чувстве. Вначале она всей душой любила Гарета Райдера; эта любовь обернулась ненавистью, когда он ушел, бросив ее незамужней и беременной. Но пролетели годы; она пережила боль измены и сумела начать новую жизнь. Это далось ей нелегко. Но она достигла независимости – и в деньгах, и во всем остальном. Как любовь, так и ненависть постепенно забылись. Трудно поверить, что после всего случившегося в ней не исчезло физическое желание.

Лору трясло. Несмотря на теплый вечер, ее била дрожь. В спальне дешевой гостиницы не было обогревателя, и Лора накинула на плечи стеганое одеяло. Она свернулась на кровати калачиком и попыталась разжечь в себе злость, чтобы согреться и одновременно отвлечься от тоскливых, размагничивающих воспоминаний. Однако ничего не получилось.

Внезапно стало ясно: стоит еще минуту пробыть в тесном номере, и ее засосет жалость к себе. Лора сбросила одеяло, села, свесила с кровати стройные ноги и кончиками пальцев нащупала сброшенные туфли. Пройдясь щеткой по волосам, девушка схватила жакет, сумку и сбежала вниз по лестнице.

Она долго шла, сама не зная куда. Но как бы она ни торопилась, убежать от теснившихся в мозгу воспоминаний было невозможно.

В такой же летний вечер они впервые встретились с Гаретом. Ей было восемнадцать, она только что закончила школу и для развлечения подумывала о работе, прекрасно между тем сознавая, что отцовских денег вполне хватит, чтобы удовлетворить все ее желания. Несмотря на это, ее грызла неудовлетворенность бесцельностью собственного существования и вертевшимися рядом молодыми людьми. Она даже не знала толком, чего ей хочется, пока не увидела Гарета.

Встреча состоялась в Гринвичском общественном парке на берегу реки, где часто собиралась тесная компания. Она так никогда и не узнала, кто же его привел. До этого она ни разу его не встречала, но в ярко-голубых глазах юноши читалось такое обожание, что это решило все. Интерес оказался взаимным. Они стали встречаться каждый вечер и создавать тесный, уютный мирок, рассчитанный на двоих. Через месяц после первой встречи Гарет сделал ей предложение, и Лора без колебаний приняла его.

Тогда-то и начались первые трудности. Отец Лоры сильно невзлюбил Гарета. Согласно воззрениям Джеймса Брайанта, двадцатипятилетний мужчина должен был иметь надежную работу и хорошие перспективы. У Гарета не было ни того, ни другого. Чем он обладал в избытке, так это страстной верой в свой писательский дар. А пока не пришел успех, он предпочитал случайные заработки, позволявшие держаться на плаву. Лоре, как и Гарету, вполне хватало веры в то, что однажды он закончит роман, который принесет ему славу. Однако Джеймс Брайант желал для своей единственной дочери более выгодной партии. Убежденный, что молодого писателя без гроша за душой интересуют только Лорины деньги, он отказался дать согласие на свадьбу.