Великолепный век

Глория нервничала в течение всего следующего дня, переменив по крайней мере три платья, стараясь выглядеть как можно приличнее и скромнее. Сегодня к ним должны пожаловать мистер Маллоун-старший с супругой.

— Ты нервничаешь, — заметил Джеф, когда она наконец спустилась вниз в строгом темном платье, которое надела в первый раз.

— А как ты думаешь? — согласилась Глория, взяв стакан вина, предложенный хозяином и с удовольствием сделав глоток. — Я ведь даже не знаю, что ты рассказывал родителям обо мне.

— Все.

— Что все?

— Им известно, что мы встретились и расстались, что у меня есть сын.

— И что они сказали? Родители, должно быть, думают…

Джеф перебил ее.

— У этих людей нет предрассудков, моя дорогая. И, конечно, они не осмелились судить тебя, не видя ни разу. — За окном послышался шум подъехавшего автомобиля. — Похоже, это они.

Глория ожидала увидеть маску холодной вежливости на лице элегантно одетой женщины, которая подошла к ней, но, к ее удивлению, это была сама доброжелательность.

Первым представился отец Джефа. Высокий, удивительно моложавый в свои шестьдесят лет мужчина с такими же четкими чертами лица, которые унаследовал его сын, и с такими же зелено-голубыми глазами, улыбнулся гостье и пожал руку так крепко, что ее пальцы чуть не хрустнули. Она вспомнила, как воспитательница в приюте говорила, что нужно всегда доверять человеку, который сильно пожимает руку. И Джеф такой же…

От матери-итальянки он унаследовал гладкую смуглую кожу, волосы, брови и ресницы цвета черного дерева. Глория заметила, что и у Брайана есть что-то от бабушки, и какая-то надежда зашевелилась внутри. Она представила, что у ее сына есть шанс обрести то, чего сама была лишена всю свою жизнь — семью, с которой ребенок будет связан кровными узами.

— Рада вас увидеть, Глория.

Миссис Маллоун протянула красивую, с перламутровым маникюром руку, назвав гостью по имени, что сразу же обезоружило и тронуло.

— Очень приятно познакомиться с вами, миссис Маллоун, — улыбаясь, сказала она.

— Нет, нет, зови меня Джулией, я настаиваю, — с улыбкой ответила женщина. — Джеф, — продолжала она с певучим итальянским акцентом, — много рассказывал о вас.

Глория и представить себе не могла, что он мог наговорить. Глаза Джулии изучали ее лицо, и молодая женщина почувствовала, как постепенно бледнеет.

— Садитесь, моя дорогая, — нежно сказала миссис Маллоун. — У вас был напряженный день в ожидании нашего прихода. — Темные глаза, выражая понимание, заблестели. — Но, думаю, мы найдем общий язык.

Мистер Маллоун согласно кивнул и весело произнес:

— Перед тем как продолжить разговор, не стоит ли нам выпить?

Все засмеялись, и Глория вдруг почувствовала себя легко и свободно. Они сели пить шампанское, и когда подошло время обеда, у всех разыгрался аппетит.

— Клаудия удивительна, — начала рассказывать об экономке Джулия. — Она помогала присматривать за Элис в младенческом возрасте, когда ее мать…

— Мама. — Голос Джефа звучал предупреждающе. — Твой суп остывает.

Обстановка за столом стала вдруг напряженной. Все замолкли. Положение спас отец Джефа.

— Ваш босс — Алан Кэстли? — обратился он к гостье. — У меня с ним деловые отношения.

Она кивнула, с радостью вступив в разговор на тему деловых связей мистера Маллоуна. Но что Джулия хотела сказать о Брук? Не имеет значения, жестко оборвала себя Глория, не мое дело.

Расстались около полуночи, договорившись провести вместе весь следующий день, для того чтобы Маллоуны-старшие могли получше узнать Брайана.

Джеф проводил родителей в отведенные им комнаты и вернулся к ожидавшей в столовой Глории.

— Думаю, что вечер прошел успешно.

Он пристально смотрел на нее с задумчивым выражением глаз.

— Да, — согласилась она, — даже лучше, чем я ожидала.

Джеф притушил свет, и в полутьме его лицо стало таинственным.

— Мне очень приятно, что ты понравилась родителям.

— Они мне тоже очень симпатичны, — прозвучал ответ. — Но почему я себя чувствую так, будто подверглась испытанию? Впрочем, сейчас слишком позднее время для разговоров, — устало добавила Глория. — День был очень длинным. И сейчас я иду спать.

Джеф молча, проводил ее взглядом, наблюдая, как она устало идет к лестнице.

12

Глория обмахивалась шляпой, в одиночку прогуливаясь возле бассейна, зная, что не может отсрочить неизбежное расставание. Шесть недель пролетели незаметно. Сентябрь приближался, и пора подумать о возвращении домой.

Поразительно, что пребывание в Америке стало одним из самых удивительных периодов в ее жизни, и не хотелось думать о том, что это закончится.

Она подошла к сверкающей бирюзовой воде. Клаудия забрала детей на целый день, Джеф работал. Глория остановилась, с тяжелым сердцем обдумывая, как заговорить об отъезде ее и сына на родину.

Погруженная в себя, она не сразу заметила сидящего поодаль в тени деревьев Джефа с грудой бумаг, лежавших перед ним на столике. Он был одет в потрепанные хлопчатобумажные брюки и выцветшую обтягивающую тенниску, эффектно подчеркивающую широкие мускулистые плечи. Поношенная соломенная шляпа валялась рядом на траве. С черными густыми волосами и загорелым лицом он похож на пирата, подумала Глория. Опасно привлекательного пирата.

Джеф, должно быть, услышал шаги и поднял глаза. Что-то в его взгляде заставило женщину залиться краской.

— Извини, что помешала.

Джеф продолжал молча смотреть на нее.

— Оставь свои нежные взгляды для других, — сердито сказала Глория. Ее поразила собственная фамильярность.

Очевидно, все объяснялось тем, что в течение многих недель они жили под одной крышей и достаточно привыкли друг к другу.

— Хорошо, — спокойно сказал Джеф, — но если хочешь, чтобы мужчины не смотрели на тебя, не надевай эти шорты.

Сердце Глории начало бешено биться.

— Что тебя смущает в них?

Его внимание сосредоточилось на одежде женщины.

— Все. Они хорошо сидят на талии, но слишком облегающие и короткие. Обнажать ноги так откровенно — неприлично.

Глория попыталась прекратить этот разговор, но Джеф продолжал свое.

— Еще мне не нравится, когда ты носишь очки, которые делают твой облик неприступным. — Глаза остановились на ее груди. — И блузка также совершенно не подходит, подчеркивая те пышные…

— Хватит! — прервала она Джефа. — Я пришла сюда посоветоваться с тобой, а не…

— Соблазнять?

Глория задохнулась от негодования.

— Это твоя специальность, — с презрением ответила она.

— Но, моя милая, — вздохнул мужчина, — быть с тобой все это время и не сметь насладиться хотя бы визуально…

— Ты никогда не отличался скромностью и сдержанностью.

Его взгляд стал жестким.

— У тебя такое низкое мнение обо мне?

— Ты сам в этом виноват, — бросила она.

Джеф сделал глоток минеральной воды из стоявшей на столике бутылки.

— Иди сюда, садись.

Глория чувствовала себя увереннее на расстоянии и продолжала стоять:

— О чем ты хочешь поговорить со мной? — поинтересовался он.

— Конечно же, о возвращении домой.

— Отлично, это как раз то, о чем и я намерен поговорить с тобой.

Глория подозрительно посмотрела на него.

— Ну?

— Понимаешь, у меня есть предложение.

— Какое предложение?

— Хочу, чтобы ты подумала о том, не остаться ли здесь. Тебе и Брайану.

— Но это невозможно. Сыну надо идти в школу на следующей неделе.

Глория взглянула на него. Джеф натянул старую шляпу на глаза так, что их не стало видно.

— Думаю, тебе лучше объяснить, что ты имеешь в виду, — осторожно добавила она.

Джеф передвинул шляпу на затылок.

— Тебе понравилось здесь, правда ведь? Несмотря на наши отношения, твой отдых был удачен.

Джеф ждал ответа, но Глория молчала, ошеломленная предложением. Наконец взяла себя в руки:

— Нет, не так уж все безупречно.