Впервые

— Подойди ко мне, и я покажу тебе, каким я могу быть извращенцем, — с нежностью проговорил он.

Лорен отступила на шаг.

— Ну уж, нет. Хочешь кофе или колу?

— Все равно.

— Тогда я сварю кофе.

— Сначала поцелуй меня.

Лорен посмотрела на него из-за плеча и ушла в кухню. Когда она поставила кофе на огонь, то была абсолютно уверена, что он стоит в дверях кухни и наблюдает за ней.

— Неужели я столько тебе плачу, что ты можешь позволить себе подобное роскошество? — внезапно спросил он.

— Нет, здесь другая проблема. Я совсем не плачу, потому что сторожу дом.

Лорен услышала приближающиеся шаги Ника и, торопливо бросившись к столу, стала ставить на него блюдца и чашки. Когда она выпрямилась, то почувствовала, что он стоит у нее за спиной, и ей ничего не оставалось, как повернуться к нему.

— Ты скучала без меня? — спросил он.

— Как ты думаешь? — произнесла она нежно, но недостаточно нежно, потому что он хмыкнул.

— Хорошо. И сильно?

— Твое эго требует лести?

— Да.

— И почему же?

— Потому что мне повезло подцепить двадцатитрехлетнюю красотку, а теперь я не могу выкинуть ее из головы.

— Плохо, — заметила Лорен, безуспешно стараясь изгнать из своего голоса неуемную радость.

— И то правда. Она сидит во мне, как заноза. У нее глаза ангела, тело Афродиты, речь профессора английского языка, а язык — как скальпель.

— Спасибо.

Он довольно долго гладил ей руки, прежде чем обнять и привлечь к себе, но так, что между ними осталось расстояние в несколько дюймов.

— И она мне нравится.

Его губы стали медленно приближаться к ее губам, и Лорен беспомощно ждала неотвратимого поцелуя. Но Ник не тронул ее губы. Вместо этого он стал осыпать нежными поцелуями ее шею и плечо, а потом медленно приблизился к ее уху. Кожа Лорен под его губами горела огнем, а он уже целовал ей висок, и она чувствовала, как вспыхивает внутри ее огонь желания. Позади был стол, и ей некуда было деться от Ника, умело разжигавшего пламень ее страсти. Почти добравшись до губ Лорен, он внезапно остановился и попросил, нет, приказал:

— Поцелуй меня.

— Нет, — дрожа, прошептала она.

Ник пожал плечами и принялся за другую щеку, потом за ухо, на котором не осталось ни одного нетронутого местечка, коснулся языком мочки… Лорен не выдержала и прижалась к нему. Оба застыли, потрясенные своей неожиданной и счастливой близостью.

— Боже мой! — едва слышно произнес Ник и вновь принялся целовать ее шею.

— Пожалуйста, Ник, — тихо попросила Лорен.

— Что «пожалуйста»? — переспросил он, не отрываясь от ее шеи. — Пожалуйста, избавь нас обоих от этой муки?

— Нет!

— Нет? — Он поднял голову. — Ты не хочешь, чтобы я целовал тебя, чтобы раздел тебя, чтобы ласкал?

Его губы были совсем близко, и Лорен едва не теряла сознание от желания почувствовать их вкус. Ник знал, что чувствует сейчас Лорен, но вместо того, чтобы с жадностью прижаться к ее губам, он лишь нежно коснулся их один раз, затем второй…

— Пожалуйста, поцелуй меня, — хрипло попросил он. — Я все время вспоминаю, как ты целовала меня в Харбор-Спрингс, какой теплой и нежной была в моих объятиях…

Со стоном сдавшись на милость победителя, Лорен прижалась к его губам. Она чувствовала, как затрепетало его тело, как он тяжело задышал, прежде чем обнять ее и прижать к себе.

Лорен охватило такое желание, которое можно сравнить лишь с потерей рассудка. Ник опять почувствовал, что ощущает Лорен, и когда он наконец оторвался от ее губ, то уже вполне уверенно cпросил:

— Где спальня?

Лорен отпрянула и заглянула Нику в глаза. Лицо у него потемнело от страсти, а во взгляде горел требовательный огонь. Она вспомнила, как один раз уже заглянула в полыхавшие страстью глаза этого мужчины и отдалась на волю его сильного тела. Картинки из прошлого одна за другой вставали перед ее мысленным взором. Вот он ласкает и целует ее в Харбор-Спрингс, словно не может налюбоваться и насытиться ею. А вот холодно отсылает ее прочь… Увы, она на своем собственном опыте убедилась, что Ник может быть самым нежным и самым страстным на свете любовником, о каком мечтает любая женщина, но в то же время он держит свои чувства где-то далеко, и они не имеют никакого отношения к непосредственному сексуальному акту.

Сейчас он хотел ее сильнее, чем в Харбор-Спрингс. Лорен отлично это понимала. Она чувствовала это. И еще ей казалось, что он не только хочет ее. Однако и в Харбор-Спрингс она тоже обманулась на этот счет. На сей раз, ей нужна уверенность в его чувствах. Если он еще раз отошлет ее прочь, ее гордость этого не вынесет.

— Ник, — волнуясь, проговорила она, — я думаю, нам нужно сначала получше узнать друг друга.

— Мы уже узнали друг друга, — напомнил он ей. — Лучше некуда.

— Я хотела сказать… Нам нужно получше узнать друг друга, прежде чем мы… прежде чем мы опять будем… вместе.

— Но мы уже вместе, Лорен, — нетерпеливо произнес Ник. — И я хочу довести это до конца. Ты тоже хочешь.

— Нет. Я…

У Лорен перехватило дыхание, когда он взял в руки ее груди, и от его ласки соски сразу же стали маленькими и твердыми.

— Я же чувствую, как сильно ты меня хочешь. — Он провел ладонями по бедрам Лорен, потом со всей силой прижал к себе, чтобы она поняла, как страстно он хочет ее. — Ты же все понимаешь. Я хочу тебя. Что нам нужно знать друг о друге? Какое это имеет значение?

— Какое имеет значение? — вспыхнула Лорен, вырываясь из его объятий. — Как ты смеешь? Я же сказала тебе, что не желаю никаких интрижек. К чему ты ведешь?

Ник скрипнул зубами.

— Я хочу отвести тебя в постель, чтобы избавить от муки, которая не дает нам обоим покоя вот уже несколько недель. Я хочу любить тебя, пока мы оба не обессилеем от усталости, так что не сможем даже пошевелиться. Или, если ты предпочитаешь выражаться прямолинейнее, я хочу…

— Чего? — взорвалась Лорен. — Потому что я лично хочу знать твои правила игры, черт бы тебя побрал! Сегодня ты меня любишь, а завтра мы едва знакомы. Так? Завтра ты будешь любить другую женщину, если тебе этого захочется, а я должна не волноваться. Правильно? И завтра же я буду иметь право предложить себя другому мужчине, потому что тебе наплевать… правильно?

— Да.

Лорен получила ответ. Его отношение к ней ни чуточки не переменилось. Просто его желание, не получая удовлетворения, все настойчивее требовало выхода. И она устало сказала:

— Кофе готов.

— Я готов, — забыв об учтивости, произнес Ник.

— А я не готова! — Лорен была вне себя от возмущения и злости на Ника. — Я не готова стать твоей подружкой на воскресные дни. Если тебе это не нравится, отправляйся к той, которую устраивают правила твоей игры.

— Какого черта ты ждешь от меня? — холодно спросил Ник.

Я жду твоей любви. Лорен подумала об этом, но сказала совсем другое:

— Ничего не жду. Уходи. Оставь меня в покое.

Ник смерил ее взглядом.

— Прежде, чем я уйду, позволь дать тебе совет. Постарайся немного повзрослеть.

У Лорен было ощущение, словно Ник ударил ее, и она не замедлила отомстить.

— Ты абсолютно прав! — выпалила она. — Именно этим я и займусь. Начиная с сегодняшнего дня! Я буду спать со всеми подряд! Но только не с тобой. Ты слишком стар и циничен на мой вкус. Убирайся!

Ник достал из кармана бархатную коробочку и положил ее на кухонный стол.

— Я должен тебе сережки, — сказал он, уже выходя из кухни.

Лорен слышала, как захлопнулась входная дверь, и дрожащими пальцами коснулась бархатной поверхности коробочки. Она ожидала найти внутри мамины сережки, а вместо них увидела великолепные жемчужины на такой тонкой золотой нити, что они были похожи на огромные сияющие капли, висящие в воздухе. Лорен положила их обратно и захлопнула крышку.

Какая подружка забыла их у него в постели? Лорен не могла прийти в себя от обиды и злости. Или это предназначавшийся ей «подарок» из Италии?

Она отправилась наверх за сумочкой и, на всякий случай, за теплым свитером. Нужно сегодня же купить подарок Джиму на день рождения, решила Лорен. А этот час, проведенный с Ником, она навсегда выкинет из своей головы. Хватит. Ник Синклер больше не будет мучить ее. Она забудет о нем.