Сильнее обстоятельств

С отцом она чувствовала себя такой защищенной его твердостью, его великой любовью. Но там, где раньше он был единственным слушателем, сейчас располагалась группа подруг ее возраста. С ними она могла обсудить необыкновенные, волшебные изменения, происходившие с ней. Конечно, в то время она видела, как обижало отца ее отдаление. Но понемногу все утряслось, и появилось дочернее желание защитить отца. Много часов она проводила в ванной комнате: никак не могла решить, что лучше – поступить в университет (чего ей очень хотелось) или остаться дома с отцом. Ведь именно отец сам решил это за нее, гораздо мудрее и дальновиднее, чем она ожидала. Сказал, что очень огорчится, если она не продолжит образование и не пойдет в университет.

Ди совсем потерялась в воспоминаниях и мыслях, когда прозвенел дверной звонок. В конце концов, ее может не быть дома… Но все же, наверное, стоит посмотреть, кто там. Ди неохотно поднялась, накинула халат, открыла дверь ванной и быстро сбежала вниз. Нахмурившись, она внимательно разглядывала посетителя через стеклянное облачко дверного глазка; осознав, кто это, радостно распахнула дверь.

– Анна! Заходи!

Все еще в заторможенном состоянии, Анна вошла. В этот теплый день ее опять начала бить дрожь. Она позволила Ди взять себя за руки и провести на кухню.

– Садись! – твердо приказала ей Ди, забирая у подруги клетку с Виттейкером.

Ясно: с Анной произошло, что-то нехорошее, сразу догадалась Ди – трудно узнать подругу в этой, в сущности, незнакомой женщине.

– А мы все гадали, куда ты делась. – Ди включила чайник.

Интуиция подсказывала ей: не надо рисовать исчезновение Анны драматическими красками, настаивать на немедленном объяснении… Ди молча налила чай, приглушила свет; потом начала спокойно рассказывать новости – вот встречалась недавно с Келли и Беф, – неотрывно наблюдая за тем, как Анна реагирует. Но та, если не считать чуть заметного подрагивания ресниц, казалась совершенно безучастной. Определенно что-то страшное произошло с ней – Ди знала все признаки эмоционального шока.

Случаются вещи, которые никогда не забываются; бывают впечатления, которые никогда не стираются… Поставив чашку чаю прямо перед Анной, Ди увидела совершенно ясно: перед ней сидит не Анна, а какая-то другая женщина.

– Анна, – Ди нежно дотронулась до ее руки, – что с тобой, что случилось? Что-то не так?

Анна с трудом остановила взгляд на лице Ди.

– Я… я… – Лицо ее сморщилось, все тело начало трястись.

Ди обняла ее, прижала к себе.

– Если это из-за Джулиана, из-за денег… – Ди знала, как огорчило Анну, что Джулиан перехитрил их обеих.

– Нет, нет… – Анна покачала головой и умолкла.

– Тогда что? Что случилось?

Анна прикоснулась дрожащей рукой к лицу – что она делает здесь, на кухне Ди, и зачем пришла сюда? Ясно ей только одно – у нее нет никаких сил вернуться к себе домой.

– Ди, я была такой дурой… – тихо сказала Анна, и слезы покатились по ее щекам. – Мне бы догадаться, додуматься, а вместо этого… – Она судорожно сжала кулачки, содрогаясь от рыданий. – Не понимаю, что это нашло на меня….

Ди терпеливо ждала, вслушиваясь в ее бессвязную речь, в непонятные слова, прорывавшиеся сквозь рыдания; потом предложила мягко:

– Анна, почему бы тебе не начать сначала и не рассказать мне все?

– Все? – Кровь бросилась Анне в лицо – и тут же отхлынула. – Не могу я… рассказать тебе все… О, Ди, я не знаю, что мне делать и как я смогу пережить все это….

«Как я смогу жить без Ворда» – вот что хотелось ей сказать, но она вовремя остановилась. Сколько раз напоминала себе: того Ворда, которого она любит, не существует.

– Расскажи мне! – ласково повторила Ди.

И медленно, запинаясь, Анна начала рассказывать.

– Что он сделал? – изумленно переспросила Ди.

Анна рассказывала ей об ошибке, происшедшей в больнице, когда она решила, что Ворд – ее любовник.

– Так, значит, этот незнакомый мужчина, который меньше чем двенадцать часов назад впервые тебя встретил, позволил тебе поверить, что ты и он – любовники?..

Ярость в голосе Ди заставила Анну горько закусить нижнюю губу.

– Сама думаю об этом снова и снова, – тихо ответила она. – Я, одна я виновата, что так произошло… Я решила, что мы любовники…

– Но у тебя была потеря памяти! – гневно напомнила Ди. Глаза ее засверкали от возмущения. – Он вел себя подло…

– Я-то думала, он любит меня… но все это время на самом деле он меня ненавидел, презирал… – И Анна прижала руку к губам, чтобы не выплеснуть наружу бушевавшие чувства. – Я даже не подозревала, я действительно верила…

Ди в полном молчании слушала ее, не желая расстраивать вопросами. Видимо, Анна обманута самым жестоким, бесчеловечным образом, понятно, что ей тяжело возвращаться в пустой дом, оставаться наедине с собой.

– Что я действительно не могу понять – так это чем вызвано такое поведение! – яростно выдохнула Ди. – Какое чувство, стремление владело им, для чего он все это проделал?

– Хотел вернуть деньги своего сводного брата, – объяснила Анна.

Поделившись с Ди, она почувствовала себя спокойнее, немного пришла в себя и уже пыталась разумно судить обо всем, что с ней произошло, хотя этот ворвавшийся в ее жизнь посторонней человек все еще владел ее телом и разумом.

– Он проделал такое с тобой из-за денег? – жестко спросила Ди.

– Нет, не только из-за денег. Думаю, это некий реванш… или наказание…

– Что? Как может кто-нибудь… – начала Ди.

– Мы… – напомнила ей Анна, – по крайней мере мы пытались… с Джулианом…

– Да, но это далеко не одно и то же! – возразила Ди. – Ничего общего между тобой и Джулианом нет. Ты ни в коей мере не ответственна за его делишки!

– Это мы знаем, ты и я, но Ворд… – И замолчала, пытаясь проглотить жесткий комок в горле. – Ворд думал иначе.

– Но обмануть тебя таким образом…

– А вдруг он влюбился в меня… уже в постели? – с нервным смешком предположила Анна. – Настаивал ведь, чтобы мы спали в отдельных комнатах. Это именно я… – И опять замолчала. – О, Ди! Я… я… так несчастна! Понимаешь, о некоторых вещах не скажешь – слишком больно!

– Что ж, по крайней мере ты вернулась, ты в безопасности, это главное! – порывисто подытожила Ди и, взглянув Анне в лицо и мягко дотронувшись до ее руки, несколько неуверенно продолжила: – Знаю, сейчас ты считаешь это невозможным, но в конце концов все пройдет… И ты поймешь, что все не так уж плохо. Ты уже пережила худшее, и по логике все должно повернуться к лучшему.

Анна опять печально улыбнулась.

– А как он реагировал, когда ты открыла ему, что знаешь правду? Постарался объяснить что-нибудь, как-то извиниться?

– Нет… А я не говорила ему ничего, просто оставила записку, что все вспомнила, и уехала. Видишь ли, Ди… – Анна замолчала, и слезы опять покатились по ее бледному лицу; она стала нервно скручивать между пальцами край скатерти. – Я думала, что люблю его; я верила… Он казался таким… Оставаться с ним было так естественно… как будто он всегда существовал в моей жизни. Он наполнял ее смыслом, дал мне счастье, наслаждение, о каком я и не мечтала. Никогда не думала, что оно будет у меня. Даже сейчас не могу до конца поверить… мне кажется, все это сон…

– Кошмар, не более того! – сердито объявила Ди, непроизвольно наклоняясь к подруге в стремлении как-то утешить, оградить от тяжелых переживаний.

Это сумасшествие, думала Анна, но в глубине души она тоскует по Ворду, жаждет его прикосновений – так страстно, что, появись он здесь, бросится ему навстречу… Ни разумные рассуждения, ни справедливая злость, ни незаслуженная обида не вычеркнут из памяти восторг, который они пережили вместе, пусть он и замешан на обмане. Но это ее тайна – на всю оставшуюся жизнь.

– Хотела бы я, чтобы он оказался сейчас здесь! Я сказала бы все, что о нем думаю! – рассердилась Ди. – Сделать то, что он сделал… – И замолкла – у Анны глаза опять наполнились слезами.

– Пойдем наверх, Анна, тебе надо лечь – ты совсем вымоталась.