Озеро любви

Она наполнила стакан и сделала солидный глоток. Как мужчина, запрокинув голову и крякнув. Как странно. Это не та Мишель, которой он всегда восхищался. Он с трудом узнавал ее. Она и говорила по-другому.

— Тебе налить? — предложила она, позвякивая кубиками льда в стакане.

Он ошеломленно покачал головой.

Мишель прошла к креслу и устроилась там, подогнув под себя ноги. Волосы падали ей на лицо, ухоженные руки поигрывали стаканом. Она выглядела, словно женщина-вамп из старого фильма. Если бы Марк уже не был без ума от Анны, он пожалел бы, что лишается этой интригующей, ловко меняющей окраску женщины-хамелеона. Но какие еще сюрпризы преподнесла бы она за годы совместной жизни, страшно подумать!

— Она, видно, очень красивая, твоя новая подружка, — сухо сказала Мишель.

— Да. Анна очень красивая.

Марк уселся в кресло напротив. В ногах правды нет.

— А чем она занимается? — продолжала расспросы Мишель.

— Она доктор. Физиотерапевт.

— И чем она занималась в доме твоего отца? Он что, сдавал его в аренду?

— Нет. Она, видишь ли, дочка его любовницы.

Звучит ужасно, конечно, но ведь так оно и есть. А он не может не рассказать Мишель всю правду. Она это заслужила.

Мишель собиралась было сделать еще глоток, но, услышав последнюю фразу, забыла о виски. Она так и подалась вперед, глядя на Марка широко открытыми от удивления глазами.

— Что?! Нет, не разыгрывай меня. У твоего отца была любовница? Но это немыслимо! Лучшего отца и мужа я не встречала. Представь себе, я и за тебя решила выйти во многом из-за Оливера. Я была уверена, что ты тоже станешь примерным супругом, имея перед собой такой образец.

— Это длинная история, — вздохнул Марк.

— И чрезвычайно интересная, наверное. Надо же, мужчины семейства Бейкеров оказались с тайными пороками, — усмехнулась Мишель. — Ну, не томи. Рассказывай все по порядку. Особенно все грязные детали.

— Мишель, это не смешно.

— Прости, милый. У меня извращенное чувство юмора. Рассказывай.

— Тебя, наверное, это шокирует…

— Меня? Шокирует? Поверь мне, милый, меня ничего не может шокировать. Особенно когда речь идет о сексе.

Марк задумчиво покачал головой.

— Кажется, я никогда не знал тебя по-настоящему, Мишель.

Она молча улыбнулась, глядя ему прямо в глаза.

— Ты тоже встретишь свою любовь, Мишель, — уверенно сказал Марк.

— Может быть. Но он не будет такой, как ты. Таких, как ты, больше нет. Твоя Анна — счастливица. Надеюсь, все у вас будет хорошо.

— Спасибо тебе, Мишель. Ты так великодушна. Но речь о свадьбе пока не идет. Кстати, о свадьбе. Я, естественно, возмещу твоим родителям все расходы. Выпишу им чек, и они получат не только возмещение затрат, но и кое-что сверху. Ты тоже не останешься внакладе.

Она покачала головой и сняла с пальца кольцо с бриллиантом, которое Марк подарил ей на помолвку.

— Нет, Марк. Я ведь хотела выйти за тебя вовсе не из-за денег. Я знаю, у тебя есть основания думать иначе, но это правда. Главное для меня — что ты добился успеха и был уверен в завтрашнем дне. Я думаю, это самое важное. Я хочу спокойного будущего для своих детей. И для себя.

— Оставь себе кольцо, Мишель. Я покупал его для тебя. Хочешь — сохрани, хочешь — продай, но оно твое.

Она пожала плечами и вернула кольцо на палец.

— Раз ты настаиваешь. Но я не стану его продавать. Я буду его носить. Оно очень красивое. Слава Богу, вчера я не нашла подходящих обручальных колец, а то пришлось бы их возвращать. Пойду принесу тебе твою кредитную карточку.

— Не торопись. Давай сначала покончим с финансовыми вопросами. Я хочу поговорить о своей ответственности.

— Какая еще может быть ответственность?

— Я в долгу перед тобой, Мишель.

— Я ни на что не претендую, Марк, кроме расходов на подготовку к свадьбе. У тебя нет передо мною никаких обязательств.

— Не совсем так, Мишель. Смотри: из-за предстоящего замужества ты ушла с работы. Ты не ожидала, что тебе вновь придется беспокоиться о хлебе насущном. Ведь ты собиралась через две недели в свадебное путешествие, а вскоре после того — в отпуск по уходу за ребенком. Я не в силах ничего изменить в том, что касается свадебного путешествия и материнства, но вот безбедное существование я вполне могу тебе обеспечить.

— Марк, честное слово, в этом нет необходимости.

— Нет, есть. Слушай дальше. Я отдам тебе свою квартиру вместе со всей обстановкой. Тебе ведь моя квартира всегда нравилась? Сам я собираюсь переехать в дом родителей, так что она мне больше не нужна. А ключ у тебя уже есть.

— Да, но…

— Никаких «но», дорогая. Квартира твоя. Кроме того, я поручу юристам оформить кое-какие капиталовложения на твое имя. Какие-нибудь надежные акции и ценные бумаги.

Мишель пришла в изумление.

— Спасибо, Марк, но ты уверен, что можешь себе это позволить?

— Папа был очень состоятельный человек. И я теперь тоже.

— Ясно. Но все же…

— Считай, что я успокаиваю свою совесть. На самом деле, так оно и есть. Пожалуйста, не отказывайся.

Она помедлила, потом пожала плечами.

— Хорошо, Марк. Отказываться было бы глупо, правда?

— Конечно, глупо.

Она печально улыбнулась.

— Я всегда знала, что ты умеешь добиваться своего. Хотя я предпочла бы стать твоей женой, а не содержанкой.

И она печально засмеялась.

Марк вздохнул.

— Ты представить себе не можешь, как мне жаль, что все так вышло. Но, понимаешь, как только я увидел Анну, я понял, что пропал.

— Видно, твоя Анна — что-то особенное.

— О, она необыкновенная.

— Ну так расскажи мне о ней. И не скрывай ничего, чтобы пощадить мои чувства. Я ведь не влюблена в тебя, так что ревновать не стану. А сексуальными подробностями меня не смутить, я тебе уже говорила.

Но она ошиблась. Марку удалось своим рассказом выбить ее из колеи. А когда она услышала о том, сколько лет длилась любовная связь его отца, она лишилась дара речи.

— Нет, не могу поверить, что речь идет об Оливере. — Она упрямо покачала головой. — Он совсем не такой. А ты как думаешь, он действительно любил мать Анны или просто устраивал свою сексуальную жизнь?

— Честно говоря, не знаю. Мне хочется верить, что любил.

— Но ты не уверен. А теперь ты этого уже никогда не узнаешь. И несчастная женщина тоже никогда не узнает. Мне так жаль ее. Ей, наверное, кажется, что она прожила свою жизнь напрасно.

Марк вздохнул.

— Должен признаться, я разочаровался в папе. Но кто я такой, чтобы осуждать его? За этот день я понял, что все мы — простые смертные и никто из нас не безгрешен.

— Ты абсолютно прав. Люди склонны думать, что, дай Господь им еще одну жизнь, они бы прожили ее по-другому. Но на самом деле, думаю, мы бы снова и снова совершали одни и те же глупые ошибки.

Марк наклонил голову и внимательно посмотрел на нее.

— О каких ошибках ты говоришь? О том, что ты в свое время влюблялась в мужчин, которые этого не заслуживали?

Она рассмеялась.

— Мы опоздали с такими откровениями, дорогой. Кроме того, мне хочется остаться в твоей памяти разумной и уравновешенной женщиной, которую ты уважал и с которой собирался связать жизнь.

— А ты, значит, не такая уж уравновешенная?

— С тобой я была вполне уравновешенной.

— А с другими мужчинами — нет?

— С некоторыми — совсем нет. Особенно с одним.

— Ясно…

Она опять засмеялась.

— Ничего тебе не ясно. Ты этого никогда не поймешь. Ладно, схожу-ка я за твоей кредиткой.

И она исчезла, оставив его размышлять о том, как мало он знал женщину, на которой собирался жениться. Оказывается, с другими она не была таким олицетворением спокойствия и безмятежности, а вот ему не удалось пробудить в ней огня настоящей страсти…

Вскоре Мишель вернулась с карточкой.

— Я так понимаю, ты торопишься вернуться к своей Анне? Пойдем, я провожу тебя до машины.

— Да, поеду к ней. Но сначала заверну домой и возьму кое-что из вещей.