Когда Боги смеются(СИ)

Когда мы вернулись, все уже собирались, сворачивали реквизит, подбирали мусор и зазывали детей ехать домой. Наше отсутствие, кажется, даже никто не заметил, а дети просто забыли о нашем существовании напрочь. Им было хорошо и весело. Но время пришло уезжать, мы сели в машину и отправились обратно. Когда я довез ее подъезда, она повернулась ко мне и сказала, улыбнувшись, что отлично провела время, я ответил, что мне тоже очень все понравилось, особенно, как она довезла нас до места. Она легко выскользнула из моей машины, забрала детей и пошла домой, предварительно махнув мне рукой на прощанье. Когда она исчезла за закрывающейся парадной дверью, тупая боль и отчаяние с новой силой стали постепенно наваливаться на меня, такого раньше не было никогда, обычно, я успевал хотя бы добраться до дома. И тут меня осенило: она была, как наркотик для меня, причем мой особый сильнейший наркотик, который действовал только на меня: пока она была рядом, я был в полной эйфории и упивался ею, но как только она исчезала, ее действие на меня сначала ослабевало, а затем прекращалось, и начиналась самая настоящая ломка, и то, что теперь ломка появлялась раньше, было как раз очень логично и прекрасно вписывалось в общую картину. Я никогда не баловался наркотой, но слышал от своих друзей и читал об этом, так что был в курсе. Я отвел ребенка обратно к родителям жены и отправился домой. «У тебя такой вид, как будто ты заболел, не зря я не большая фанатка таких поездок», - воскликнула она, закрывая за мной дверь. «Очень даже может быть», - в задумчивости ответил я и, налив себе крепкого сладкого чая на кухне, отправился в свой кабинет. Поставив кружку на стол, плюхнулся в кресло и включил компьютер. И тут я осознал какое количество дней я должен буду провести без нее, в глазах стало темнеть, тупая боль становилась все сильнее и сильнее, а еще меня стало немного подтрясывать, я глотнул горячего чая, но легче не становилось, тогда я прошел на кухню, налил себе из графина рюмочку водки, выпил ее залпом, вернулся обратно и сразу плюхнулся на диван…

В этот раз мне приснился очень странный сон, будто я один бреду ночью в полнейшем тумане по трассе, но почему-то постепенно огни и шум машин все отдаляются и отдаляются от меня, я зову людей, но никого нет, только туман и темнота сгущаются вокруг, становится все тише и тише, я начинаю кричать, звать на помощь, но никого нет… Я проснулся в холодном поту посередине ночи, кажется, у меня был жар, сомнений не было - я заболел. С этой мыслью я опять побрел на кухню, налил себе горячего чая с медом и лимоном, выпил маленькими глоточкам и отправился снова спать. Жар у меня точно был…

Я провалялся 2 недели: все праздники и еще несколько дней провел на больничном. Удивительно, что когда был жар, ломило все тело и безумно болела отяжелевшая голова, мои душевные переживания вместе с тупой болью отступили на задний план, но как только мне стало немного лучше в конце первой недели болезни, все потихоньку возвращалось обратно, тупая боль и пустота стали заново одолевать меня с новой силой, и опять появился мой кошмар, только в конце я уже звал не просто людей, а только одного человека - мою девочку, я везде искал ее в панике, но никого не было в тумане и темноте, и каждый раз я просыпался в холодном поту… Иногда мне даже казалось, что я кричал во сне, но жена ничего не говорила, а я спросить не решался.

Когда я вышел на работу, уже было совсем тепло, я бы даже сказал по-летнему. Наш проект продвигался быстрыми темпами, я наметил его представление на 10 июля, оставались небольшие доработки и сама презентация. Моя девочка надела очень красивое платьице чуть выше колена, она была такая хорошенькая, свеженькая, явно отдохнувшая и, кажется, немного похудевшая, что ее совершенно на портило, а наоборот, придавало какую-то юную непосредственность. Пока мы разговаривали и обсуждали проект, она периодически с какой-то тревогой смотрела на меня, на этот раз я не мог ошибиться, это была смесь тревоги и беспокойства. Я был измотан болезнью и выглядел далеко не лучшим образом. «Сережа! Хочешь я налью тебе чаю, что-то ты неважно выглядишь», - спросила она, когда я, сидя в своем кресле, куда-то провалился в задумчивости, и положила мне руку на плечо. Почувствовав это прикосновение я закрыл глаза и попытался впитать его и зафиксировать в своем воспаленном мозгу, запомнить его каждой клеточкой своего тела, чтобы позже при воспоминании я смог почувствовать и ощутить его заново. «Спасибо милая», - это совершенно случайно, абсолютно неконтролируемо, сорвалось с моих губ, я знал, что не должен и не имею права на такое, но я был так ослаблен болезнью, что только это служило мне оправданием в собственных глазах. Я замер и не шевелился, ничего не ответив, она убрала руку и пошла наливать чай, реакции на мои слова с ее стороны не последовало вовсе, скорее всего моя девочка решила, что я совсем спятил и просто брежу. Мы попили чай и она отправилась работать в свой кабинет, а я остался сидеть в своем кресле со своими мыслями, как безумный пытаясь воссоздать свои ощущения от ее прикосновения. Так я провел остаток дня, периодически вспоминая, сколько же раз за время болезни, я хватался за телефон, чтобы позвонить ей, услышать ее голос, хотя бы на миг, но я не мог решиться, я был женат, у меня рос сын, я не имел права вторгаться в ее, итак неспокойную, личную жизнь, и я плохо представлял, что мне делать дальше со всем этим. Я просто подумал, что если немного потяну время, то решение придет само собой.

Так продолжалось 2 месяца. В будни мы работали допоздна почти каждый день, а дальше я садился в машину и начиналась ломка, боль не отпускала ни на минуту ровно до тех пор пока меня не накрывала пелена сна, и тогда начинался мой кошмар в тумане. А решение все еще не приходило. Презентация прошла успешно 15 июля, все поздравляли меня и Марину. За следующие 2 недели я подготовил всю документацию для запуска проекта и передал его в другой отдел. В последний день перед отпуском моя девочка не приходила. Работа была доделана, и она, видимо, посчитала неуместным или навязчивым заходить ко мне. В конце рабочего дня, я специально прошел мимо ее кабинета и заглянул туда. Она все еще сидела за компьютером, хотя пора было двигать в сторону дома. Я вошел со словами: «Пойдем покурим». «Не могу, милый, мне подкинули новый проект и я пытаюсь отправить себе детали по электронной почте, придется поработать в выходные, иначе никак не успею», - ответила она, не отрываясь от компа. Я перестал дышать, в глазах потемнело, и я пошатнулся в проеме двери. Значит, она все же услышала, как я назвал ее тогда. Единственным моим желанием было броситься к ней, развернуть к себе вместе с креслом и поцеловать, но, слава богу, отяжелевшие ноги приросли к полу и не пускали меня. Хорошо, что она не видела, как мои желания и сомнения раздирают меня и рвут на части в этот самый момент. Через несколько секунд я справился с собой и сказал: «Марина! Я в отпуске с завтрашнего дня, поеду на дачу с ребенком к родителям, вернусь к 1 сентября. Буду работать над новым проектом. Ты со мной?» «Конечно Сережа! Я всегда буду с тобой, если захочешь, только единственно что, я уйду в отпуск на неделю попозже. Так что в первую неделю сентября меня точно не будет. Но я буду на связи». Попрощавшись, я пошел к своей машине. Сев за руль я удивленно обнаружил, что не чувствую свою привычную тупую боль, и ломка пока не начиналась. Вместо этого в голове крутилось: «Милый» и «Я всегда буду с тобой, если захочешь», - я не знал, насколько серьезно она говорила это, может это были просто какие-то слова между делом, которые вообще ничего не значили для нее, но, тем не менее, я не мог остановить свой восторг и свои фантазии, чувство эйфории переполняло меня. Приехав домой, я набрал номер родителей и веселым голосом сообщил маме, что завтра утром мы с Сашкой заедем к ним на месяц. Мама очень обрадовалась и обещала приготовить нам что-нибудь вкусненькое по этому поводу. В эту ночь в конце своего кошмарного сна, я увидел Ее, мою девочку, она шла ко мне в тумане со своей милой улыбкой и развивающимися длинными волосами, а, подойдя совсем близко, остановилась. Я протянул руку и хотел прикоснуться к ней, но она растаяла в воздухе.