Приятный на вид (СИ)

Глава 18

Тронутая невинность

Я просто хочу быть кому-то нужным. Нужным и необходимым. Мне нужен кто-то, кому я мог бы отдать всего себя — все свое свободное время, все свое внимание и заботу. Кто-то, зависимый от меня. Обоюдная зависимость.

Чак Паланик

***

       Для Адриана доступна любая красивая женщина. Если можно иметь всех, то зачем нужна одна? Так часто бывает у всех красивых мужчин. Он живет в мире шоу-бизнеса, в котором даже собственный менеджер выжимает из тебя прибыль и заставляет плясать под свою дудку. Все вокруг восхищаются им, потому что он звезда, всем вокруг что-то от него надо: кому денег на нем заработать, кому — покупаться в лучах его славы, а кому-то просто автограф.

       Он долго жил в этом поверхностном мире, где всем плевать на его душу, пока не появилась Дженнифер. Девушка долго сопротивлялась собственным желаниям, стараясь избегать его, но видя его изменения, постепенно ослабляла крепость вокруг себя. Она была наивна, заботлива, и стала его единственным в мире другом, а дом Моники — местом, где он мог отдохнуть и не строить из себя звезду. Потихоньку он так сильно привязался к ней, сам начал заботиться о девушке и думать, прежде всего о ней. Он понял, что хочет прожить свою жизнь только с ней. Конечно, он влюбился в нее из-за прекрасных внешних данных, но у него к ней была и любовь духовная, основанная на дружбе и понимании; именно этого Адриану так в жизни и не хватало, а красивых и сексуальных женщин у него было предостаточно.

***

       Дженни легла в постель раньше обычного, свернувшись уютным клубочком под одеялом. В голове строились впечатления о неделе, разные мысли. Девушка вспомнила, как помогала Адриану учить сценарий, читая слова его партнёрши по сюжету. Она прокручивала события дня, когда он учил её готовить, их взгляды, случайные прикосновения.

       «Адриан сильно изменился, может быть, я была не права, считая его аморальным типом, » — спорила Дженни с собой, желая разобраться, — «Может быть, он действительно любит её и решил изменится». Как бы она ни противилась, она не могла не чувствовать, как внутри у неё что-то рассветает. «Неважно, что он делал в прошлом. В его объятиях было бы иначе, » — думала девушка, — «Совсем не так, как сейчас в холодной постели».

       Дженнифер зевнула, повернулась на бок и взглянула на часы — почти половина десятого. Несмотря на то, что она не сомкнула глаз и чувствовала себя совершенно разбитой, она больше не могла оставаться в постели.

       Девушка с трудом встала и побрела в ванную. Горячая вода немного оживила её. Дженни вымыла голову и обвязала её полотенцем. Затем выбрала в шкафу платье голубого цвета и направилась на кухню, где сварила кофе и сунула в тостер несколько ломтиков хлеба.

 — Доброе утро, — на пороге появился Адриан.

       Он давно искал возможность поговорить с Дженнифер наедине. Он надеялся, что она заметила его изменения. Шатен был рад, что заслужил её дружбу, но ему хотелось большего.

— Нам нужно серьёзно поговорить… — начал парень.

Обычно эта фраза в фильмах не предполагает ничего хорошего, и Дженни немного напряглась.

— Я слушаю тебя…

— Да, я совершил немало плохих поступков. Не отрицаю. Но как только встретил тебя, все сразу изменилось. Ты изменила меня. Я хочу попробовать быть больше, чем просто другом. Я могу гарантировать, что пока мы будем вместе, я не буду тебе изменять. Никто в моей жизни не вызывал у меня таких чувств, как ты. Мне нужно, чтобы ты в это верила, — он смотрел на неё серьёзно и говорил убедительно, — Я прошу, дай мне шанс. Я хочу только одного — быть с тобой. Я просто буду тебя любить, ходить с тобой на свидания. Я не буду торопить тебя с сексом. Я просто буду тебя любить, если ты позволишь, — он сказал это совершенно искренне, не требуя от неё большего, чем она готова была дать.

— И как долго? Как долго ты будешь меня любить? Месяц? Два?

       Всё же она сомневалась в его искренности — он же всё-таки актёр. Ему не впервые приходилось говорить девушкам подобное. Возможно, он врет, и все его слова лишь хитрость, чтобы затащить её в постель, но она хотела этого.

— Всю жизнь. Я обещаю, что не предам тебя и не брошу, если ты, конечно, сама не захочешь бросить меня.

      Нежные слова страсти, мольбы, обольщение, обещание вечной любви — всё это покорило девушку, и она сдалась, её крепость была окончательно захвачена.

       Почему именно сейчас, после его слов, ей ужасно хотелось поцеловать этого надменного, самоуверенного типа? Он, наверняка, целовал многих более красивых, и тем более опытных девушек.

      Она обхватила голову Адриана руками и впилась в его губы.

— Неплохо целуешься, — прошептал он и захватил губами её нижнюю губу.

Он убрал её волосы, обнажив её шею, и поцеловал её плечо.

— Дженнифер, прошу, дай шанс. Мне кажется, с тобой я могу построить долгие отношения. Я хочу этого. Я хочу тебя. Я люблю тебя, — шепнул он ей на ухо.

      В глазах Адриана было столько эмоций, что у неё появилась надежда, что он говорит правду.

— Настолько, что готов поставить меня на первое место, выше самовлюбленности и великого множества «подруг»?

— Да, — услышала она его голос — мягкий, как прикосновение бархата.

— Хорошо, — осторожно ответил она.

***

       Она понимала, что их отношения будут не навсегда, но ей очень хотелось, чтобы он был её первым мужчиной. Пусть и не последним. В душе она понимала, что даже если в результате он и разобьет ей сердце, она не будет сожалеть. Так как ночь с ним стоит того. Он на протяжении двух месяцев всячески за ней ухаживал, дарил цветы, встречал после института и был крайне галантным.

       Зная, что Моника вряд ли одобрит их союз, они тщательно скрывали свои отношения.

       После романтического ужина в дорогом ресторане, Адриан повёз Дженифер домой. Всё дорогу они шутили и вспоминали счастливые моменты жизни, пытались найти общие интересы и темы для разговора.

       Переступив порог комнаты, Дженнифер обняла его и стала покрывать шею, щёки и губы Адриана нежными поцелуями. А затем Адриан взял ее руку и прижал к напрягшейся ткани своих джинсов. Ее тонкие пальцы сжали твердый бугор. Дженнифер было неловко чувствовать его твердость в своей руке.