Роза пустыни

У дверей гостиницы Джули дали чашку холодной воды, мыло и грубое полотенце. Съев удивительно вкусный омлет, рыбу, сыр и фрукты, они простились с жителями деревни и отправились в путь.

Под размеренный шум мотора Джули начала погружаться в сладкий сон. Ее веки отяжелели. Если бы не ухабы на дороге, она давно бы заснула. Девушка взглянула на своего подтянутого спутника. Клэю Уитмену не понравится, если она заснет у него на плече!

Джули, с усилием поборов сон, принялась рассматривать простиравшиеся на много миль дюны, похожие на волны бесконечного океана. Она думала о Тамаре, о девушках в офисе, об Англии и своем отце.

Когда Джули открыла глаза, то обнаружила, что «лендровер» стоит у каких-то древних развалин. Она лениво потянулась и заметила, что небо приобрело темно-синий цвет, как перед закатом. Джули с ужасом взглянула на часы и увидела, что Клэй смотрит на нее сквозь сигаретный дым.

— Я подумал, что вы проспите весь день.

— Прошу прощения. Мы опаздываем?

Клэй пожал плечами и выбросил сигарету.

— Обычно поездка занимает шесть часов. Нам повезет, если мы доберемся до места до захода солнца.

— Вам не следовало останавливаться.

— Мне было нелегко вести машину, когда вы то и дело заваливались мне на колени.

Джули пригладила волосы. Если бы Клэй продолжал ехать, то тряска разбудила бы ее. Однако он решил остановиться. Неужели у ледяного мистера Уитмена есть сердце? Или путешествие утомило его и он с радостью воспользовался передышкой? Скорее всего, так и есть.

Клэй указал на два языка пламени, пляшущие за линией горизонта. — Это Гучани. Горит газ, так что вы не заблудитесь в темноте.

— Это утешает, — сухо ответила Джули. Она подумала о прошедшем дне: тенистые мечети и ледяное утро в Триполи, Эль-Гердхи, там Клэй отдал ей свою шляпу, а потом остановился у разрушенной крепости, ожидая, когда она проснется.

Следующие слова Клэя развеяли все дружеские чувства, которые пробудились было в сердце Джули:

— Вы здесь для того, чтобы работать, мисс Ламберт. — Он с очевидной неприязнью взглянул на ее шелковистые волосы и голубые глаза. — Большинство работников женаты, их жены и дети остались в Триполи, а остальные… Я не хочу, чтобы вы отвлекали их от ответственной работы, вы меня понимаете?

Сердце Джули учащенно забилось, но она прикусила язык. Зачем давать ему повод для очередного саркастического замечания? Джули упорно глядела вперед, чувствуя себя очень беспомощной. Скоро на горизонте возник лагерь, и девушка увидела ряды аккуратных строений. И хотя официально она должна была провести здесь месяц, ее уверили, что, как только будет найдена замена в лице мужчины, Джули сможет вернуться в офис. Оставалось лишь надеяться, что помощь придет быстро.

Джули была удивлена, обнаружив, что в центре пустыни можно жить так комфортно. Полы в бетонных бунгало с верандами были отделаны мрамором, а в комнатах стояла современная мебель. Имелся теннисный корт, футбольное поле и клуб. В столовой с яркими столиками суетились официанты в белых костюмах, а меню позавидовал бы любой первоклассный отель.

Среди работников были арабы, итальянцы и англичане, а также врач из Индии, немецкий инженер и Стив Роуленд из Дублина. Именно он возил Джули по лагерю, получив задание показать ей секретности, как только она отнесла свои вещи в отдельно стоящее бунгало. Это был крепкий, румяный человек с короткими светлыми волосами. Но скоро Джули обнаружила, что под неказистой внешностью скрывается живой ум.

В бунгало Джули вернулась уставшей. Оказавшись одна, Джули, затаив дыхание, принялась осматривать свое жилище. Мраморный пол был темно-синего цвета. Кресла обтянуты белыми кожаными чехлами. Рядом со шкафом стоял столик на стальных ножках и холодильник, а за дверями спальни находились душ и ванная комната.

Если бы Джули не видела в темном небе языков пламени от горящего газа, то подумала бы, что находится в шикарном отеле. Она разложила вещи и размышляла, чем заняться, когда в дверь тихо постучали. Смуглый официант-итальянец застенчиво улыбнулся:

— Мистер Уитмен не хочет, чтобы вы обедали в общей столовой. Он велел мне принести ужин сюда.

Официант поставил накрытый поднос на стол и с легким поклоном удалился, а Джули с облегчением закрыла за ним дверь. Ей и самой не очень хотелось обедать в одной столовой с шумными мужчинами. Еда оказалась превосходной. Перекусив, Джули приняла душ и переоделась в персиковый пеньюар. В бунгало по соседству горел свет. Кто там живет? Возможно, Стив Роуленд или Гопал Рахмид, высокий врач-индус, с которым Джули уже успела познакомиться. Однако в эту минуту распахнулась дверь и на пороге возник Клэй Уитмен.

— Проходите, — пригласила Джули.

— Прошу прощения. Привычка. Мы никогда не пользовались замками. Может, вам будет спокойнее с замком?

— Я не из трусливых, если вы это имеете в виду.

— Отлично. Я живу напротив. Стив, доктор Рахмид и я обычно завтракаем около шести, так что вам лучше присоединяться к нам. Не хочу, чтобы вы жили отшельницей.

— Спасибо. Вам станет легче, если я извинюсь за то, что я женщина?

Клэй коротко улыбнулся:

— Не стоит. Однако вы могли бы попробовать носить что-нибудь менее женственное. — Он взглянул на ее кружевной пеньюар.

— Простите, я не захватила рубашку и галстук.

— Возможно, это уже лишнее. Спокойной ночи и приятных снов.

На следующий день Джули с головой ушла в работу. Как только она переступила порог кабинета Стива Роуленда, как сразу поняла, какую непосильную ношу нес на себе один человек. Столы были завалены стопками бумаг и отчетами.

— Мы надеемся в ближайшее время найти еще трех сотрудников, — извиняющимся тоном произнес Стив.

— Вам они понадобятся. — Джули улыбнулась и взяла стопку бумаг. — Пожалуй, чтобы навести здесь порядок, нужна целая армия.

Они пообедали в офисе, и Стив рассказал о своей жене и двоих маленьких детях, оставшихся в Триполи.

— Джанет четыре года, а Марку три. Я женился довольно поздно, как и большинство нефтяников.

На вид Стиву было лет сорок пять. Интересно, подумала Джули, Клэй тоже поздно женится? И женится ли вообще? Вряд ли. А вслух заметила:

— Но Стив, тебя же нельзя назвать нефтяником в полном смысле слова.

Он весело пожал плечами:

— Я всю жизнь посвятил этому делу. Америка, Австралия, Венесуэла. Знаешь, — добавил он без грусти, — я не был дома двадцать лет.

— Наверное, это объясняет отсутствие дублинского акцента, — улыбнулась Джули.

К концу первой недели столы были почти расчищены от бумаг, и с лица Стива постепенно исчезло озабоченное выражение. Клэя Уитмена Джули видела только за завтраком и иногда вечером, когда он возвращался в свое бунгало. Каждый вечер к ней заходил доктор Рахмид, и иногда они ужинали вместе.

Это был странный и задумчивый человек. Джули сразу поняла, что он очень одинок и терпеть не может пустынный климат.

— Как вас угораздило согласиться приехать в Гучани? — однажды на вечерней прогулке спросил Рахмид.

Джули подняла глаза к звездам, не переставая поражаться их размерам и ослепительному свету. Они сияли, словно серебряные фонари, на темно-синем бархате, и тихо ответила:

— Вам ведь известно, как обстоят дела в офисе. Им срочно был нужен человек.

— Да, но это мужская работа. Там ведь много мужчин?

— Очевидно, нет. В Триполи никого найти не удалось, но не сомневаюсь, что в скором времени меня заменят.

— Вам нужно было отказаться, тогда им бы пришлось искать кого-нибудь другого.

— Наверное, — согласилась Джули.

Она и сама часто удивлялась, почему сразу не ответила отказом.

— Все произошло так быстро, я даже и подумать не успела, — объяснила она, не веря сама себе.

Может, в то ледяное утро, когда она ждала на ступеньках отеля, ей в глубине души хотелось поработать бок о бок с Клэем Уитменом?

— Очень жаль, — вздохнул доктор, — вам не следует жить в таких условиях.

— Здесь не так уж плохо, — рассмеялась Джули. — Кормят вкусно, в бунгало есть кондиционер. Конечно, жара порой бывает просто невыносимой, но… — Джули сочувственно взглянула на доктора. — Если вам здесь не нравится, то почему вы терпите?